Цивилизация
Спустя три недели после прибытия в исправительную колонию №4 в Белгородской области Александр Кокорин и Павел Мамаев поделились с общественностью подробностями своего этапирования и дальнейшего пребывания под стражей.
По словам футболистов, из Бутырского следственного изолятора Москвы их сначала доставили в третье СИЗО Белгорода. Туда они добирались на поезде в течение суток, сделав три остановки: в Туле, Курске и Орле.
«Везли нас в столыпинском вагоне — так же, как и всех. Не было матрасов, так что спали просто на деревянной лавке.
Неудобно, если честно. Каждый из нас ехал в отдельном «купе», без сокамерников. Вместе мы в первый раз оказались только в СИЗО Белгорода, где пробыли три дня», — цитирует Мамаева «Московский комсомолец».
После некоторого ожидания в белгородском СИЗО осужденных доставили в ИК-4. Как рассказали футболисты, сокамерники приняли их спокойно.
«Сначала попали на карантин. Раздели догола, выдали робу. Забрали все неположенные вещи. Например, цветную одежду для спорта.
На карантине мы пробыли ровно неделю, после чего попали в восьмой отряд. Собрались в холле, здешние заключенные подняли за нас кружки чифира и сказали: «Добро пожаловать». Это такой обряд. Никакой «прописки» не было. Не нужно было ни на какие вопросы каверзные отвечать, никакие задания выполнять»,
— подчеркнул Кокорин.
О теплом приеме рассказал и Мамаев, заявивший, что его вместе с 28-летним нападающим «ждал весь лагерь». Кроме того, хавбек «Краснодара» выразил удовлетворение условиями проживания в колонии.
Так, игрок отметил размещение на территории спортивной площадки и необходимого инвентаря для занятий спортом и футболом в частности. По мнению 30-летнего полузащитника, на это повлиял начальник ИК-4 УФСИН по Белгородской области Сергей Плясов, который, как утверждает Мамаев, является «фанатом футбола». Сам же Плясов, комментируя свое отношение к звездным арестантам, высказался о них в положительном тоне.
«Если не брать в расчет, что о них говорили, то вроде бы нормальные ребята», — сказал функционер.
В исправительной колонии заключенные, в том числе и Кокорин с Мамаевым, имеют строгий распорядок дня. По расписанию в 6 часов утра наступает подъем, после чего следует заправка коек и уборка в камере, а затем зарядка.
На нее, к слову, идут все заключенные в обязательном порядке, хотя упражнения осужденные подбирают себе самостоятельно. В 6.30 арестанты отправляются на завтрак и после прохождения осмотра приступают к работе. ИК-4 является не просто колонией общего режима, а исправительным учреждением, где узники занимаются различными видами производственной деятельности.
Основными видами труда являются производство стеновых керамзитобетонных блоков и пошив спецодежды. Кроме того, заключенные выпускают два сорта пшеничной муки, крупы, а также стиральные порошки и одноразовые спецкостюмы. Кокорин и Мамаев работают упаковщиками.
«На самом деле нам сразу сказали, что все осужденные должны работать, и назначили упаковщиками. Альтернативы не было.
В плане пошива нужно пройти обучение, а у нас времени нет на это. Так что работа упаковщиками оказалась единственно подходящей. Вакансия тренера? Думаю, ее тут просто нет. Однако после работы мы помогаем другим ребятам тренироваться», — заявил Кокорин.
По словам Мамаева, работа дается ему нетрудно, но является довольно рутинной. Рабочая смена длится восемь часов с перерывом на обед и помывку в бане. Вечером же у заключенных имеется свободное время, которое футболисты проводят либо за чтением книг, либо на спортивной площадке. Уже в первую неделю пребывания экс-игроков сборной России в колонии в Сети появилось видео, на котором запечатлено, как они вместе с другими осужденными играют в футбол.
Тогда же «Спорт-Экспресс» опубликовал комментарий Плясова, заявившего, что футболисты находятся в штрафном изоляторе (ШИЗО), куда направляют нарушителей режима. Теперь начальник колонии объяснил, что ситуация на самом деле обстояла иначе.
«Мне один репортер после этого дозвонился. Я ему сказал: «Откуда вы знаете, что это они в футбол играют? Может, они вообще в штрафном изоляторе». А он взял и написал, что они в карцере.
Заявляю вам: никто из троих, включая младшего брата Кокорина, не был ни дня в ШИЗО, потому что не было причин — они соблюдают порядок», — рассказал Плясов.
