Цивилизация
Известный испанский судебный следователь Бальтасар Гарсон обратился в государственные инстанции с просьбой предоставить данные по численности лиц, пропавших без вести в годы гражданской войны (1936-1939 годы) и франкистской диктатуры (1939-1975 годы). Гарсон намерен вести дела по реабилитации и компенсациям жертвам гражданской войны и диктатуры на основании «Закона об исторической памяти», принятого в 2007 году.
Дело благое. Жертвы франкистов – а они исчисляются десятками тысяч – не должны быть забыты.
Многие испанцы скажут Гарсону спасибо. Однако другие добрых слов для следователя-подвижника, получившего мировую известность судебными преследованиями чилийских и аргентинских диктаторов, включая Аугусто Пиночета, не найдут. Не потому, что он в чем-то не прав и занимается плохим делом, а оттого, что его деятельность нарушает принцип «правосудие – для всех».
Потому, что страдания и память многих испанцев, как и чилийцев, и аргентинцев преданы забвению по политическим причинам.
Гражданская война в Испании и последовавшая за ней диктатура трагичны, спору нет. Однако до сих пор неясно, кто начал кровавую междоусобицу, а ведь известно, что кто первый выстрелил – тот и несет основную ответственность за развязывание войны.
Классическая легенда хорошо известна: правые силы в Испании, недовольные победой на выборах Народного фронта, 18 июля 1936 года подняли мятеж в армии, положивший начало гражданской войне. Но кто сделал первый выстрел? С марта 1936-го анархисты в Каталонии и Арагоне объявляют «свободный коммунизм». Заводы и фабрики «оккупируются», церкви закрываются, земли помещиков и зажиточных крестьян отбирают. Самих крестьян вооруженные парни из пригородов Барселоны пытаются загонять в «коммуны». Уже тогда звучат первые выстрелы – в Арагоне крестьяне сопротивляются бандам анархистов. 12 июля 1936 года лидер правых в парламенте Кальво Сотело произнес речь, обличающую правительство, идущее на поводу у левых и неспособное защитить закон, собственность и безопасность граждан. В ответ депутат от компартии Долорес Ибаррури публично заявила, что он не доживет до завтрашнего дня. В ту же ночь на квартиру к Сотело явились сочувствующие коммунистам полицейские и застрелили его. Убийц арестовали, но левые в Каталонии решили, что настал их час: 16 июля анархисты и троцкисты в Барселоне начали резню. Убивали офицеров, предпринимателей, просто случайных людей, жгли магазины и частные дома. Пострадали все церкви города, по утверждениям правых, погибло около 700 священников. Был разгромлен Дворец юстиции, где левые боевики перестреляли судей и адвокатов. В тот же день Компартия начала вооружать своих сторонников. А в Испанском Марокко и на Канарских островах восстали первые армейские гарнизоны. И лишь на следующий день испанское радио передало в эфир слова, ставшие символом мятежа: «Над всей Испанией безоблачное небо». Так кто начал войну в Испании?
Почему-то сотни убитых в столице Каталонии во время кровавых событий 16-17 июля 1936 года Гарсона не интересуют. Он не хочет выяснить, сколько политических противников и ни в чем не повинных людей было убито республиканцами в годы войны.
