Цивилизация
Если спросить рядового биатлонного болельщика, самым известным фактом профессиональной биографии знаменитого российского тренера Анатолия Хованцева наверняка будет его нашумевшее увольнение Михаилом Прохоровым прямо по ходу женской эстафеты на чемпионате мира 2011 года, случившееся меньше чем через год после возвращения специалиста на родину после многих лет работы за границей.
Теперь Хованцев трудится тренером в лыжном клубе финского Контиолахти и консультирует биатлонистов, которые обращаются к нему за помощью. Среди его нынешних подопечных двукратная обладательница Кубка мира финка Кайса Мякяряйнен и россиянка Екатерина Юрлова, которая провела под руководством Хованцева подготовку к сезону, а на прошлой неделе сенсационно выиграла золотую медаль чемпионата мира — 2015.
Катя
— После своей победы в Контиолахти Екатерина Юрлова сказала, что благодарна вам и своему отцу за то, что не дали ей опустить руки и помогли снова поверить в себя. Насколько это было сложно, с учетом, что ее два года не брали даже на централизованную подготовку с первой сборной?
— Она привыкла. Хотя не думаю, что это было легко. Представьте сами: человек стучится в команду, а ему ставят преграды. Я уже рассказывал, что ее должны были взять с командой на сбор на первом снегу. Но потом снова отказали. Потом, согласно нынешней системе отбора, на первые этапы Кубка мира могут поехать только спортсмены, прошедшие централизованную подготовку. Но почему? Ведь Юрлова проводила полноценные сборы. Просто делала это не в команде.
Ну ладно, отказали тогда и отказали. В декабре ей в Кубке IBU все время не хватало одного выстрела, и оставался единственные шанс – попасть в команду через чемпионат Европы. Показать результат там, потом поехать на Кубок мира – и там снова показывать результат. Получается, что каждый старт для нее был отбором. Молодец, что она справилась.
На чемпионате мира в итоге сказали, что она может бежать только индивидуальную гонку. В эстафету ее тогда не рассматривали ни при каких условиях, как и на спринт и гонку преследования. Я ей сказал: остается показывать результат в индивидуальной гонке. Это специфический вид программы, где каждый промах влечет за собой минуту штрафа, а это достаточно большое отставание.
Повезло, что не было ветра, не подвели нервы. Плюc было холодно, и трасса сохранилась даже для тех, кто имел поздний стартовый номер. Катя не имела преимущества над теми, кто бежал впереди. Просто трасса не разбилась, как это обычно бывает.
— Как вы начали работать вместе?
— Во многом случайно. Однажды сюда, в Контиолахти, по делам приезжал президент Федерации лыжных гонок Санкт-Петербурга Андрей Кириленко (он же вице-президент Федерации биатлона Санкт-Петербурга. – «Газета.Ru»). И между делом спросил, как я отнесусь к тому, если сюда приедет потренироваться Юрлова. Я сразу согласился. На следующий день приехал ее отец, и мы обсудили подготовку.
Никаких возражений со стороны финской стороны не было. При том, что Катя тренировалась тут бесплатно. Хотя обычно, когда спортсмены со стороны хотят готовиться с нами, они платят клубу деньги.
— Не ради Мякяряйнен, случаем, которой нужен был хороший спарринг-партнер? Ведь в финской команде таких, по сути, нет.
— Да нет. Скорее, просто закрывали глаза, поскольку отношение к ней было хорошим.
— Вы сейчас не ездите на соревнования. Но ведь как-то поддерживаете связь по ходу сезона?
— Конечно. По электронной почте, скайпу, телефону. Корректировали тренировочную программу, исходя из ее состояния, если это было нужно.
— Кто тренируется в вашем клубе в Контиолахти?
— У нас есть большая группа молодежи, человек 30. На этом чемпионате выступали два парня из нашего клуба: Ахти Тойванен и Томас Гронмен. Ну и, понятно, Кайса Мякяряйнен. Мари Лаукканен тоже раньше была нашей спортсменкой, но потом вышла замуж и переехала.
— Получается, ваш клуб – практически базовый для сборной Финляндии?
