Цивилизация
Но сначала о тех, кто сошел с дистанции. С сигаретами на лестницу отправлены 33 претендента. Большинство этого собрания романистов объемом в три футбольные команды, составляют, конечно же, никому, кроме литературных критиков, не известные авторы, но не обошлось и без известных фамилий. Прокатили «Без выбора» Леонида Бородина — не зря, видимо, на объявлении лонг-листа жюри сетовало на обилие автобиографий. Отсекли «Кащей и Ягда, или Небесные яблоки», судя по всему, посчитав, что премиальным «дублем» в прошлом году Марина Вишневецкая надолго выбрала свой лимит литературных премий. Отсеяли «Рахиль» Андрея Геласимова – действительно нелучшую его вещь.
Не показалась жюри и нашумевшая «Рубашка» Евгения Гришковца, многими почитавшаяся в числе фаворитов. Сошли с дистанции Александр Кабаков («Все поправимо»), Юрий Мамлеев («Мир и хохот») и Дина Рубина («Синдикат»). Несложно было предсказать судьбу Вячеслава Курицына в обличье Андрея Тургенева – слишком уж напряжны отношения между «Букером» и «Нацбестом», где курицынский «Месяц Аркашон» изрядно нашумел. Ну и, конечно, самое предсказуемое «отчисление» — один из самых значительных романов года «Искренне Ваш, Шурик» Людмилы Улицкой. Принцип милиционеров из анекдота «у него уже есть книга», то есть премия, непоколебим.
Чай не Англия какая, два «Букера» в одни руки не отпускают.
Теперь о счастливцах, вошедших в короткий список, уже обеспечивших себе тысячу долларов и имеющих полное право мечтать об увеличении этой суммы до 15 тысяч – столько традиционно получает победитель.
Шорт-лист, как обычно, политкорректен – классики и мэтры, разбавленные парочкой «новых имен». В качестве не портящего борозды корифея, прежде всего, отметим Василия Аксенова и его книгу «Вольтерьянцы и вольтерьянки». Последнюю работу главного «стиляги из Москвы» уже успели почему-то окрестить «историческим романом», хотя это традиционное аксеновское литературно-языковое хулиганство. История о том, как Вольтер все-таки встретился с Екатериной Второй, вряд ли сможет всерьез побороться за главный приз, слишком уж явно «Вольтерьянцы и вольтерьянки» не лучший роман Аксенова, но в шорт-листе побывать должен, хотя бы в знак уважения к заслугам.
А вот перспективы «Номера один или В садах других возможностей» Людмилы Петрушевской заставляют критиков спорить до хрипоты.
Одни категорически заявляют, что «дебют Петрушевской в жанре романа» (А что в таком случае делал «Время ночь» в списке еще первого «Букера»?) всенепременно соберет все мыслимые премии, хотя бы в качестве компенсации за тогдашнее поражение. Другие же предрекают эпическому полотну о малых народах Севера, интеллигентах и уголовниках столь же безоговорочное поражение. Аргументы варьируют от «а нечего такой злой быть, сколько можно в пакостях жизни ковыряться», до «его даже в «Знамя» не взяли, а все премии страны, кроме «Нацбеста», держит толстожурнальная мафия».
Номер третий – новая книга Андрея Слаповского «Качество жизни». Автор сценариев сериалов «Остановка по требованию» и «Участок», наверное, самый большой букеровский неудачник – трижды был в финале и трижды проигрывал. Одно это дает ему весомые шансы на победу. Однако нельзя не сказать, что роман, который, как нагло врет аннотация, раскрывает «все тайны телевизионной кухни», слишком уж напоминает Франкенштейна явной вымученностью и слепленностью из кусков. Хотя куски часто хорошие, так что все может быть.
Но книга Анатолия Курчаткина «Солнце сияло», которая и впрямь о телевизионной кухне, вполне может составить Слаповскому серьезную конкуренцию. Слишком уж многим пришелся по душе «лоховский роман» о талантливом провинциале, которого с удовольствием «разводят» гадкие москвичи. Да и объективно роман неплох, очень светлая книга, несмотря на свою фабулу, а по оптимизму ныне все тотально затосковали. Лишь одно обстоятельство серьезно осложняет перспективу Курчаткина – за «Солнце сияло» он не так давно получил премию «Российский сюжет», а это, между прочим, 10 тысяч долларов.
Ну куда ему еще 15 тысяч, виданное ли дело, такую прорву деньжищ за один роман?
Ну а «племя младое, незнакомое» представлено Олегом Зайончковским и Мартой Петровой. Роман Зайончковского «Сергеев и городок» пока засветился лишь в качестве примера. На презентации лонг-листа к нему апеллировало жюри, рассказывая о своей толерантности – дескать, хотя это и очень похоже на сборник рассказов, а не на роман, мы его таки взяли. Потом в том же представительском качестве он активно использовался критиками-предсказателями, им обычно иллюстрировали тезис: «наконец премию может получить никому не известный автор, какой-нибудь Зайончковский».
Но даже его переплюнула Марта Петрова.
О «Сергееве и городке» хотя бы вспоминали, а ее «Валторна Шилклопера» — классический пример непонятно как и откуда выскочившей «темной лошадки». Действительно, какими-либо разумными аргументами появление «Валторны» в шорт-листе объяснить сложно. Во-первых, хотя крики «это не роман» на «Букере» уже обрыдли всем, но книга, где определение «нон-фикшен» вынесено автором (!) в подзаголовок, в финал строго жанровой премии еще не выходила. В подзаголовке Марта Петрова предельно честна – перед нами ежедневник в дистиллированном виде. Ежевечерние записи букеровского финалиста об уходе мужа на работу, болезни дочери, походах на рынок и в консерваторию и набегах родственников, неизменно завершающиеся цитатой из толстого журнала, ни в какой сюжет так и не складываются, и это, похоже, принципиальная позиция автора. В модном ныне «Живом журнале» таких «романистов» можно собирать мешками. Этот казус настолько непостижим, что просто теряешься. В самом деле, не приводить же в качестве объяснения обстоятельство, что на работу муж созидательницы дневника ходит в модное издание, где служит известным литературным критиком…
