Цивилизация
— Давайте поговорим о корпоративной социальной ответственности российского бизнеса и «Норникеля» в том числе. Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, какие сферы должен поддерживать бизнес в России?
— Я убеждена в том, что российские компании относятся к очень социально ответственным. И, если посмотреть на нашу новейшую историю, — а, собственно, рыночные отношения и бизнес, как таковой, это продукт последних 30-ти лет нашей истории — то я уверена, что, возьми любую компанию, частную или государственную, все мало-мальски заметные бизнесы, как правило, озадачены тем, что полезного, важного и нужного они делают не только для своих акционеров и собственно развития бизнеса, но и также для тех городов, территорий, где они работают.
И это, мне кажется, такое отличительное качество российского бизнеса от многих других. Потому что, следуя такой классической либеральной модели экономики, компания любая призвана вообще-то зарабатывать деньги, создавать деловую активность, платить налоги, создавать рабочие места. И всё. Это ее обязанности.
Если же мы смотрим на российские компании, то, наряду с этими обязанностями, о которых я уже сказала, у большинства из них есть и другие, добровольно принятые на себя. Например, у «Норникеля» такие есть, в силу разных причин, и, в первую очередь, в силу того, что наше предприятие находится далеко, в очень неблагоприятных условиях.
Кстати, советская модель строительства наших предприятий, их эксплуатации, развития городов, предполагала высокую степень патернализма, участия предприятия в жизни городов, поселков, людей.
В некотором смысле, мы наследники этой традиции, и стараемся ее творчески осовременить. Сделать так, чтобы не просто кто-то ждал от нас подачек или подарков, а чтобы среда вокруг нас ждала от нас активного участия в жизни городов и территорий.
— Вы говорите о том, что готовы развивать, но зачем вам это? Зачем нужны инвестиции в КСО, в экологию, в спорт? Что это компании дает?
— Вы знаете, здесь нужно разделить.
Есть вещи, которые мы делать должны в любом случае, и это предписано нам законом. К этой категории проектов, безусловно, относится экология.
В нашей стране за последние 20 лет существенным образом поменялось законодательство. И сегодня все крупные промышленные предприятия, и не только они, зажаты теми нормами, которые мы если сегодня еще не внедрили, то должны внедрить в ближайшие десять лет. Это касается и самых разных выбросов, и парниковых эффектов, и самых разных других влияний на окружающую среду. И, в этом смысле, «Норникель», так же, как и другие крупные российские компании, следует этим изменениям. Не все у нас получается так быстро, как мы сами бы этого хотели. Опять же, это связано с тем, что так было устроено изначально наше производство, так были спроектированы наши предприятия, что любая экологическая история требует полной модернизации всех производственных процессов…
Поэтому, если ты хочешь, чтобы у тебя металлургия была чистой, тебе нужно поменять металлургию. Если ты хочешь, чтобы у тебя обогащение не сбрасывало в водоемы хвосты в виде жидких концентратов, каких-то следов, еще чего-то, ты должен поменять полностью обогатительный передел. И это, конечно, вопрос не только гигантских инвестиций, но еще и сложных инженерных проектов, поэтому такие вещи быстро не происходят нигде. Это требует больших усилий и этапности, так как нельзя сделать все сразу. Ты определяешь себе возможные приоритеты, и дальше по ним движешься.
В этом смысле, «Норникель» последние несколько лет демонстрирует удивительные темпы. В прошлом году, благодаря большой программе модернизации, мы закрыли наш самый старый металлургический завод в Норильске, это был никелевый завод. Для нас это большой предмет гордости, потому что, когда предприятие только акционировали, в начале 90-х годов, и оно перестало быть советским, а стало современным акционерным, все, кто тогда обсуждал будущее Норильска, говорили: «А еще у нас тут есть очень старый завод, мы его скоро закроем». И так продолжалось почти 30 лет. Все говорили, что мы его скоро закроем, но это было невозможно, потому что, как я уже сказала, нужно было поменять всю цепочку.
Возвращаясь к именно социальным вещам, вы спросили про развитие городов, образование, культуру, почему мы это делаем. Если оставить за скобками экологию, то для нас Норильск, Мончегорск, Заполярный, поселок Никель – это там, где находятся наши предприятия, это, в первую очередь, фактор удержания и привлечения на работу классных специалистов. Потому что сегодня, в нашей сегодняшней жизни, все, кто готовы были бы работать, по инженерным специальностям, по рабочим профессиям, в большой производственной компании, хотят жить в достойных современных условиях.
Сегодня, как наши родители и дедушки с бабушками, с комсомольским задором в барак ехать никто не хочет. Но и даже хорошие жилищные условия, хорошие дома – не ответ на вопрос, как мы хотим жить, как хотят жить наши работники.
Конечно же, они хотят, чтобы у них была городская инфраструктура, чтобы можно было после работы сходить в театр, сходить в хорошее кино, посидеть в приятном кафе, позаниматься спортом. Чтобы дети имели возможность не просто ходить в школу, а тоже творчески развиваться. И это, в общем, такие довольно очевидные вещи. Но в таких больших и, я бы сказала, богатых городах, как Москва, как наши города-миллионники, это более простой вопросы, все привыкли к тому, что это так. В городах небольших и, к тому же, удаленных от самых разных центров, в том числе, и культурных, это вопрос участия бизнеса в создании такой инфраструктуры и в формировании таких возможностей. «Норникель» активно в это вовлечен. И мы считаем, что для нас это абсолютно прагматический выбор. Мы уверены, что наши инвестиции в территории, наши планы по развитию социокультурной инфраструктуры – это способ быть уверенным, что завтра мы сможем не только привезти на практику студентов из интересующих нас вузов, но и дать им шанс жить и работать у нас так, как они этого хотели бы. Интересно, насыщенно, находя для себя возможности для самой разной реализации.