— Сборная, кстати, как-то не очень любит сюда ездить. Хотя я считаю, что в Контиолахти абсолютно лучший стадион для биатлона, есть трасса с хорошим профилем. Единственная проблема: на стадионе нет гостиницы. Приходится жить где-то в городе или в коттеджах, а это около 20 минут езды в один конец.
— Будучи тренером женской сборной России, вы работали с Юрловой еще в 2011 году. Она сильно изменилась за это время?
— Она так и осталась очень чувствительной девушкой. Может даже заплакать от какой-нибудь мелочи, например, если на тренировке сделает промах. Или если сделать ей замечание по технике. Но она всегда была очень исполнительной и дисциплинированной. Тут ничего не изменилось.
Естественно, Катя была очень мотивирована на то, чтобы показать результат. Слава богу, что получилось. И после стольких лет работы судьба вернула ей должок.
— Сейчас много говорят о периоде ее работы с Вольфгангом Пихлером, к «жертвам» тренировочной системы которого Юрлову однозначно причисляют. А что думаете на этот счет вы?
— На мой взгляд, его ошибка была в том, что он сразу начал давать девочкам много специальной силовой работы со штангой. А для таких мощных мышечных спортсменок, как Анна Богалий и другие, это не подходит. Лишняя мышечная масса приводит в закрепощению. Хуже проходит процесс восстановления. Естественно, результаты начали падать.
Хотя поначалу у девочек была эйфория. Мы никогда так не тренировались! Но эти ощущения были обманчивы. Богалий потренировалась годик и в итоге закончила. Хотя Пихлер обещал ей подиумы в Кубке мира уже в декабре.
Думаю, что многие из тех девочек, которые попали к нему в группу и в итоге быстро закончили карьеру, могли бы еще выступать. В том сезоне, когда мы работали, они заезжали в топ-10 в Кубке мира. А ведь тогда состав в женском биатлоне был покруче, чем сейчас. Помимо Домрачевой и Мякяряйнен бегали Магдалена Нойнер, Андреа Хенкель, Хелена Экхольм, Анн-Карин Олофссон-Зидек.
— В связи с успехом Юрьевой в Контиолахти снова стали много вспоминать обстоятельства вашего увольнения в прямом эфире женской эстафеты на чемпионате мира в Ханты-Мансийске. Хотя вам наверняка понадобилось много времени, чтобы о нем забыть.
— Было непросто, да. Только начнешь забывать, как кто-нибудь невольно напомнит в разговоре: да брось, мол, это все ерунда. И снова начинало колбасить. Я пытался найти причины, где и что я сделал не так.
Думаю, кстати, что решение о моем увольнении созрело раньше той эстафеты. Я даже шутил по ходу того сезона: уж не тот ли я козлик, которого потом отпустят?
— В чем резервы Юрловой?
— В хорошей надежной стрельбе. Ее задача – не отваливаться далеко в спринтах. В преследовании уже четыре стрельбы, и за счет быстрой и надежной работы на рубежах она может показывать очень хороший результат. И дальше терпеть.
Кайса
— Чем работа в Финляндии отличается от работы в России?
— Здесь, кстати, тоже не так просто. В Финляндии спортсменам дана свобода, и они могут выбрать, с кем и как готовиться. По программе сборной или по собственной. Это закон.
Приведу пример. Когда я стал работать с финской сборной, я посмотрел программу тренировок и решил, что не хватает силовой работы. На собеседовании сказал об этом одному спортсмену, а он мне: Анатолий, я не оловянный солдатик, чтобы плясать под твою дудку. Думаю: ничего себе!
Но через два месяца после начала работы, когда ребята почувствовали, что идут в правильном направлении, подошли и сказали: с сегодняшнего дня мы выполняем все, что ты напишешь.
— А Кайса в этом смысле такая же упрямая?
— Как человек с большим именем и хорошими результатами за плечами, она не бросается сразу выполнять все, что ты ей говоришь. Она обдумывает, иногда переспрашивает и проверяет, повторишь ли ты то же самое снова.
