Цивилизация
Почти 9 лет назад, в конце 2000 года, российская политика закипела из-за так называемой «проблемы 2003 года». Еще свежи были впечатления от кризиса 1998 года, внешняя экономическая конъюнктура была низкой, только недавно поменялась власть, далеко не решенными проблемами Чечни горел Кавказ. И тут сверх этого все посмотрели немного в будущее и заговорили о том, что через три года Россию ждет пик целого ряда фундаментальных проблем развития, накопившихся за прежние годы. Они сойдутся воедино и поставят перед страной серьезнейший вопрос о том, как жить дальше и что необходимо менять.
В частности,
на 2003 год прогнозировался окончательный износ, начало массового выбывания из строя еще советских основных производственных фондов и рост техногенных катастроф.
Что дополнительно остро воспринималось обществом на фоне гибели подлодки «Курск» и пожара Останкинской телебашни. На тот же год должно было прийтись обострение демографического спада и начало стремительного крушения прежней пенсионной системы. Наконец, в 2003 году Россию ждал пик выплат по внешнему долгу, накопленному ранее из-за необходимости затыкать дыры и прорехи перманентно зависимого от цен на нефть бюджета страны. Тот «пик выплат» должен был составить порядка $17–18 млрд, и в 2000 году эти цифры казались запредельно высокими.
Знамя «Проблемы-2003» было поднято тогда еще партией «Единство» во главе с Борисом Грызловым, и она стала предметом пристального внимания и обсуждения всей власти.
По инициативе «Единства», поддержанной прогубернаторским блоком «Отечество – Вся Россия» во главе с Евгением Примаковым, в Госдуме была создана межфракционная рабочая группа по этой теме. Начавшееся сотрудничество двух партийных объединений стало одним из первых шагов к последующему объединению партий и созданию «Единой России». Другие парламентские фракции – КПРФ, «Яблоко», СПС и ЛДПР – также включились в работу.
Тема обсуждалась на встречах с президентом страны Владимиром Путиным и совещаниях у премьер-министра Михаила Касьянова. Ей уделяли внимание вице-премьер Валентина Матвиенко, министр экономического развития Герман Греф, советник президента по экономическим вопросам Андрей Илларионов. Как писали газеты, с обозначенными господином Грызловым угрозами для экономики были согласны не только уцелевшие «красные» директора, но и олигархи, например, Михаил Ходорковский. Глава РАО «ЕЭС России» Анатолий Чубайс также не скрывал, что реформа энергетики призвана, в том числе, преодолеть те самые угрозы истощения ресурса еще советской энергетической инфраструктуры и основных фондов. Свое слово сказали и многие-многие другие кремлевские и правительственные чиновники, бизнесмены и губернаторы.
Впрочем, через три года экономическая и политическая конъюнктура существенно изменились. Жить стало несколько лучше и веселее. Внешние долги уже успешно реструктуризировались и выплачивались. Другие составляющие «Проблемы-2003» немного отошли на второй план, а провал пенсионной реформы Михаила Зурабова еще не был очевиден. Уже созданная «Единая Россия», под аккомпанемент «Родины» Дмитрия Рогозина и Сергея Глазьева, шла на выборы под лозунгами расставания со старым наследием и национализации в интересах большинства сырьевой ренты. Стартовало дело ЮКОСа, а за ним и процесс строительства госкапитализма, пережившего свой расцвет к 2008 году после образования системы госкорпораций. Владимир Путин готовился к переизбранию на пост президента России. Впереди были тучные годы и совсем новые амбициозные устремления государства.
Сегодня, в августе 2009 года, когда взорвалась Саяно-Шушенская ГЭС, дефицит пенсионного фонда пожирает бюджет следующего года и истощает резервные фонды, а государство готовится вновь занимать на внешних рынках до 20 миллиардов долларов в год,
ситуация выглядит так, что политикам впору доставать из дальних углов пыльных политических чуланов все те же знамена «проблемы 2003 года» и, просто поменяв на них цифру, вновь подниматься в атаку на неизменные проблемы в развитии страны.
Тем более что и контекст экономического кризиса схож, да и, если продолжать аналогии, совсем нерешенными проблемами целого ряда республик продолжает вспыхивать Кавказ.
Собственно говоря, политическая дискуссия так и развивается. Можно сказать, что даже выглядит более масштабной. Постоянные разговоры про диверсификацию, модернизацию и инновации – и есть по сути дела прямой аналог того старого обсуждения «проблемы 2003 года» и вопроса «куда ж нам плыть». Только изрядно расширенные, дополненные и обогащенные новыми аспектами.
И вот эта-то схожесть заставляет задуматься о том, переживет ли на этот раз и как переживет задача реальной модернизации страны ближайшие годы выхода из кризиса. Годы новых изменений объемов и направлений рентных потоков, возможных новых поворотов переделов собственности (симптоматичны вновь усиливающиеся разговоры и про олигархат, и про госкорпорации), а также решения на выборах вопроса о власти.
Какие интересы и мотивы действий – модернизационные или связанные с круговоротом власти и собственности – окажутся сильнее и существеннее на всех этажах и уровнях государственного механизма. В этом, пожалуй, и состоит изо дня в день и из года в год повторяющаяся проблема.
Пока же задача модернизации поднимается всеми партиями. Она обсуждается на встречах с президентом страны Дмитрием Медведевым и совещаниях у премьер-министра Владимира Путина. Ей уделяют внимание вице-премьеры, министры, советники и губернаторы. С ней согласны не только уцелевшие олигархи, но и главы государственных компаний и корпораций. А глава «Роснано» Анатолий Чубайс не скрывает, что нанотехнологии станут ключевым направлением инновационного прорыва страны.
Автор – заместитель директора Института социальных систем МГУ им. Ломоносова.