— «Норникель» является одним из крупнейших налогоплательщиков России, в принципе, пополняя каждый год бюджет на миллиарды рублей.
— Так и есть.
— Не считаете ли вы, что этим всем должно заниматься государство? Вы, как один из крупнейших налогоплательщиков, имеете право требовать с них, чтобы были нормальные школы, были нормальные детские площадки, нормальные больницы. Зачем дополнительные КСО со стороны самой компании, дополнительные траты, поверх уже заплаченных налогов?
— Возможно, я прозвучала так, что вы сделали такой вывод. Конечно же, мы не заменяем государство в наших городах. И, безусловно, государственные обязанности, связанные с нашими конституционными правами, в том числе, правами наших работников на бесплатное медицинское обслуживание, на бесплатное образование, на самые разные другие вещи и у нас в городах государство исполняет.
Мы сами можем добавить к этому той жизни, как говорят сейчас, «движуху», которую никакое государство добавить нигде не в силах. Потому что дай бог государству справиться с базовыми инфраструктурными вещами. Создать школы, сделать так, чтобы врачи были в наших медицинских центрах, и так далее.
В чем роль компании? Мы можем провести конкурс для, например, учреждений культуры, дать им гранты на творческий эксперимент, на поиск, на создание, не знаю, театральных школ для наших работников или их детей. То есть, мы можем добавить в то, что финансирует государство, дополнительный ресурс. И этот ресурс не только деньги, это еще и возможности.
Вот буквально месяц назад «Норникель» совместно с администрацией города Норильска и благотворительным фондом Владимира Потанина создали новую некоммерческую организацию — Агентство развития Норильска. И эта совместная организация будет создавать новые возможности на территории для формирования сервисной экономики, развития предпринимательства, создания новых возможностей для социальных предпринимателей, формирования новых социокультурных инициатив. Иными словами, это возможность найти экспертизу, найти людей, которые способны в этом участвовать. Да, дать иногда грант. А где-то, наоборот, подсказать, где можно найти инвесторов, которые были бы готовы, например, инвестировать в строительство, скажем, отеля в Норильске современного, нового. Или создать инфраструктуру по изучению иностранных языков, и так далее. В итоге это то самое дополнительное усилие, которое государство, в силу большого своего объема обязанностей, выполнять никогда не сможет.
— А дает ли оно какой-то экономический эффект?
— Конечно, эффект экономический в данном случае для нас отсутствует. Это, скорее, косвенные результаты и эффекты. Потому что формирование среды, в которой люди хотели бы жить и работать, это фактор поиска и привлечения наиболее качественных перспективных работников. Это формирование для них, в свою очередь, такой инфраструктуры, где им будет приятно. Где они будут считать, что их жизнь в Норильске – это не вынужденная какая-то страшно обременительная часть их жизненных обязанностей, или что так уж судьба сложилась, а будут воспринимать это как хорошую возможность для роста, развития, и захотят сделать для компании все максимально качественное и хорошее.
— Помимо социальных проектов, насколько я понимаю, компания поддерживает спортивные мероприятия, к примеру, недавний чемпионат по керлингу в Дудинке. Зачем компании спонсируют такие мероприятия и что «Норникель» рассчитывает с этого получить?
— Мы считаем, что у такой большой компании, как «Норникель», есть возможность поддержать весомые и важные проекты, в которых заинтересованы не только люди, живущие в наших городах, не только работники компании, но и в целом гораздо более широкая аудитория.
Мы видим в этом смысл, для нас, как для крупнейшего работодателя, и компании, которая связывает свое будущее с развитием российской экономики, это крайне важный инструмент формирования и репутации.
Также таким образом оказывается содействие тому, что представляется ценным. Слушайте, ну кто будет поддерживать любительский хоккей, если это не будут делать компании, у которых есть такая возможность? Кто будет развивать любительский массовый спорт? И ведь турнир по керлингу, на самом деле, это тоже один из элементов пробуждения интереса к данному и другим видам спорта. Это повод подумать о том, что, во-первых, есть спорт демократичный, которым могут заниматься люди и без физической подготовкой. Во-вторых, что наша территория там – это не богом забытое место, а территория, где можно, нужно и получается очень здорово проводить большие спортивные события, которые, опять же, совершенно иначе формируют вокруг себя среду. И это делает ощущение жизни иным, что очень важно.
— В таком случае есть ли понимание того, куда двигаться дальше? Может глобальные проекты, какая-нибудь коллаборация на международном уровне?
— Мы сегодня уже интегрированы в различные сети международных компаний, которые занимаются самыми разными проектами в области социальной ответственности, участвуем в самых разных конференциях и форумах. И думаю, продолжим обмениваться информацией, опытом и практиками со всеми из тех, кто в этом сегодня участвует и вовлечен, но больших международных проектов мы, честно говоря, не планировали. Думаю, что нам пока есть чем заниматься в России.