Продолжая разговор о жизни в колонии, Кокорин и Мамаев выразили мнение, что там им приходится проще, чем в «Бутырке», где они находились с октября 2018 года по июль.
«Во-первых, уже нет неопределенности. Есть понимание, когда выйдешь. Во-вторых, ты не сидишь без дела. В-третьих, ты много времени проводишь на свежем воздухе. Благодаря этому даже спится по-другому», — отметил хавбек «Краснодара».
Кокорин же подчеркнул, что у них, как и у остальных заключенных, имеется большая свобода действий, чем в СИЗО. Например, это касается визитов с родственниками, частоты посещения бани, а также медицинского обеспечения.
В марте прошлого года Кокорин во время ответного матча 1/8 финала Лиги Европы, выступая за петербургский «Зенит» против немецкого «РБ Лейпциг», получил тяжелую травму, повредив крестообразные связки колена, после чего выбыл на долгий срок. На дискомфорт в ноге футболист во время своего пребывания в СИЗО жаловался неоднократно, отмечая, что должной медицинской помощи ему не предоставляли. В колонии же он регулярно проходит обследования, которые нападающему назначили в клубе.
«Мне с первого дня тут позволяют заниматься травмированной ногой. В медчасти колонии есть аппараты, и я могу проводить ультрафарез, который мне назначил врач для восстановления. В СИЗО, чтобы меня привели на первую процедуру, потребовалось восемь месяцев. Там без разрешения следователя ничего нельзя», — заявил Кокорин.
Выйти на свободу футболисты должны уже в конце 2019 года. Так, срок наказания Мамаева истечет в ноябре, а Кокорин покинет колонию месяцем позже. Однако адвокаты осужденных намерены обратиться с заявлением на условно-досрочное освобождение (УДО). При этом сами заключенные еще данным вопросом не занимались.
«У нас тут есть несколько дел, которые надо завершить», — сказал Мамаев.
В частности, он и Кокорин выразили намерение организовать футбольный матч, а также несколько других спортивных мероприятий.
«Думаем, как назвать команду. Хотели «Зона 31» в соответствии с кодом Белгородского региона, но руководство не одобрило. Может, «Золотой лев»? Это один из символов Белгородской области, он есть на гербе. Белгородцы в Полтавской битве, по свидетельствам летописцев, дрались как львы, вот потому и этот символ появился», — поведал полузащитник «быков».
Ранее Мамаеву уже удалось провести футбольный матч в «Бутырке». 14 февраля он организовал встречу в формате два тайма по 20 минут. Та игра завершилась со счетом 8:7, причем сам Мамаев сыграл по тайму за каждую из двух команд, отметившись в общей сложности семью голами.
Сейчас же Павел и Александр надеются после освобождения из колонии вернуться в большой футбол. Однако с этим имеется ряд проблем.
Так, у Кокорина в июне истек контракт с «Зенитом». Формально на данный момент он является свободным агентом, хотя в петербургском клубе утверждают, что до сих пор рассчитывают на 28-летнего форварда.
Ситуация с Мамаевым обстоит несколько иначе. Его соглашение с «Краснодаром» действует до 31 декабря 2019 года, однако в руководстве «быков» намерены расстаться с хавбеком.
Напомним, Александр Кокорин, его брат Кирилл, Павел Мамаев и Александр Протасовицкий 8 октября 2018 года были уличены в инциденте, произошедшем на парковке недалеко от одного из ночных клубов Москвы, в ходе которого компания избила Виталия Соловчука. Позднее футболисты со своими друзьями отправились в кафе на Большой Никитской улице столицы, где вступили в перепалку с чиновником Минпромторга Денисом Паком, которого Кокорин-старший ударил стулом по голове.
Участие в конфликте принял также другой функционер Сергей Гайсин, получивший удары от Мамаева и общего друга футболистов Александра Протасовицкого. Позднее компания была арестована и доставлена в «Бутырку», а суд над обвиняемыми состоялся 8 мая.
Пресненский суд признал их виновными и осудил по статьям 116 УК РФ («Побои») и 213 («Хулиганство»), приговорив Кокориных к лишению свободы в колонии общего режима сроком на год и шесть месяцев, а Мамаева и Протасовицкого — на год и пять месяцев.
Впоследствии адвокаты осужденных подали апелляцию, которая была рассмотрена Мосгорсудом 13 июня. После этого заседания было отменено решение Пресненского суда, однако новый приговор в точности повторил прежний по части сроков, лишь несколько изменив квалификацию действий обвиняемых.
