Цивилизация
Данный текст относится к некоторой служебной отрасли гуманитарного естествознания, а именно - к политической антропологии, имея в виду ее несовпадение в различных политических субъектах. Повод - самый бытовой. В РФ теперь две украинские альтернативы: «Россию устраивает Ющенко» или не Ющенко, а Тимошенко. Но что, собственно, там? Там, кабы выборы в парламент прошли бы вчера, то Партия регионов набрала 20,7% голосов, БЮТ - 20,5%, НСНУ - 13,9%, СПУ - 10,5%, КПУ - 7,6%, Народная партия - 5,7% и ПСПУ - 3,3%». Есть еще штук пять партий с ненулевыми цифрами - их с удовольствием позовут участвовать в деле сложения. Но это не прогнозы, а просто цифры, образующие этот весьма равномерный разброс, незачем даже расшифровывать аббревиатуры.
Но, по российской логике, либо Ющенко, либо Тимошенко, хотя цифры сообщают, что дела там не сводятся к двум персонажам. Конечно, российская политическая логика вряд ли вообще может вообразить такую партийно-процентную конфигурацию, отчего разговор и соскальзывает на взаимоотношения двух лиц. Тогда другой вопрос, также не разрешимый для российской политической антропологией: с какой же такой целью группа товарищей, имевшая более даже, чем 50% электората, разругалась? Предполагать тягу к политическому самоубийству слишком уж романтично, значит - они действовали на каких-то естественных для себя, но непонятных извне основаниях. Политико-антропологического свойства. Каких?
Первая особенность украинской политики, обнаруживаемая уже через полгода наблюдений за оной, состоит в том, что там надолго не думают. Время отработки события традиционно не превышает двух недель (если, конечно, оно не связано с собственностью). Такая особенность делает политическую жизнь мобильной, со стороны - непредсказуемой. Вот Янукович подписывает с Ющенко некую декларацию, хотя Ющенко совсем не извинился за то, как ими словами обзывал Януковича в предвыборную пору. Ну, там Януковича определяли конкретно, как представителя злочинной влады, как уголовника, притом рецидивиста и т.п. А теперь это даже не забыто, но как бы и не было.
Такое рассасывание мессиджей и фактов - свойство украинской политики, а не особенности чьего-то характера.
Представляется, что первичным тут является некая естественная склонность.
Подобная длина оперативной памяти естественно влечет за собой то, что все политические сценарии рассчитываются не более, чем на два шага -
уже и трехходовка непопулярна, поскольку участники комбинации могут просто забыть, что имелось в виду на первом.
Так что комбинации могут возникать самые неожиданные и весьма быстро. Например, в ночь перед голосованием по какому-нибудь судьбоносному поводу. Или столь же внезапно разваливаться. Короткая память необходима именно для того, чтобы обеспечивать быстрое перестроение.
Речь идет не о какой-то кулуарной политике, а действиях вполне открытого ситуационного характера, про которые сообщают газеты и другие СМИ. Но это пока только политтехнология, политантропология дальше. Если вспомнить президентские выборы (украинские), то проблема России состояла не в том, что АП РФ не угадала со «своим» кандидатом, просто происходящее мыслилось в рамках некоторой стратегичности, которая украинской политике не свойственна. Произошло фатальное несовпадение форматов отношений к процессу, не была учтена антропологическая разница двух политических сообществ.
В России доминирует схема «свои - чужие». Дело не только в склонности к постоянным антагонизмам (это как в российских ток-шоу - нет, чтобы поговорить и обменяться мнениями, нет - там непременно отстаивают свое). Такая схема по умолчанию предполагает наличие единственной общей «повестки» и, далее, единообразной идентификации чуть ли не всего социума. А кто так не идентифицировался, тот и маргинал.
На Украине другая схема: «мы» и «другие». «Другие», это те, которые не «мы», но они не «чужие». Это не торжество толерантности, просто «другие» могут на какое-то время стать «мы», а потом - разойтись обратно.
<1>Выгоды очевидны: сплочение некоторых «других» предполагает именно что взаимную выгоду. Конечно, в состоянии «других», стороны могут собачиться, как вполне себе чужие, но это не помешает им при нужде снова сделаться «мы», невзирая на тяжесть даже недавней ругани и оскорблений - так что чужими их назвать нельзя никак. Это и обеспечивает украинскому обществу стабильность, невзирая на кажущуюся хаотичность происходящих в нем процессов.
Провал Ющенко следовал именно из пренебрежения собственными антропологическими основаниями. Он же, со всей дури, решил переделать схему «мы - другие» (и он сам, и Тимошенко, что уж Кинахе или Порошенко, при Кучме были «другими», а никак не «чужими») на российский манер. Думал, что лично собой во главе остальных построит всех «своих» и получится не менее 50 миллионов носителей генеральной украинской линии.
Не надо считать, что украинская схема более прогрессивна. Путин, скажем, тоже сделал один вполне украинский поступок, с ЮКОСом, и ему это не слишком пошло на пользу, по крайней мере - стилистически. В политологической антропологии такие заимствования отвергаются, как инородные, пусть даже и приносят ситуационную выгоду.
Это все не о том, что соотноситься с украинскими процессами бессмысленно, и так понятно.
Другое: свою политическую антропологию не ощущаешь, полагая, что такой штуки нет вовсе и все одинаково живут в варианте «свои-чужие».
А это, в зависимости от погодных обстоятельств, склоняет либо к мании величия, либо к ощущению себя жертвой всемирного заговора. Разумеется, подобные последствия также являются предметом изучения в рамках естественно-гуманитарной дисциплины, использованной в данном сочинении.
