Цивилизация
Заявление Следственного комитета последовало после нескольких дней публичных споров вокруг известного среди столичной интеллигенции центра образования №57 «Пятьдесят седьмая школа». В беседе со СМИ
пресс-служба СК сообщила о начале доследственной проверки по фактам, изложенным в многочисленных постах учителей и учеников школы.
Эта новость вывела ситуацию на новый уровень, который сулит серьезные неприятности руководству школы, вынужденному в последние дни отбиваться от обвинений в укрывательстве многочисленных фактов домогательств к ученикам со стороны педагогов.
Вскоре и сам директор Сергей Менделевич опубликовал на сайте школы открытое письмо по поводу ситуации. Фактически это первый комментарий со стороны учебного заведения после начала скандала. Однако, как и в случае с другими комментариями со стороны преподавателей школы №57,
заявление Менделевича едва ли проливает свет на произошедшее в школе и сводится к тому, что ситуацию нужно «тщательно изучить».
«Разобраться в происходящем — и c тем, что происходило раньше, и с тем, что происходит сейчас, — оказывается совсем не просто. Вопросов пока гораздо больше, чем ответов, — посетовал Сергей Менделевич. — Пока писалось это письмо, я узнал, что дело не ограничивается только нашим внутренним расследованием. К делу подключились следственные и контролирующие органы.
Я этому рад — в адрес самых разных людей прозвучало множество самых страшных обвинений. Им должна быть дана правовая оценка».
Источником скандала стал пост журналистки Екатерины Кронгауз (примечательно, что в школе учатся дети многих столичных журналистов). В своем посте Кронгауз рассказала об учителе истории, который работал в 57-й школе и долгое время, по ее утверждению, педагог «крутил романы» с ученицами. Кронгауз отмечает, что хотела дважды рассказать об этой ситуации — сначала в материале для «Большого города», а затем для журнала Gala. Но всякий раз ее останавливали коллеги, каким-либо образом связанные с этой школой, и просили «не выносить сор из избы».
Теперь же, заявила журналистка, преподаватель был уволен из школы, и «это хорошо».
«И он больше не работает в школе, — пишет Кронгауз. — И это хорошо, даже при том, что он был хороший учитель для всех, у кого не было с ним романа. Потому что нехорошо спать с девочками-школьницами, если ты взрослый их любимый учитель».
Екатерина Кронгауз деликатно не упомянула фамилию преподавателя, о котором шла речь. Однако за нее имя назвали пользователи Facebook — речь, по их словам, идет об учителе истории Борисе Меерсоне. Руководство школы оперативно подчистило информацию об учителях на сайте школы №57, и Меерсон пропал из списка педагогов, однако данные остались в кэше. Согласно удаленной с сайта биографии, Меерсон работал в школе аж с 1990 года, то есть более 25 лет.
Пост Кронгауз словно вскрыл нарыв, созревавший не один год. Другие учителя, родители и ученики принялись делиться своей информацией по поводу происходящего в 57-й школе.
Так, из комментариев следует, что руководство школы и, в частности, директор Сергей Менделевич и заместитель директора по старшим и спецклассам Борис Давидович были в курсе происходящего, а сам Меерсон, с их одобрения, в 2005 году ввел так называемый «меморандум» для «определения правил корпоративной этики учащихся старших классов школы, в частности, в интернет-пространстве».
Фактически суть документа сводилась к цензурированию негативных высказываний о школе и ее преподавателях под угрозой исключения из школы. В частности, один из пунктов «меморандума» гласит:
«В публичных заявлениях учащихся учителя школы считают недопустимым следующее: оскорбления, диффамацию и клевету в адрес любого конкретного лица или группы лиц».
Меерсон опубликовал этот меморандум в блоге пользователя eloiz_b не представившись, однако после негативной реакции подписчиков назвал свое имя («приношу свои извинения за то, что не расшифровал себя»), после чего ответил на претензию в том, что меморандум имеет репрессивный характер.
