Цивилизация
Михаил Саакашвили официально признал поражение своих сторонников на выборах в парламент Грузии и заявил, что его партия переходит в оппозицию. «Как лидер нацдвижения (партии «Единое национальное движение». — «Газета.Ru»), я заявляю, что наша партия переходит в оппозицию», — сказал президент Грузии.
По предварительным данным, оппозиционная коалиция «Грузинская мечта» во главе со сколотившим миллиардное состояние в России Бидзиной Иванишвили может получить в национальном собрании от 100 до 110 мест из 150.
В Грузии впервые в постсоветской истории произойдет легальная нереволюционная смена режима. Несмотря на весь приписывавшийся ему внутренними и внешними противниками авторитаризм, Саакашвили не стал фальсифицировать итоги выборов, чтобы остаться у власти.
Это поражение особенно болезненно для него еще и потому, что он намеревался провернуть политическую комбинацию в путинском стиле: по истечении двух законных президентских сроков в 2013 году сохранить реальную власть в стране в качестве премьер-министра. Для этого осенью 2010 года правящая коалиция внесла поправки в конституцию Грузии, согласно которым страна превращается в парламентскую республику, где вся полнота исполнительной власти у премьер-министра, а за президентом остаются в основном представительские функции.
Саакашвили посвятил два своих президентских срока созданию в Грузии сколько-нибудь прочной центральной власти, чего не удалось его свергнутым силой предшественникам Звиаду Гамсахурдиа и Эдуарду Шеварднадзе. Кроме того, ему удалось провести крайне болезненные для местного менталитета реформы, сведя к минимуму коррупцию среди силовиков и ущемив традиционно огромную власть теневых криминальных авторитетов, воров в законе. Достаточно вспомнить, что вор в законе Джаба Иоселиани, автор знаменитой фразы «Демократия — это вам не лобио кушать», некоторое время фактически правил страной в период после свержения Гамсахурдиа до прихода к власти Шеварднадзе.
Саакашвили перевел Грузию из советского режима в постсоветский. Но значительная часть населения не смогла простить ему потерю территорий в ходе войны с Россией, жесткий стиль правления и сохраняющуюся бедность подавляющего большинства населения.
Кроме того, любые антикоррупционные реформы в тотально коррумпированной стране — верный способ нажить себе врагов. Наконец, сильнейшим ударом по Саакашвили стал показанный накануне выборов по независимым грузинским телеканалам компромат о пытках заключенных в тюрьмах: ведь именно реформу полиции и пенитенциарной системы власть считала одним из главных своих достижений.
Грузинский народ показал себя достаточно зрелым, чтобы решиться на протестное голосование. Хотя судьба грузинской государственности после смены власти туманна. Бидзина Иванишвили (его личное состояние сопоставимо с годовыми доходами всей страны, чего еще не бывало в практике постсоветских государств) в 90-е годы в России был вполне традиционным российским олигархом, принимавшим участие в теневой политике. Его реальные политические убеждения, если таковые имеются, неизвестны. К власти он пришел как кандидат от партии «меньшего зла» с набором радикальных популистских обещаний о резком повышении пенсий и обеспечении достойных доходов каждому жителю страны, исполнить которые вряд ли возможно. Иванишвили предстоит делать стратегический выбор между возвратом Грузии к коррупционному «совку» и дальнейшим движением к Западу.
Уравнением со многими неизвестными остаются и российско-грузинские отношения. Иванишвили, которого его противники в Грузии прямо называли ставленником Кремля, естественно, говорит о необходимости налаживать новые отношения с Москвой. Теоретически в этом заинтересована и Россия: в кулуарных беседах высокопоставленные российские чиновники не раз говорили, что восстановление связей между Москвой и Тбилиси упирается исключительно в Саакашвили и с любым другим грузинским политиком Кремль готов работать. Правда,
серьезным препятствием к налаживанию отношений по-прежнему остаются Южная Осетия и Абхазия. Едва ли Иванишвили смирится с отторжением этих территорий от Грузии и уж точно не сможет сделать это публично: по вопросу территориальной целостности разногласий в маленькой Грузии нет.
Непонятно, будет ли Иванишвили в стиле своих бизнес-сделок (а он стоял у истоков создания крупнейшей металлургической группы в России «Металлоинвест» и банка «Российский кредит», которые в разное время продал с выгодой для себя) вести с Россией теневой торг за Абхазию и Южную Осетию. Или попытается перевести этот вопрос в плоскость публичной политики, сделав его предметом торга между Москвой и Западом.
Собственно, маневрирование между Россией и Западом для президента нищей страны, зажатой в геополитических тисках, пока видится едва ли не единственной вероятной стратегией. В любом случае однозначно пророссийский курс после войны 2008 года для любого грузинского лидера вряд ли возможен. Как невозможно и радикальное наступление на демократию.