Как не волнуют его и некоторые весьма колоритные иностранцы, живущие в Испании. В 2003 году власти Аргентины обратились к Испании с просьбой об экстрадиции Марио Фирменича, бывшего руководителя действовавшей в 70-е годы в Аргентине левой террористической организации «Монтонерос». Просьба была связана с тем, что в Аргентине отменили амнистию военным, совершившим преступления в годы военной диктатуры, которая распространялась и на левых террористов, с которыми военные боролись. Отмена амнистии была связана, как можно догадаться, с действиями некоего Бальтасара Гарсона. «Монтонерос» — левое крыло Партии перонистов – вело вооруженную борьбу с военными режимами в 60-х – 70-х годах. Впрочем, когда к власти пришел их лидер, генерал Перон, партизанской борьбы они почему-то не прекратили – очевидно, вошли во вкус. «Монтонерос» убивали предпринимателей, полицейских и офицеров, зачем-то пытались взорвать АЭС, захватывали заложников, в том числе жен и детей «эксплуататоров». Расправлялись с левыми, не желавшими их поддерживать. В 1974 году (как раз во время демократического правления) они захватили братьев Борн – сыновей крупного бизнесмена. За них был заплачен самый большой выкуп в истории — $60 миллионов, плюс семья Борн была вынуждена поставить во всех провинциальных центрах… статуи Эвиты Перон, кумира перонистов. Боевые действия «Монтонерос» на улицах аргентинских городов вызвали анархию и хаос. В результате армия взяла власть: что ей было делать, когда офицеры и солдаты боялись за свою жизнь, на улицах рвались бомбы, а президент, Исабелита Перон, уехала в Европу развлекаться с любовником, прихватив деньги из бюджета?
Ответный террор армии был ужасен. Повстанческое движение было подавлено, тысячи людей, в том числе и ни в чем не повинных, погибли или подверглись пыткам. Такова армия: ее место – в казармах, если она выходит на улицы, то льется кровь. А если военные обозлены террором, дело совсем плохо.
Но разве не «монтонерос» повинны в том, что аргентинская армия в 1976-м вышла из казарм?
Фирменич попал в плен, получил срок и вышел по амнистии в 1990-м – вместе с генералами, с которыми боролся. Сегодня он спокойно живет в Барселоне, а его гонителей вновь сажают. Недавно приговорили к пожизненному заключению 82-летнего генерала Бусси и 81-летнего Менендеса. Оба отрицали свою виновность и утверждали, что действовали в условиях гражданской войны, а суд над ними – политическое преследование со стороны тех, кто потерпел в той войне поражение. Но – генералы будут сидеть, а лидер террористов так и живет в Барселоне. А другой лидер «Монтонерос», Патрисия Булрич, живет в Буэнос-Айресе, занимается политикой и профсоюзной деятельностью. Она даже была министром труда в нескольких перонистских правительствах 90-х годов. Понятно, что она тоже совсем не интересует Бальтасара Гарсона…
В Буэнос-Айресе в 2006 году в собственной постели от сердечного приступа умер известнейший террорист в Латинской Америке – Горриаран Мерло, прославившийся тем, что в 1980 году уничтожил бывшего никарагуанского диктатора Сомосу. С конца 60-х он был лидером повстанческой Революционной народной армии, колебавшейся между троцкизмом и маоизмом. В 1974 году (опять же, напомним, в годы демократии!) РНА создала в северных районах Аргентины «партизанский очаг», однако армия подавила мятеж. Кстати, подавлял его упомянутый генерал Бусси. Мерло бежал в Никарагуа, где вступил в Сандинистский фронт национального освобождения. В 1983 году, после отстранения военных от власти, он вернулся в Аргентину. Никто его не тронул, не вспомнил о преступлениях РНА. А вспомнить было что: например, как в 1974 году его отряд атаковал казармы в Азуле, убив множество солдат, командира и его жену. И таких операций было много. Всего в 1974-1976 годах партизаны РНА атаковали 52 города, ограбили 166 банка, взяли $76 млн в качестве выкупа за 185 заложников. Об этом пишут сами троцкисты на своих сайтах. Пишут с гордостью…
Мерло, оказавшись на родине и на свободе, времени не терял: он восстанавливал РНА. И в 1989-м (подчеркнем – в годы демократии) отряд повстанцев под его руководством атакует военную базу Ла Таблада. Ожесточенный бой длился более суток, десятки людей погибли. Вновь улизнувшего за границу Мерло арестовывают в Мексике и выдают Аргентине. Он и его подельники получают пожизненное заключение, но через 10 лет выходят по амнистии. За террор 70-х их так и не судят – только за Ла Табладу. Понятно, почему — в те годы Бальтасар Гарсон страшно занят: он сажает в тюрьму аргентинских военных, преследует Пиночета…
Правда, в самой Аргентине таких, как Фирменич и Мерло, забыли не все.
