Цивилизация
– Центробанк рапортует, что растет кредитование МСП, при этом темпами, в разы превышающими кредитование крупного бизнеса. Ставки по кредитам для МСП продолжают снижаться, но они двузначные. Ощутил ли бизнес положительные изменения или требуется внедрение дополнительных механизмов финансовой поддержки?
– С начала 2017 года наметилась положительная динамика. Банки снизили ставки: теперь средний бизнес кредитуется под 10-11%, малый – под 13-14%, микробизнес – под 16%. Сыграл роль и инструмент поддержки, созданный ЦБ и Корпорацией МСП, – программа стимулирования кредитования субъектов малого и среднего предпринимательства – благодаря которому конечная ставка для среднего бизнеса – в пределах 9,6%, для малого – 10,6%. Кроме того, ГК снизила порог в этой программе с 50 до 5 млн рублей, что позволило включить в нее микробизнес. Так что мы надеемся на продление этой программы не только в 18-м, но и в 2019 году.
Госбанки пересмотрели риск-модели, фактически отказавшись кредитовать «теневой» сектор. При этом для тех, кто работает «в белую», они перешли на систему предодобренных кредитов. Наконец, мы рассчитываем, что законопроект о страховании вкладов юридических лиц на сумму до 1,4 млн рублей будет принят до конца этого года.
Положительный эффект приносит и реализация поручения президента по увязке премий сотрудников крупных банков с государственным участием с динамикой кредитования субъектов малого и среднего предпринимательства.
Президент Общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России» Александр Калинин
Григорий Сысоев/РИА «Новости»– Раньше бизнес жаловался на чрезмерное количество проверок. Потом на первый план вышла дороговизна кредитов. Стоимость денег по-прежнему остается главной проблемой? Или уже появилась другая?
– Хотя в части кредитования ситуация улучшается, но во многом это эффект низкой базы. По данным Центробанка, в 2014 году кредитный портфель малого бизнеса составлял 5 трлн рублей, а в начале 2017 – 4 трлн рублей. То есть за 3 года рублей банки у малого бизнеса забрали 1 трлн рублей и передали, к примеру, крупному бизнесу и регионам. Здесь еще впереди, в том числе у Корпорации МСП, много работы.
Проблема проверок остается актуальной, поэтому мы надеемся на принятие закона и выполнение «дорожной карты» по реформе системы контроля и надзора, а также на сокращение внеплановых проверок – их, по поручению властей, должно быть не более 30% от плановых.
Наконец, в тройку проблем входит рост административных барьеров, например, недавно приняли изменения в закон о долевом строительстве и ужесточили валютное регулирование. Тут либо надо вводить компенсационный принцип one in – two out, либо реанимировать административную реформу.
– Почему растет число блокировок банками счетов и транзакций малого бизнеса? Что делать компании, если она попадет в стоп-лист ЦБ?
– Активно банки начали блокировать транзакции с лета этого года в рамках исполнения ФЗ-115. Есть рекомендации Центробанка относительно того, что считается подозрительными транзакциями. И санкции в отношении банка-нарушителя, кто это не делает, очень жесткие, вплоть до отзыва лицензии. Зачастую банкирам проще блокировать транзакции, чем разбираться.
За год было блокировано более 600 тыс. транзакций, около 20% из них, по нашим оценкам, – несправедливо.
Например, в случае, когда собственники давали кредит своему предприятию, затем компания возвращала физлицу, а банки трактуют это как схему по обналичиванию. Поэтому нужен четкий механизм арбитража.
Сейчас после нашей встречи с главой Центробанка Эльвирой Набиуллиной есть разъяснения ЦБ, что банки обязаны проводить расследования в спорных ситуациях. Но когда клиент небольшой, то банку проще расстаться с ним, чем разбираться. И страшно-то другое – если ты в «черном списке», то и в другом банке счет уже не откроешь. Человек в такой ситуации вообще оказывается лишен возможности заниматься бизнесом. Нужно создать процедуру, предусматривающую выход из такого списка.
– С 2018 года будет повышен МРОТ. Насколько вырастет за счет этого финансовая нагрузка?
– В целом, увеличение МРОТ – инициатива правильная, потому что направлена на борьбу с бедностью. И хорошо, что по поручению президента отвязали социальные платежи индивидуальных предпринимателей от МРОТ, в противном случае нагрузка на них выросла бы практически в два раза. А так, рост финансового бремени составит около 10% в 2018 году – хотелось бы меньше, но все же лучше, чем если бы осталось как было с привязкой платежей к МРОТ.