В этом году мы работаем с ней более плотно. Хорошие подвижки есть, но проблема в том, что нужно работать постоянно. А я не могу ездить с ней по соревнованиям. Мы провели с ней тренировки перед чемпионатом мира, но на пристрелках с ней работают тренеры сборной.
— Она не может возить вас с собой, как личного тренера по стрельбе?
— Есть тренеры сборной. И потом, чтобы возить специалиста по Кубкам мира, нужны средства. А Финляндия – небогатая страна.
— Вы как-то сказали, что основная проблема Мякяряйнен в том, что в свое время ее банально не научили правильно стрелять. Можно представить, чего она могла бы добиться в плане результатов при ее данных и таланте, если бы выросла в России или другой стране с большими биатлонными традициями и хорошими специалистами.
— Она бы косила все подряд и обыгрывала бы всех, в этом я уверен на сто процентов.
У финнов изначально вся работа строилась через тренеров из чистой стрельбы. Они возились с какими-то моментами, которые все давно прошли. Был один тренер, который придумал укорачивать приклады. Но тоже ничего хорошего не вышло.
Кайса часто обращается ко мне по поводу оружия, поскольку помимо чисто тренерской работы я могу еще и работать руками.
— В нынешнем сезоне ходят активные слухи, что Мякяряйнен может уйти из спорта.
— Не думаю. Мне она никогда этого не говорила. Знаете, Доротея Вирер (итальянская биатлонистка. – «Газета.Ru») тут как-то сказала, что не понимает, как можно заниматься биатлоном в 32 года. Но, думаю, если бы у нее были такие же результаты, как у Мякяряйнен все эти годы, она бы тоже не хотела уходить (улыбается).
— Как думаете, сколько еще она может выступать?
— Сложно сказать. Но поймите, биатлон дает ей хороший заработок. Ведь здесь нет никаких спортивных стипендий. Да, есть спонсоры, на средства которых оплачивается подготовка. Но те спортсмены, которые не могут добывать медали, ничего дополнительного не получают. А ведь потом надо будет на что-то жить.
Естественно, Кайса думает об этом. Обратите внимание, что она не пропускает коммерческие гонки: ездит, выступает и старается заработать.
— Как бы вы сформулировали, Мякяряйнен для финнов – это кто? Кумир, звезда, любимица?
— Конечно! Финны вообще любят спортсменов, которые добиваются высоких результатов. Даже невзирая на какие-то неприятные моменты. Например, был у них прыгун, который испытывал проблемы с алкоголем. И все равно его поддерживали.
Правда, сильно ударил по любви к спорту громкий допинговый скандал с лыжниками. Поменялось отношение спонсоров. Были введены всякие меры. Например, тут узаконено, что попавшийся на допинге спортсмен возвращает все призовые. И из героев люди часто превращаются в изгоев.
— На взгляд со стороны Кайса не производит впечатление человека, который с удовольствием заигрывает с публикой, наслаждаясь популярностью. Она — другая. Как она относится к своей славе?
— Не думаю, что для нее это просто. Например, на одной из последних тренировок перед чемпионатом мира она как бы в шутку сказала мне: «Ну сейчас начнется! Куда мне прятаться?»
— Что вас больше всего поражает в Мякяряйнен?
— Упорство, конечно. То, насколько она отдается спорту. Например, на чемпионате мира она до последнего болела, пришлось даже применять сильные лекарства. Но так и не согласилась сделать перерыв в тренировках. Не могу, говорит, нет времени.
Или посмотрите на индивидуальную гонку, где она на последнем круге отыграла 38 секунд. Не каждый может так терпеть. Таких спортсменов очень мало.
— А насколько доверительными являются в Финляндии отношения спортсмена и тренера? В России это часто напоминает родителей и детей. А здесь?
— Здесь тоже все душевно. Допустим, меня приглашают в гости, поздравляют с Рождеством. Дарят подарки, иногда неожиданные. Например, однажды отец одного из моих ребят подарил коптильню ручной работы, которая стоит больше 1000 евро.
— А Кайса – гостеприимная хозяйка?
— У Кайсы я не был. Но когда у нее проходят какие-то мероприятия, она меня приглашает.
Другие новости, материалы и статистику можно посмотреть на странице биатлона.