В 2006-м в Буэнос-Айресе прошел митинг, в котором участвовали родственники убитых террористами солдат, полицейских и «буржуев». В нем приняли участие и некоторые действующие офицеры. Ответ властей был суровым. Президент Нестор Киршнер обрушился с резкой критикой на военных.
«Участие офицеров в несанкционированном митинге, на котором были высказаны слова в поддержку террора, развязанного военной хунтой против гражданского населения, следует рассматривать как антигосударственные действия, направленные на подрыв престижа вооруженных сил», — заявил он. За участие в митинге офицеры были подвергнуты различным дисциплинарным наказаниям, а шесть из них отправлены на месяц на гауптвахту. И это не удивительно: господин Киршнер сам в 70-е симпатизировал «Монтонерос», за что просидел в тюрьме… аж целый месяц.
Режим Пиночета, которого с таким упорством преследовал сеньор Гарсон, виновен во многих преступлениях. Среди погибших и подвергшихся пыткам было много невинных людей. Имущество арестованных зачастую разграбляли армейские офицеры, арестованных сплошь и рядом отпускали за выкуп. Те, кто это делал, должны сидеть в тюрьме. Но
никто не интересуется тем, что чилийская армия в 1973-м вышла из казарм тоже не просто так. Забыто, как в годы правления Сальвадора Альенде левые активисты с автоматами в руках «социализировали» заводы и фабрики, как бородатые «команданте» из Левого революционного движения (МИР) гордо вещали по телевизору, сколько и где они захватили земельных владений, как угрожали смертью «фашистам» и «эксплуататорам».
Президент Альенде, как Милюков за 70 лет до этого, говорил, что «слева у нас врагов нет», и отказывался посылать против террористов войска и полицию. Мало кто помнит, что Альенде, избранный не всенародным голосованием, а компромиссом в парламенте, подписал конституционное соглашение, в котором гарантировал свободу и неприкосновенность собственности. И как его правительство нарушило все соглашения. Не желают знать и о том, что за несколько дней до трагического дня переворота христианские демократы в парламенте и Верховный суд отозвали свои подписи под соглашением с Альенде, лишив его легитимности. То есть, по чилийской конституции, Сальвадор Альенде 11 сентября 1973 года президентом уже не был. А он, вместо того чтобы объявить новые выборы, наметил проведение плебисцита – о доверии себе… Никто не судит тех левых политиков, которые разрушали Чили в те годы, кто подталкивал Альенде к нарушению конституции. А Пиночета – к путчу.
Перевороты в Испании, Чили и Аргентине – это уже история, которая, как Атлантида, ушла под воду и больше не восстанет. И мерить ее современными нравственными мерками, которые, к тому же, часто сомнительны, нельзя. Давайте попробуем применить такие мерки к известным историческим личностям. Получится вот что. «Александр Македонский, такие-то годы. Завоевал Персию, Финикию и Египет. Военный преступник: распял пленных в Тире…» «Юлий Цезарь. Военный преступник: истреблял галлов и германцев…»
Оправдывать Франко, Пиночета, аргентинских военных не надо. Они (или их подчиненные, в этом надо разбираться, а разбираться-то никто не хочет) совершили многочисленные преступления. Но почему-то
в современном мире убийство, совершенное военными – это преступление, а убийство, скажем, партизанами жены офицера – не влекущий за собой судебного преследования акт войны. Левые повстанцы, не меньше путчистов-военных виновные в массовых убийствах, зверствах, насилиях и грабежах, отчего-то неподсудны.
Наверное, из-за их высокопарных слов о «классовой борьбе» и «социальной справедливости». Слова их оппонентов – о порядке и спокойствии, о Боге и семейных ценностях – сегодня не находят отклика в политкорректном и толерантном обществе. Значит, правосудие – не для всех…
