Цивилизация
Реорганизация администрации выглядит, на первый взгляд, довольно рутинно: серьезных кадровых изменений нет, лица те же. Главное в ней — это то, что можно назвать американизацией администрации. Заместители руководителя администрации (по прежней номенклатуре) получили статус «помощников». За ними при этом (как правило) остались возглавлявшиеся ими ранее управления, т. е. самостоятельные аппараты. Ключевое отличие в том, что этот новый статус как бы предполагает, что непосредственным их начальником является не руководитель администрации, а президент Путин.
И в этом смысле реформа администрации продолжает тенденцию, определившуюся при формировании правительства. На протяжении последних дней Путин показал, что намерен непосредственно участвовать в делах кабинета, напрямую встречаться с заместителями премьера и министрами, участвовать в коллегиях министерств. Так что о нем даже заговорили, как о фактическом премьере.
Сложившаяся при Ельцине система, в которой центральная исполнительная власть состояла из двух самостоятельных мощных структур — администрации и правительства, имевших каждая свою систему единоначалия и свое политическое лицо, — эта система уходит в прошлое. Сделан еще один шаг к формированию Большой Администрации, в которой правительство отвечает за экономические процессы, а собственно администрация — за политические. В этой же логике лежит и упразднение экономического управления администрации. Администрация не должна более играть роли альтернативного центра управления экономическими процессами. Хотя в ней и останутся структуры, обеспечивающие президенту собственный взгляд на эти процессы.
Другое важнейшее обстоятельство проведенной реорганизации, особенно активно обсуждаемое прессой, — назначение двух замов руководителя администрации, Суркова и Сечина. Большинство комментариев сводится к тому, что таким образом Путин сохраняет в администрации баланс сил между «силовиками» и представителями старой, «семейной» группировки. Однако такой взгляд можно вполне смело считать устаревшим.
В волошинской администрации президента действительно были две политические группы, претендовавшие на то, чтобы определять политический курс президента и обеспечивать проведение этого курса.
На сегодня таких альтернативных политических групп нет. Курс известен, а противостояние «силовиков» и тех, кого должен олицетворять Сурков, носит, скорее, технологический характер.
Наделение Суркова статусом заместителя руководителя администрации означает, что политический режим, сформировавшийся в последние годы и получивший название «управляемой демократии», будет сохранен и упрочен. Именно за Сурковым остается исполнение задачи обеспечения политической устойчивости власти президента, предотвращения антипутинских политических кампаний и оформления очагов фронды. Причем достичь этих целей необходимо не жесткими методами силовиков (своих людей рассадим, этого на крючок, против того возбудим), а в технике политического наперсточничества, которой столь виртуозно владеет бывший олигархический пиар-менеджер. То есть без всякого рукоприкладства: привязываем ниточки — и пусть себе пляшут, как клоуны.
Этот хочет плавать — дадим ему бассейн, но без воды, тот тоже хочет плавать — дадим ему воды, но без бассейна. Плюрализм налицо. Запад утерся.
И здесь самое время обратиться к фигуре другого героя конца политической недели — генерала Здановича. А что вы так волнуетесь, говорят разнообразные осведомленные источники, что генерал ФСБ возглавит телеканал? Зданович разумный человек, не Скалозуб, не душегубец, можно сказать, профессиональный информационщик. В конце концов, президент у нас тоже из ФСБ.
И то правда — вполне остроумно поставить во главе Независимого телевидения генерала ФСБ. И это телевидение может даже после того оставаться более либеральным, нежели пропагандистские госканалы. Генерал лишь проследит, чтобы разрешенная степень свободы не переступала тут пределов национальной безопасности и не противоречила национально-государственным интересам. Время-то сложное: терроризм, да и заокеанские партнеры по антитеррористической коалиции так и норовят лишить нас самостоятельности и суверенитета, о чем в разнообразных изданиях регулярно сообщает журналист Леонтьев.
Тут ведь дело в чем? Гражданский-то человек в беспечном стремлении к либерализму часто и не знает, где переступает эту тайную грань собственной безопасности и собственных национальных интересов. Сотрудники же ФСБ — единственный сорт людей, кому это знание дано практически на генном уровне.
И именно они должны, конечно же, непосредственно руководить «уголками свободомыслия», каковым следует, разумеется, оставаться Независимому телевидению.
Впрочем, Здановича, может, еще и не назначат. И творческие работники НТВ, поднаторевшие уже в искусстве вольнолюбивого намека и изящного сомнения в отдельных действиях властей (ставших ныне визитной карточкой независимого вещания), ввиду таковой, пока несостоявшейся угрозы в лице г-на Здановича осознают наконец благодатность нынешнего положения вещей, когда за их беспечным и национально небезопасным стремлением к независимости приглядывает не имеющий генеральского чина г-н Сенкевич.
Как бы теперь, ввиду негенеральства своего, уже по должности либерал.
~ Рискнем предположить, что баланс сил в администрации президента между «менеджерами», коих олицетворяет г-н Сурков, и «чекистами», коих представляет г-н Сечин, также является, скорее, вариантом все той же классической схемы «доброго» и «злого» следователей. Это модель, в которой две группы и две технологии конкурируют в достижении одного и того же результата — политической монолитности и подконтрольности общественных процессов.
Линии же политического напряжения в новой, объединенной администрации президента России возникнут, скорее всего, если экономическая часть большой администрации, находящаяся в Белом доме, действительно приступит к реформам, задевающим интересы бюрократического капитализма и бюрократической распределительной системы. И конфигурации возникающих тут коалиций могут оказаться весьма причудливы.
Как это часто бывает, задача построения «вертикали», обеспечения контроля, сперва выглядит как операционная, т. е. как условие для достижения каких-то дальнейших целей, однако в процессе осуществления превращается в самостоятельный идейный стержень политики и входит в противоречие с теми самыми целями, ради которых как бы все и затевалось. (Блистательная карьера пиар-менеджера, превращающегося в конструктора политического режима, — одно из проявлений такого процесса.)
Именно этот конфликт цели и средств останется центральной проблемой заявленного курса «авторитарной модернизации».
И именного его различные группы влияния будут стремиться использовать в своих интересах.
