Цивилизация
В широком смысле водители делятся на две большие категории. С известной натяжкой категории эти можно назвать лириками и физиками. Одни при определении своего отношения к машине размышляют о формах, линиях и образах, но, как только высаживаются из нее, перестают о ней думать. Вторые сразу примеряют багажник на крышу и долго думают о том, насколько удобно будет отковыривать дохлых стрекоз от противотуманок. Они любят вылизывать машину и заниматься с ней другими формами материально-технического петтинга. Фраза «смена жидкостей» означает для них совсем не то, что имели в виду герои польско-эротического фильма «Новые амазонки». И еще: эти люди ходят в гараж. Не в том смысле, что идут в гараж, садятся в машину и куда-то едут. Просто ходят в гараж.
Вот и сейчас, дорогая редакция, те люди, которые уверенно относят себя к физикам, могут при желании собраться и идти в гараж. Потому что последующее повествование будет о Lexus GS 430 — может быть, самой красивой и бесполезной машине нынешних времен.
Ею надо любоваться сначала на расстоянии.
В рекламной кампании этого седана японцы сказали так: машина, в которой нет зазоров и неровностей. Это чистая правда. Каждая линия и деталь перетекает в другую настолько плавно, что кузов кажется цельнокроеным. Особенное удовольствие эстетствующий субъект должен испытывать от фар. Основной блок сделан, как и положено, размазанным по крыльям. Зато габариты посажены в отдельные отверстия, которые, кажется, просверлены в кузове сильным встречным ветром. Тем же сильным ветром машину как будто заточило спереди, всю лишнюю массу сдув к багажнику — длинный покатый нос, коэффициент сопротивления 0,27 и чем-то похожая на хетчбэк задница (при том что машина, конечно, осталась трехобъемником). Один деятель так и сказал: «Ну, это хетчбэк...» Сам он это слово на «х». Хетчбэк длиной 4 метра 82,5 сантиметра на колесах R18...
Надо бы, наверное, сказать что-то и про багажник. Ну большой, дескать, удобный, запаска лежит, инструмент всякий. Так вроде бы и есть, этим и ограничимся. От багажника с инструментами лирикой не веет, а потому зачем будоражить людей, которые уже ушли в гараж.
Водить «Лексус» одно удовольствие.
Безусловно, при наборе скорости и в колее заднеприводная машина немного рыскает и скачет. Эти проблемы система стабилизации снимает незаметно для водителя. Зато какой у нее точный руль в поворотах, особенно на высоких скоростях. Напольная педаль газа поначалу меня пугала, но оказалась в итоге очень послушной и удобной при расчете силы давления. До сотни со светофора этот дредноут даже при всех рысканиях доходит за 6 с небольшим секунд.
Переключать настройки амортизаторов с режима Comfort на Sport в целом не рекомендую. Получается «табурет» с движком 4,3 литра. Быстрый и жесткий. Впрочем, знаю, что некоторым в силу особого расположения эрогенных зон это нравится.
К внутренностям машины есть вопросы. Конечно, места там вполне достаточно, все регулировки посажены на электропривод, красивейшая приборная панель Optitron, но осадок остается. Во-первых, потолок низок — при поднятой подушке сиденья портится прическа. Во-вторых, гигантский центральный тоннель, идущий через весь салон к заднему мосту. Уважающий себя пассажир ноги на такую стену не задерет. В-третьих, пластик на торпедо не самый дорогой. Ну, про отсутствующий у водителя «подоконник» говорить не буду. Его не делают, чтобы всякие дебилы не рулили одной левой. Три широченные спицы руля тоже, надо думать, для безопасности — чтоб не держались за баранку двумя пальцами.
Что касается музыки — за нее в «Лексусе» отвечает Марк Левинсон.
В смысле Mark Levinson™. Американский hi-end, premium-class. 14 динамиков, кассетник и чейнджер на 6 дисков. За время обкатки машины я проникся к этому человеку-агрегату таким уважением, что предпочел бы для весомости добавить к имени с фамилией еще и отчество. Марк Самуилович Левинсон, скажем. Доктор технических наук.
Единственная проблема Марка Самуиловича — кнопки прокрутки треков, что на руле и на консоли. Последние посажены так низко, что трогать их мешает ручка коробки передач. А до тех, что на руле, пальцы не всегда дотягиваются из-за довольно широких спиц.
Кнопки, впрочем, не принципиально важны для этой машины. Аудиосистема, двухзонный климат, дорожный информатор и телефон с bluetooth управляются в «Лексусе» и с тактильного дисплея о семи дюймах в центральной консоли. Руки рекомендуется мыть.
