Цивилизация
ММКФ на протяжении последних лет — объект самого пристального внимания прессы, которая без всякого человеческого и профессионального снисхождения готова рвать его на части. Отдадим должное: последние три года доказали, что хоронить его рано, не дождетесь — всех нас переживет. Хотя основные претензии кажутся бесспорными и внятными, уперев руки в боки, пресса скандирует из года в год одно и то же — «Шизгару» давай. В смысле — где соответствующие классу «А» картины, а? Где звезды приличные, скажите на милость?
Почему Михалков опять в шарфике, а супруга его в бантике? Зачем им столько детей и родственников? Почему опять приезжает Лоллобриджида? Почему обещали Тарантино и Кидман, а приехала всего лишь какая-то Ирен Жакоб? Что, нормальных денег заплатить не можете, так давайте, свой класс «А» скидывайте, если невмоготу уже удерживать
Действительно, мысль о сдаче обязывающего класса и приобретении статуса какого-нибудь лихого культового паназиатского фестиваля несколько лет была любима в наших кругах.
Зачем тащить за собой этот гроб на колесиках, скажите на милость? Приезд Лоллобриджиды, шарфик Михалкова, бухающих без просыпа Николсона или Де Ниро в роли свадебных генералов, Кшиштофа Занусси или братьев Тавиани в роли призеров — мы можем без всего этого пережить. Страна, знаете ли, живет не этим. Обойдемся, мол, без вашего тухлого конкурса – никому не нужных фильмов из Чехии или, скажем, Финляндии. Шизгару, короче, давай.
Но, как ни странно, ММКФ победил. Мы его не поддерживали, но он не сдох. Он действительно нас переживет. Нас, с нашими представлениями о том, что сегодня нужно смотреть корейское кино, а завтра – китайское или японское, что фестиваль – это ради искусства или чего мы там готовы нагородить как дети малые. Нравится вам идея об экстремальном фестивале с геополитическим уклоном – пожалуйста, открывайте его, находите финансирование и вперед. А конкретно ММКФ придется оставить в покое, в его жилах течет имперская кровь, которую не могло испортить даже руководство такой одиозной пары, как Соловьев--Абдулов. Этот фестиваль знавал такие подъемы, он Феллини с Антониони и Копполой принимал, Софи Лорен с Понти, он с реальными тогдашними звездами на равных разговаривал, он звезд открывал.
Этому фестивалю нужен Михалков, Михалков имеет знакомства, вес и влияние в мировых, хоть и определенных кинокругах. Опять же признаем, что этот фестиваль не так уж дорого нам всем стоит — в 2000-ом году была официальная информации, что фестиваль стоит четыре миллиона долларов, из которых два миллиона – государственных, а остальные – спонсорские.
И в конце концов признаем, что фестиваль – в конце концов всего лишь отражение общей российской проблемы – желания государства сохранить класс «А», статус сверхдержавы, а не признать себя публично развеселой банановой республикой (банановой, медвежьей, балетной – черт ногу сломит, право слово).
Конечно, остаются вопросы. Будет ли в следующем году рулить организацией фестиваля компания «Интерфест», которая выиграла в этом году тендер, — вопрос. Но наверняка видеть на месте директора Давлетьярова директора Рудинштейна было бы одиозно. В этом году Рудинштейн, равно как и другие претенденты, тендер не выиграл, и почему-то это вызывает чувство закономерного облегчения. Ведь как-то все уже налаживается – организация мероприятия в прошлом году уже почти не вызывала нареканий, и нет никаких оснований думать, что в этом году все изменится к худшему. Конкурс традиционно не блещет, но опять-таки в этом году выглядит достойным образом, зарубежных журналистов в этом году аккредитовалось чуть ли не больше, чем московских, а это знак. Внеконкурсные показы традиционно крепки, что вам еще надо?
Никакая страна не отдаст нам ни за какие коврижки то, что может взять на конкурс Канн или Венеция, так и вы сами предпочтете при прочих равных Венецию отдыху на Селигере. Вам кажется обидным, что звезды первой величины манкируют нами? Ну, во-первых, мы вышли из перестроечной моды, это правда. Во-вторых, для Михалкова Лоллобриджида и Гурченко — звезды, это закономерно, а мы в его возрасте тоже Китано будем рады зазвать или Озона, давайте хитрить не будем.
Очевидно, что мы – не Канн. Но продолжать спорить с этой мыслью – наивно даже для людей, предпочитающих корейский кинематограф… кому?
Итак, признаем, что Московский фестиваль забрали те, кто сегодня в силе. Есть возможности это оспорить? Отберите попробуйте (вот Гусман с Домом кино и «Никой» пытался — спросите его про этот экзистенциальный опыт). Правда, эта мысль несколько обидна.
Впрочем, этом мы переживем – не привыкать.
