Цивилизация
Сегодня официально стартовала кампания по выборам президента Чеченской республики. Выборы назначены на 29 августа. Понятно, что президента Чечни будут выбирать не в Грозном или Алхан-Юрте, а в Кремле.
Кремль, писавший конституцию Чечни специально «под Ахмата Кадырова», оказался в сложном положении: достойного кандидата у федеральной власти нет, времени на его поиски осталось крайне мало, а сменить модель управления республикой в Москве не решились — слишком активно разыгрывалась карта мирного урегулирования в Чечне «руками чеченцев», чтобы так быстро отказаться от нее. Поскольку такой отказ означал бы, что теракт 9 мая не только обезглавил чеченскую власть, но и уничтожил сам миротворческий процесс. Теперь Кремлю приходится искать выходы в рамках прежней парадигмы, рассчитанной на сильного чеченского лидера, избранного с соблюдением всех демократических процедур по республиканской конституции.
Модель с наследованием власти отпала практически сразу. В Кремле отказались переписывать чеченскую конституцию, которой предусмотрен возрастной ценз в 30 лет, чтобы дать возможность баллотироваться младшему сыну Ахмата Кадырова — 27-летнему Рамзану. В администрации Путина, видимо, рассудили, что ни политического опыта, ни реальной поддержки населения у Рамзана Кадырова не достаточно, чтобы удержать ситуацию в Чечне хотя бы на нынешнем уровне.
Был еще один вариант, за который, кстати, высказывались многие чеченские политики. Повременить с выборами президента, зато провести в назначенные сроки (еще до гибели Ахмат-хаджи Кадырова они планировались на осень 2004 года) парламентские выборы. В таком случае переписывать основной закон Чечни не пришлось бы. К тому же у республики появился бы не один руководитель, которого, как показали последние события, легко уничтожить, несмотря на целую армию охранников, а коллективный легитимный орган власти. Парламент мог бы назначить временно исполняющего обязанности президента, причем и боевики, и Кремль тогда знали бы, что этот «врио» не является фактическим лидером страны, а значит — и мишенью для теракта. А Кремль мог бы выиграть время на отбор надежного преемника. Но и на такой риск — продлить на некоторое время ситуацию неопределенности с президентом — в Москве не пошли. В итоге выборы будут проходить строго по чеченской конституции. Формально зарегистрироваться кандидатом в президенты Чечни, учитывая досрочный характер выборов, очень легко. Любой человек старше 30 лет должен собрать всего 1 процент подписей зарегистрированных избирателей — это менее 6 тысяч человек. Можно не собирать подписи, заменив их залогом — он составляет 4,5 миллиона рублей. Если кандидата выдвигает партия, представленная в Госдуме, — его регистрируют без подписей и залога, автоматически.
Пока ситуация такова, что реально Кремлю («чеченское» направление там курирует замглавы администрации Владислав Сурков) надо делать выбор между «кадыровцами» и «некадыровцами»
Из «кадыровцев» на пост президента, в принципе устраивающего Кремль, теоретически могут претендовать нынешний и. о. президента премьер Чечни Сергей Абрамов, глава госсовета Чечни Таус Джабраилов или министр внутренних дел Алу Алханов. Из «некадыровцев» можно пытаться делать ставку на бывшего мэра (и уроженца) Грозного, чекиста Олега Жидкова, бывшего помощника президента России Асланбека Аслаханова или, например, председателя чеченского исполкома «Единой России», депутата Госдумы Руслана Ямадаева.
Практически у каждого из этих кандидатов есть существенные недостатки. У Абрамова с Жидковым — их национальность. Едва ли из чисто политических соображений Кремль захочет видеть президентом Чечни человека с русской фамилией, пусть даже и родившегося в Грозном. К тому же оба очень молоды. Таус Джабраилов и Асланбек Аслаханов едва ли обладают достаточной политической волей. Один из потенциально обсуждаемых кандидатов, Геннадий Трошев, от участия, по сути, отказался и указал на Асланбека Аслаханова как желаемого президента. Аслаханов же перед тем, как вышел из предыдущей президентской кампании, был последовательным противником кадыровской конституции и сторонником принятия основного закона перед избранием президента.
Клан Ямадаевых достаточно силен, но его способность держать под контролем всю Чечню хотя бы в той мере, в какой это удавалось Ахмату Кадырову, вызывает сомнения. Как наиболее сильный преемник Кадырова может рассматриваться милицейский генерал Алу Алханов, но его политический опыт слишком мал, и в этом отношении он для Кремля «темная лошадка». Есть и «независимые» кандидаты, не встроенные ни в федеральную, ни в чеченскую политическую элиту, вроде уже заявившего о готовности баллотироваться экс-мэра Грозного и бывшего министра печати в правительстве Кадырова Бислана Гантамирова или предпринимателя Малика Сайдуллаева. Но неуправляемый Гантамиров уж точно не устроит Кремль. Да и в самой Чечне сторонников у него немного. А Малик Сайдуллаев при всем своем немалом состоянии и «европеизированности» тоже едва ли способен стать лидером общечеченского масштаба.
Таким образом, хороших вариантов у Кремля нет. Кто бы ни стал президентом Чечни — это, по сути, будет «хромая утка», которую предстоит поддерживать всей финансовой и военной мощью федерального центра.
~ Выдвижение в Чечню Германа Грефа представляет очередную попытку изменить образ федерального участия в чеченском урегулировании. Очевидно по первым заявлениям, что Греф представляет заметно более прозрачный и европеизированный подход к урегулированию. Это своего рода неформальная, альтернативная конституция для посткадыровской Чечни, которая, с одной стороны, подрывает уверенность «кадыровских» кандидатов в своей исключительности, а для кандидатов-«некадыровцев» может служить потенциальной опорой.
Но в любом случае новый президент Чечни окажется более слабой фигурой, чем покойный Ахмат-хаджи Кадыров. При этом российским властям в рамках избранной стратегии внутричеченского урегулирования нужно если не удержать достигнутый уровень формального удаления, то постараться вновь не стать единственными ответственными за чеченский узел.