Многие другие кнопки японские конструкторы запрятали в специальную шкатулку, которая при необходимости выезжает из-под руля слева. В этом тоже есть большое эстетство — кнопки с какими-то невероятными опциями явно ломали бы внешний вид салона, будь они на этом виду. А так они спрятаны внутрь и выезжают только при большой надобности, которая у нормальных людей возникать слишком часто не должна.
Складывать зеркала на ходу или ежесекундно поднимать-опускать шторку на заднем стекле, согласитесь, будет только психопат.
Устройство боковых зеркал — вообще отдельный раздел в этой оде научно-техническому прогрессу. Мало того что они затемняемые. При включении задней передачи оба «уха» опускаются ровно настолько, чтобы стало видно бордюры. А потом опять возвращаются в исходное положение, которое они предусмотрительно запомнили. При параллельной парковке у бордюра вещь просто незаменимая.
Однако опция эта имеет не только плюсы, но и минусы. Скажем, нужно запарковаться задом вдоль стоящей в полуметре от тебя «Газели». На ней коммивояжер Вова привез партию «Старого мельника» гешефт-мастеру Ашоту. Опустившиеся зеркала отлично показывают линию, по которой стоят колеса «Газели», но пропускают мимо то место, где нависает ее фургон. А открытые двери этого фургона и вовсе не видно. Про Вову с Ашотом, которые, по логике ведения бизнеса, должны сновать где-то рядом, вообще нечего говорить. Они неуловимы зеркалами «Лексуса». Если в такой ситуации чуть крепче нажать на газ, можно весь потенциал малого и среднего бизнеса РФ раздавить в фарш машиной за 82 тысячи долларов.
Таков Lexus GS 430. Парадокс этой машины в том, что любоваться ею можно в основном с водительского кресла. И это итог наблюдений. Только для водителя сделан такой мотор и такая коробка, только он может оценить красивые приборы и удобные педали.
Чем будут заниматься другие люди в салоне и нужны ли они — не очень ясно.
Вряд ли эта машина для представительских нужд. Есть марки, которые примерно за те же деньги делают автомобили куда роскошнее, в тех быть пассажиром не менее приятно, чем водителем. Четырехзонный климат, телевизоры, кожа везде. Есть автомобили, в которых просто гораздо больше места для представительских нужд. В них через весь салон не торчит стеной центральный тоннель, как в заднеприводном «Лексусе». В них потолок выше, а кресла шире. Вряд ли также эта машина для активных путешествий. Черта ее оседлости, обусловленная подвеской и клиренсом, в лучшем случае проходит где-то в Орехово-Зуеве, а в худшем — по Садовому кольцу. Вряд ли эта машина для ежедневной езды на работу за коротким рублем. Ей нужен длинный рубль и никакой работы. При среднем расходе топлива этого агрегата полного бака хватает на 350 километров. В пробках, нужно думать, следует передвигаться короткими перебежками, от заправки к заправке. Зачем же тогда она есть? Неужели для богатых эстетов? Почему мне такие не попадались? На этот счет есть история.
Рано или поздно должен случиться день перехода от лирики к реальности.
В такой день — он всегда хмур и холоден — приходится возвращать тестируемую машину законным владельцам из компании-производителя. Конечно, это всегда драма — потому уже, что сколько-то времени после сдачи автомобиля приходится провести в метрополитене. Но в этот раз подступали слезы от прощания с красотой, а метрополитен был особенно жесток со мной. Он готовил показательное выступление.
Будь я возбужденным литератором, все последующие слова писал бы через многоточия, дабы подчеркнуть немыслимость примера. В вагон зашел мужик. Видно, что пьянь, но пьянь вполне себе опрятная, со следами, так сказать, былой культивации. Пьянь села и некоторое время смотрела в пол. На каком-то перегоне, где тоннель из-за лени метростроителей вдруг превратился в огороженную опушку, мужик разомлел и полез рукой в свой полиэтиленовый пакет. Достал чекушку «Ржаной». Взболтнул. Выпил винтом. Понюхал манжет куртки «Табани» 1980 года выпуска. Ну ладно, это еще бывает, чего тут нового. Но мужик опять полез в свой полиэтиленовый пакет. Что-то сверкнуло в руке. Фольга. Сырок. Плавленый. «Дружба». Фантастика, конечно, но и это еще можно было понять. Кто же заставлял мужика опять лезть в пакет! Достает нож. Складишок. «Белка». Боже мой, режет сырок тонкими пластиками, раскладывает на обертке и, не спеша, отправляет в утробу. Я не мог во все это поверить. Думал, они такие вымерли ровно в тот день, когда у Геннадия Янаева затряслись руки в телеэфире. А в могилы их, как настоящих былинных героев, положили с курткой «Табани», сырком «Дружба» и складишком «Белка». Чтобы было чем заняться на том свете. Я так думал. Но, оказывается, они еще блуждают в метро.
