Цивилизация
Если уподобить сегодняшнее ТВ человеку, то человек получается некачественный и очень противоречивый. С одной стороны, сей господин скрытный, угрюмый, немотивированный. Посадили Сторчака как серьезного преступника — им открывали выпуски новостей — никто никому толком не объяснил, почему взяли под стражу высокого чиновника. Выпустили Сторчака под фанфары, цветы и улыбки — аналогичная ситуация. С другой стороны, ТВ унаследовало генетический код болтливого обитателя коммунальной кухни. Соседей не любит так сильно, что готово обвинять их во всех смертных грехах. Даже дочь Ющенко Виталину корреспондент отчитывает в спецрепортаже голосом судебного обличителя: модель не справилась с высокими каблуками на Неделе моды в Милане. Даже гривну авторы документальном фильма «Тайные знаки судьбы» пригвоздили как вражеского агента: на банкноте изображен треугольник всевидящего ока, а это масонский знак мировой закулисы.
А еще ТВ циничное. Уж слишком откровенно власть через него сакрализует своих адептов. В качестве лидера СПС Леонид Гозман если и появлялся (крайне редко) на экране, то бледной тенью в глубине кадра. Теперь, возглавив угодную Кремлю партию «Правое дело», он мелькает с частотой Жириновского. Замечательно, что мелькает: Гозман умен, тонок, убедителен. Но ведь, как только партия пойдет по неверному пути, его тотчас снова уберут из виртуальной реальности. Одним словом, подобные антропологические опыты можно долго продолжать — материала в избытке. Впрочем, иногда и ТВ позволяет себе внятные жесты адекватного человека, как это произошло недавно с Первым каналом.
Владимира Познера заменили на Ксению Собчак. Воскресный прайм теперь украшает она, пастырь «Последнего героя». «Времена» закрыты, а новая передача Владимира Владимировича выходит ближе к полуночи в понедельник. Случайно ли, сознательно, только рокировочка получилась весьма символичной. Вот уже и на «Первом» наступает эра Собчак. Ей доверили святое, то есть один из самых занимательных, экзотичных, технологичных и дорогих проектов, чести ведения которого прежде удостаивались всенародно любимые Бодров-младший, Певцов, Домогаров, Фоменко, Меньшов. Нынче это место заняла блондинка, которая по определению всегда в шоколаде.
А что же ВВП? Его времена, похоже, уходят, свидетельство чему новая передача «Познер». Оговорюсь сразу: не стоит судить по одному выпуску о цикле в целом. Но программа зафиксировала некие важные тенденции, о которых можно и должно говорить.
Профессионализм Познера давно уже приобрел статус необсуждаемой категории. Ничто так не свидетельствовало о переменах в обществе, как появление на наших экранах нездешнего, улыбчивого, элегантного, политкорректного ВВП. Он первый с помощью легендарных телемостов открыл окно в Новый Свет, первый освоил формат общественных ток-шоу, первый продвигал на ТВ идею приоритета личности над государством (программа «Если…» формировала то, что в наших широтах формируется тяжелее всего, — правосознание граждан). Однако в творчестве, как и в любви, нельзя рассчитывать на вечную благодарность вчерашнего партнера. Познер к середине 90-х уже степенно катился по наезженным рельсам. Менялись названия его ток-шоу, но суть оставалась прежней. Постепенно и в облике Познера, и в его творческой манере стала ощущаться внутренняя усталость. Она, вероятно, усугублялась и несбывшейся мечтой — цикл «Очень важные персоны» так и не удалось осуществить. Из-за нехватки денег зрители увидели лишь передачу о зачинателе империи «Плейбой» Хью Хефнере, продемонстрировавшую убедительную авторскую телекультуру. Попытка прорыва — программа «Времена» с унылыми, словно параграф ведомственной инструкции, партхозактивными дискуссиями — тоже не очень удалась.
В эпоху всеобщей дистрофии форм ВВП продолжает плыть по течению. Cреднестатистическое интервью под грифом «Познер» с замахом на авторство именно авторства и лишено. Новация едва теплится лишь на уровне видеоряда, состоящего из столкновения крупных планов хозяина и гостя, то есть Юрия Лужкова. В студии же никакого столкновения нет. Два лукавых господина умело вальсируют на месте. Вся энергия уходит на то, чтобы не сказать и не спросить ничего лишнего (откровения мэра по поводу предпочтительности выборов губернаторов, столь возбудившие власть, — не проговорка, а продуманная стратегия).
На таком осторожном фоне даже придворный московский летописец Горелов, вечно развернутый «Лицом к городу», выглядит экспериментатором. Куда-то подевалось умение Познера задавать вопросы — они тусклы и предсказуемы, как ноябрьский день. Куда-то подевался азарт и блеск отличного интервьюера, мощно явленный недавно в «Одноэтажной Америке». Познеру образца «Познера» не грех поучиться у Бермана с Жандаревым, «На ночь глядя» филигранно владеющих жанром. И даже две молодые дамы в новом ток-шоу «Треугольник», Екатерина Герасичева и Лика Кремер, намного острее и разнообразнее мэтра. Не говорю уже о Федоре Гаврилове с программой «История с биографией», виртуозно раскрывающем собеседников (чего стоит один только Александр Коржаков, явивший восхитительную смесь Хлестакова с Держимордой!). И совсем неприлично использовать телеакадемику затертую до дыр ленивыми журналистами анкету Марселя Пруста. Ее можно оставить разве что телеведущим рублевского калибра — от модели Ольги Родионовой («Цена вопроса») до поэтессы и владелицы СПА Марии Контэ («Контекст»).
Грустно видеть, как ТВ ломает даже самые яркие личности. Подзаголовок «Последнего героя» — «Забытые в раю». Вот и Познер — забытый в общем телевизионном раю, где балом правит Собчак.