– Власти обещали не повышать фискальную нагрузку на бизнес до 2018 года. На ваш взгляд, возможно продление моратория до 2024-го? Или вообще, есть ли такая возможность, что налоговая нагрузка будет снижена?
– 2018 год будет богат на обсуждение налоговых новаций, с учетом того, что есть поручение президента – определить в следующем году, какой будет налоговый каркас до 2024 года. В 2017-м мы точечно работали над разными платежами, включая налог на движимое имущество, акцизы, платежи индивидуальных предпринимателей.
– Минфин предложил в 2019 году снизить страховые взносы и увеличить НДС, а другие налоги — вообще не трогать. Насколько вы согласны с таким ненефтегазовым налоговым маневром?
– Напомню, что этой весной предлагали маневр 21/21, который выглядел привлекательно (повысить НДС до 21% и снизить страховые взносы до 21% — «Газета.Ru»). Затем он вдруг стал 22/22, когда бюджет получил бы дополнительные несколько сотен миллиардов рублей.
Но сам маневр имел бы разные последствия для отраслей. Например, экспортеры выиграли бы. А строительство, машиностроение – проиграли, при этом никаких компенсационных механизмов предложено не было.
Поэтому новация требует дополнительного обсуждения.
– Бизнес-ассоциации участвуют в разработке налоговой реформы, свои предложения вы направили еще в начале 2017 года. Вы готовите новые?
– Реформу налоговой системы после 18-го года комплексно не обсуждают уже полгода. Была работа над трехлетним бюджетом. Часть наших пожеланий в итоге учли. Например, вернули инвестиционный налоговый вычет. Налог на движимое имущество — в итоге не 2,2%, а 1,1%, ЕНВД вырос только на 4% и вообще сохранен до 2021 года. В то же время закон о неналоговых платежах до сих пор не принят.
– В 2012 году Россия находилась на 120-м месте в рейтинге Doing Business. Сейчас мы на 35-м месте. Стало ли действительно проще бизнесу?
– Да, к примеру, в 2010 году в Москве было очень сложно подключиться к электросетям. Стоимость подключения – по 60 тыс. рублей за киловатт, при этом говорилось: 5 лет еще ждите или несите чемоданы денег. Это был кошмар. Или регистрация собственности сейчас проходит через МФЦ за 7 дней. Но в рейтинг от России попадают только Москва и Санкт-Петербург. А вот в регионах с подключением, к примеру, к сетям, ситуация не такая радужная как в столицах. И сейчас АСИ проводит мониторинг ситуации в рамках национального инвестиционного рейтинга регионов по всей стране.
– Каков настрой у бизнеса? Какие у него основные страхи?
– Согласно нашему исследованию Russian Small Business Index, после взлета оптимизма во 2-3 кварталах, показатели в четвертом пошли вниз. Люди ожидали более значимых улучшений: что ставки по кредитам будут быстрее снижаться вслед за ключевой, что покупательский спрос вырастет больше.
Вместо этого – рост тарифов, внеплановых проверок и давление со стороны правоохранительных органов на бизнес, особенно на Дальнем Востоке.
– В России много занимаются поддержкой малого бизнеса, но его доля в экономике по-прежнему составляет около 20%. В начале года премьер-министр говорил о желании поднять эту долю до 50%, позже президент озвучил более скромные 40%. Вам не кажется, что в текущей ситуации нам бы в этих 20% удержаться?
– В 2015 году, когда был Госсовет по малому и среднему бизнесу, его доля упала до 19%. Сейчас доля МСБ в валовом продукте вернулась на показатели начала 2010-х годов, то есть 21%. Стратегия по развитию МСБ подразумевает увеличение доли до 40% к 2030 году. И этот показатель реальный, если не сворачивать с генерального курса, не создавать новые барьеры для бизнеса. При этом за это время надо «обелить» нелегальный малый бизнес, но тут мы расходимся в методах с Минтрудом.
– В чем у вас принципиальные отличия в подходе?
– Допустим, Минтруд считает, что надо обеспечить индивидуальному предпринимателю минимальный балл по пенсии.
В результате сейчас индивидуальный предприниматель должен отдавать в год почти 40 тыс. на соцвзносы. И эта сумма не зависит от результатов его деятельности. Мы считаем, что планку нужно снижать.