«Знаете, Петр Алексеевич, очень сложно утром работать в классе и смотреть в глаза тем, чей журнал с мерзкими постами ты читал вечером, — пишет Меерсон. — И практически невозможно, когда все твои доводы (будьте людьми!) разбиваются вдребезги о какое-то фантастическое непонимание — уйдите из моего частного пространства и вообще, что вы тут делаете, учите и молчите. По-моему, здесь единственным (но последним) доводом может быть репрессия. Не обязательно исключение».
Пользователи Facebook заявляют, что истории вокруг Меерсона и его учениц — это «секрет Полишинеля» уже много лет. А заодно рассказали о других случаях домогательств в школе и фактах торговли наркотиками. Во всех этих случаях, утверждают пользователи, руководство школы предпочитало не выносить сор из избы.
«Слушайте, ну в этой же вашей любимой школе работает гораздо более любимый народом учитель математики, который щупает совсем уж маленьких мальчиков, — заявила известный литературный критик Галина Юзефович.
— И это вообще невозможно обсуждать, потому что он просто прекрасный, прекрасный педагог — для тех, кого не щупает».
«На самом деле, Ксения, не надо продавать почку — надо слушать, что говорят люди, и верить им, — пишет руководитель детского лагеря «Марабу» Сергей Кузнецов, который также был в курсе происходящего. — Потому что вся эта история в 57-й уже лет десять как минимум секрет Полишинеля. Но когда я говорил, почему я не хочу туда отдавать своих детей, все смотрели на меня в жанре «ну, наверно, их не взяли и он теперь клевещет».
Удивительнее всего в этой истории то, что о романах педагогов школы №57 и учеников знала масса людей, однако даже после того, как информация стала публичной, преподаватели, родители и просто сочувствующие продолжали настаивать на том, что вопрос должен быть решен «келейно». В числе этих людей оказалась, к примеру, учитель русского языка и литературы школы №57 Надежда Шапиро, которая в беседе с телеканалом «Дождь» заявила, что знала о фактах совращения несовершеннолетних, об этом ей рассказывали ученицы.
«Вам известны и имя, и номер школы, которую мы любим, несмотря ни на что, и хотели бы сохранить, — обратилась Шапиро к пользователям соцсетей. — У вас действительно есть потребность в этих дополнительных буквах и цифрах?
Мне кажется, по-прежнему уже быть не может, и вот бы теперь нам без публичных расправ...»
Такую же точку зрения отстаивает и журналистка Ольга Гринкруг.
«Извините, я все-таки спрошу тут сторонников гласности. На какой именно эффект все надеются? — спрашивает Гринкруг. — Помимо того что вокруг школы начнет дежурить «Лайфньюс» и к ней окажется привлечено пристальное внимание всех департаментов, от городских до федеральных?»
«Газета.Ru» также попыталась обсудить проблему с непосредственными участниками конфликта. Однако это оказалось трудной задачей.
Сам Борис Меерсон отключил свой телефон. Недоступна была и Екатерина Кронгауз, с чьего поста начался публичный скандал.
Руководства школы №57 в четверг вечером не было на рабочих местах, а секретарь директора Сергея Менделевича и замдиректора Екатерины Вишневецкой заявила, что директор школы был на утренней линейке в честь 1 сентября, однако затем он отбыл домой.
«Со вчерашнего дня ему было плохо», — заявила секретарь.
Наконец, преподаватель литературы и русского языка школы №57, а также главный редактор газеты «Литература» и член комиссии по развитию образования Общественной палаты РФ Сергей Волков, который активно участвовал в дискуссии вокруг школы, отказался беседовать с «Газетой.Ru», сославшись на то, что «все, что он может говорить, публикует у себя в Facebook».
В частности, одна из последних записей у Волкова посвящена его увольнению из школы.
«57-я школа, в которой я еще продолжаю работать и которая многим небезразлична, переживает очень сложный момент. Поверьте, что внутри идет напряженная работа по осмыслению ситуации и путям выхода из нее, — пишет Волков. — Сегодня я шел подать заявление об уходе. Пока беру паузу».
