Цивилизация
Конечно, если с точки зрения геополитики, любимой науки Жириновского, то все правильно и необыкновенно удачно. Заехал наш сенсэй к любимому вождю в гости на минутку и быстро сторговался: товарищ Ким Чен Ир охотно согласился продать право ракетного первородства – и сравнительно недорого. То есть для американцев это вообще гроши – ну выведут на орбиту корейский спутник-шпион своей ракетой, зато избавятся от корейской же ракетно-ядерной опасности. Комбинация не совсем понятная, но для посредника очень эффектная. И правильно японцы приготовили для Путсина-сан черный пояс: главное в карате – использование силы противника – он освоил.
Но если не с политической точки зрения, а с человеческой, то опять как-то некрасиво получается. Опять к нашему берегу не дерьмо, так палка. Как-то так выходит, что все время в друзья к свободной и демократической России прибиваются все те же уроды, с которыми оплот трудящихся террористов всего мира Советский Союз дружил. Не Ирак, так Иран, не Куба, так Северная Корея... Почему-то с приличными людьми дружба не налаживается никак.
Ну, экономическое объяснение найти можно: приличным мы должны, а изгои, наоборот, нам. Но и это объяснение несколько однобокое. Германия, к примеру, нас в близкие друзья не записывает, хотя мы им должны не меньше, чем корейцы нам, и наш начальник говорит по-немецки даже лучше, чем Ким Чен Ир по-русски... Политических же объяснений вообще невозможно придумать. Неужели у нас с нашей сверхлиберальной экономикой и свободой печати, с вконец одичавшим после 98-го года капитализмом больше общего с несгибаемо социалистической Кореей или хусейновским Ираком, чем с какой-нибудь даже захудалой европейской или американской страной? Странно. Мистика. Особый евразийский путь, проходящий, виляя, через все западные и восточные помойки и минующий все хорошее по обе стороны.
Почему же у нас такие друзья, узнав которых, действительно хочется сказать, кто мы? С Мексикой, в конце концов, подружились бы или с Перу, что ли... Нет, не дружат они с нами, хоть мы и болтаем самоуверенно про какую-то латиноамериканскую модель. Какая там Америка, хоть бы и Латинская!
Когда-то, во глубине советской власти, мы с друзьями ходили в Астраханские бани, были такие в тогдашнем – Господи, прости! – Безбожном переулке. Сейчас, кажется, нет ни того, ни другого. А в редакцию нам тогда принудительно доставляли журнал «Корея». И вот после третьей парной, приняв по первой внутрь, мы начинали в нашем отсеке предбанника, косясь, переходя на шепот и давясь диким смехом, читать этот журнал. Больше всего запомнилось из того чтения вот что: под фотографией, запечатлевшей пухлого, как пятидневный утопленник, человека во френче и с огромной шишкой на шее, стоящего среди каких-то невнятных станков, была подпись: «Вождь трудящихся всего мира товарищ Ким Ир Сен руководит производством трикотажа на местах». Мы тихо ржали до слез, выпивали по второй, а к концу бутылки уже икали от смеха, дочитывая про идеи чучхе и счастье корейских товарищей.
Почему мы смеялись и почему смеялись тихо? Мы даже не задавались таким вопросом, поскольку ответ был ясен: мы читали величайшую пародию на нашу собственную жизнь. На наш развитой социализм и нашего героя всех наград. На нашу пропаганду и нашу экономику, в которой партия руководила производством трикотажа на местах, и потому не было трикотажа нигде. На безвкусицу, плавно переходящую в безумие.
Прошли, как говорится, годы. Вслед за нашим Леонидом Ильичем Чучхе скончался наш социализм. Прогремели и еще догромыхивают грозы постсоветского апокалипсиса, пришла и успела всем осточертеть свобода слова, убеждений, совести и торговли, свобода торговли совестью, убеждениями и словом...
А Корея опять близко.
Потому что у нас снова есть собственная гордость и свои интересы, по-прежнему прямо противоположные интересам всего приличного мира. Потому что любой людоед — хоть дальне-, хоть ближневосточный — по-прежнему наш исторический союзник и естественный друг, а Европа и Америка, кормящие и поящие нас десятилетиями,– хитрые и опасные враги.
Кстати, в этом смысле Корея раньше была последовательнее: опора на собственные силы (ну, естественно, с советским оружием), и все. А мы всегда норовили и денег взять, и кредитору напакостить... Теперь, правда, и Корея вступила на путь перестройки: одной рукой — кулак империалистам, а другую за милостыней протягивает. По старому обычаю одесских гопников. Подходит такой в темном месте к прохожему и показывает обломок кирпича в газете: «Купи кирпич, господин!» Ну и купишь – все лучше, чем им же по голове получить.
И никакие исторические экскурсы мне ничего не объяснят. Никакой вековой дружбы между российским и северокорейским народами нет и не было, как не было и с иракским, и с кубинским... А была коммунистическая шайка бандитов.
И никак мы из нее не выберемся. Потому что порядочные люди все еще опасаются руку подать: в нашем обществе надо карман придерживать и физиономию беречь, а не руки жать. А бывшие сообщники все лезут и лезут с объятиями. И мы не отворачиваемся — другой-то компании нет.