Надо увеличить число патентов по видам деятельности с текущих 60, при этом плата за патент должна быть минимальной.
Кроме того, нужно декриминализировать понятие «незаконное предпринимательство», не должно быть за это уголовной статьи. Лучше система предупреждений и растущие штрафы. Чтобы один раз – предупредили, второй раз – оштрафовали, как сейчас, на 2 тыс. рублей, третий раз– уже там 5—10—20 тыс. руб. и т.д.
А сейчас, получается, наказывают только тех, кто работает «вбелую». Потому что тех, кто нигде не зарегистрирован, органы контроля и надзора не видят и не проверяют. И, в результате, сегодня нелегальное предпринимательство растет и создает несправедливую конкуренцию легальному предпринимательству.
– То есть власти своими действиями загоняют бизнес в теневой сектор?
– Пока – да. Потому что микро- и малому бизнесу выгоднее в таких условиях работать нелегально. За выход из «тени» должны быть понятные и кнут, и пряник.
– Какие, по вашему мнению, были допущены ошибки в области регуляторики малого бизнеса?
– Резкое увеличение страховых взносов, в свое время, в два с лишним раза. Система контроля и надзора: когда за пять лет было внесено 400 изменений в Кодекс административных правонарушений, а штрафы с 4 тыс. руб. и 40 тыс. руб. были подняты до 100 с лишним тысяч рублей и введена их кратность. Чрезмерно велики нормы резервирования, которые сегодня действуют для банков – в результате банкам невыгодно кредитовать малый бизнес. Убрали санкцию прокуратуры на арест предпринимателя. Стало возможно возбуждать дела по налоговым преступлениям без налоговой проверки. 2018-й – хороший год, чтобы пересмотреть часть этих решений.
– Как вы оцениваете эффективность господдержки МСП?
Эффективность у институтов развития разная. Корпорация МСП реализует ряд важнейших механизмов поддержки бизнеса – это и кредитно-гарантийная поддержка, работа с крупнейшими заказчиками по увеличению доли участия малых и средних компаний в закупках. К концу года объем спецзакупок госкомпаний у малого и среднего бизнеса должен составить 2 трлн руб. Также создан удобный современный инструмент информационно-маркетинговой поддержки – «Бизнес-навигатор» для МСП. На сегодняшний день в число зарегистрированных пользователей портала вошли более 500 000 субъектов МСП.
В регионах востребованы созданные по госпрограмме микрофинансовые организации для малого бизнеса. В рамках работы Национальной гарантийной системы объем гарантий и поручительств в нынешнем году уже превысил 129 млрд руб. А к примеру, венчурные механизмы для малого бизнеса не сработали.
– По данным Счетной палаты, число работающих в малом и среднем бизнесе сокращается. Почему?
– Если мы хотим увеличения доли работающих, надо решить вопрос с нелегальным бизнесом. Там работает, по разным оценкам, от 10 до 15 млн человек. Это больше, чем в официальном секторе. Мы уже лет 5 топчемся на одном и том же месте и не решаем этот вопрос. Явно, стратегия Минтруда не сработала. Поэтому, может быть, пора принять другую точку зрения по тому, как «обелить» этот сектор экономики.
– Насколько налажен диалог между властью и бизнесом? Чиновники слышат предпринимателей?
– Прислушиваются. По налогам не приняли каких-то непопулярных мер, был найден компромисс. Но по определенным вопросам, мы бы хотели иметь возможность права вето или апеллирования.
– Что будет инициировать «Опора России» в весеннюю сессию?
– Основные блоки – это увеличение доступности финансирования МСП, «обеление» нелегального бизнеса, снижение административных барьеров. Кроме того, будем добиваться снижения барьеров на пути экспорта, потому что из-за действующих ограничений сейчас выгоднее заниматься внутренними поставками.
Наконец, будем работать над созданием акселератора. Дело в том, что сейчас регуляторика дестимулирует переход из малых в более серьезные весовые категории. У нас на спецрежиме работают порядка 5 млн предпринимателей, здесь одни из лучших в мире налоговых условий. Но как только бизнес вырастает за пределы микропредприятия, на него падает вся административная нагрузка. И стимулирующих механизмов, «морковок», для растущего бизнеса не создано. Поэтому у нас 5,6 млн предприятий микробизнеса, 200 тыс. – малого бизнеса и всего 20 тыс. – среднего бизнеса.
