Цивилизация
В четверг бывший сотрудник МВД Максим Каганский дал показания в Хорошевском суде Москвы. Он обвиняется в мошенничестве и покушении на мошенничество в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК). По версии следствия, не позднее октября 2009 года Каганский узнал от своего знакомого, так же бывшего следователя МВД Андрея Козбанова о расследовании уголовного дела в отношении владельцев ООО «Медкор-2000» Алексея Царькова и Бориса Юдина по факту уклонения от уплаты налогов. Узнав о деле, он предложил им добиться прекращения уголовного дела за $800 тысяч. Деньги они заплатили, но дело закрыто не было, установили следователи.
Другой эпизод обвинения относится к 2011 году. Тогда в ведении майора юстиции следователя Главного следственного управления (ГСУ) ГУ МВД по Москве Нелли Дмитриевой оказалось дело в отношении тех же Царькова и Юдина, обвиняемых в контрабанде (статья 188 УК была декриминализирована указом президента Медведева в декабре 2011 года). Тогда же Каганский и Дмитриева якобы «вступили в преступный сговор». Царьков в деле о контрабанде фигурировал, а Юдину только грозило уголовное преследование.
По версии следствия, Каганский через Козбанова предложил Юдину передать ему $3 млн, чтобы прекратить его преследование и освободить Царькова.
В действительности, по версии следствия, Дмитриева не собиралась прекращать уголовное дело, так как знала, что, несмотря на декриминализацию контрабанды, фигурантов могут обвинить по другим статьям УК. Пригласив к себе в кабинет Юдина на беседу, она якобы дала ему понять, что согласна на условия имеющейся договоренности. Был он и на приеме у бывшего главы ГСУ ГУ МВД Ивана Глухова, который на самом деле, как полагает следствие, не был осведомлен о махинации. Передача денег состоялась 23 сентября 2011 года.
Для получения денег Каганский привлек своих водителей и охранника — Романа Емельянова, Дмитрия Чуприна и Владимира Кириллова. В тот день они отъехали от ресторана «Азербайджан» на встречу с Козбановым, который передал им 50 тысяч евро, $1 тысячу и муляж на $999 тысяч. На обратном пути к ресторану их пытались остановить сотрудники полиции, но они ушли от преследования. Около ресторана Емельянов, Чуприн и Кириллов были задержаны.
В четверг сторона защиты закончила допрашивать последних свидетелей. Так, выступила бывшая начальница Дмитриевой — экс-начальник одного из отделов Следственного департамента МВД Людмила Карпушкина. Она охарактеризовала Дмитриеву как очень опытного следователя, которая вела наиболее сложные дела, связанные с мошенничеством. «У нее было 15 уголовных дел, и ни одно не было закрыто», — сказала свидетель. По ее словам, из-за давления в отношении Дмитриевой даже принимались меры государственной защиты.
Последним свидетелем стала супруга Каганского Анастасия. По ее словам, в данное время она работает вице-президентом ЗАО «Вектор» — компании, которой владеют ее муж и Денис Глухов, сын Ивана Глухова. Каганская отметила, что Козбанов находился с ее мужем в дружеских отношениях. «Мне казалось, что их связывает дружба, потом их стал связывать бизнес, они стали партнерами», — сказала она.
По ее словам, у них был совместный бизнес в Волгограде — автозаправка, земельные участки и завод. Юридически они были в равных долях, но ее супруг, отметила Каганская, вложил в этот бизнес 10 раз больше: 114 млн рублей Каганского против 14 млн Козбанова. «Лично у меня были сложные отношения с Козбановым, — сказала свидетель. — Он бросил жену с маленьким ребенком, нашел даму и дарил ей то машину, то квартиру, поэтому постоянно занимал у мужа. Мне было неприятно. Я считаю, что он предатель». По ее словам, после ареста супруга их компания «Вектор» потеряла контроль над совместным бизнесом. «Мне было указано на дверь, — рассказала Каганская. — Сейчас Козбанов снова хочет стать следователем и снимает с себя все активы. Сейчас Панин всем владеет (третий владелец автозаправки)».
Как сообщила свидетельница, 23 сентября 2011 года ее и супруга пригласили на день рождения. «Я не хотела ехать, но решила поддержать мужа, заехать на 15 минут в ресторан «Азербайджан», поздравить, — рассказала Каганская. — Муж уже был там. Я объяснила Роману (Емельянову), что мы ненадолго. Гостей не знала. Мне позвонил Козбанов, попросил Максима, и они поговорили. Для себя я решила, что он должен привези какие-то документы по автозаправочной станции. Потом Максим закурил, я не люблю сигаретный дым и попросила его выйти. После этого в зал пришли люди в масках. Я решила, что это розыгрыш для именинника, не придала этому значения. Потом мне позвонил Максим и сказал: «Выйди». Я вышла».
На этом Каганская закончила свой рассказ, и сторона защиты приступила к ходатайствам, в которых просила исключить некоторые доказательства. В частности, Дмитриева заявила, что Юдин по эпизоду, который ей вменяется в вину, вообще не является потерпевшим, так как никакого ущерба не понес.
На это представитель Юдина ответил ей иском на 250 тысяч рублей за моральный, но не материальный ущерб.
По словам потерпевшего, Дмитриева «оказывала на него психологическое давление своим служебным положением», из-за чего он получил стресс, который «долго и трудно переживал». Как позже пояснил «Газете.Ru» представитель другого потерпевшего, Царькова, иски к другим подсудимым будут касаться только судебных издержек, но не более того.
После этого к даче показаний приготовился сам Каганский.
«Вину не признаю полностью ни по первому, ни по второму эпизоду», — заявил он.
По его мнению, в первом эпизоде от 2009 года вообще отсутствует событие преступления. По его словам, Козбанов часто знакомил его с друзьями, которые могли стать партнерами по бизнесу. На одной такой встрече он и познакомился с Юдиным и Денисом Муцаевым. Заинтересовал его только последний. Однако в конце встречи Козбанов попросил Юдина рассказать о своих проблемах. Тот посетовал на уголовное дело, связанное с задолженностью по налогам, и попросил Каганского помочь, так как у того есть опыт в сфере экономических преступлений.
«Он сказал, что жалобы и адвокаты не помогают и что он ищет решение другими путями, — заявил подсудимый. — Я сказал, что, он может пойти в вышестоящие инстанции и суммы будут варьироваться от нескольких тысяч до нескольких миллионов в зависимости от инстанции — Генпрокуратуры, ГСУ и т.д. Он сказал, что миллионы их не устраивают. Я предложил погасить задолженность как можно скорее, потому что идут штрафы и пени, обратиться в арбитражный суд, а затем обжаловать факт возбуждения уголовного дела. Мы не обсуждали суммы за прекращение уголовного дела». В последующем Юдин звонил Каганскому один или два раза, приглашал на встречи, но, по словам обвиняемого, он отказался, так как не был в Москве. После этого они не общались.
С Дмитриевой Каганский познакомился в 2011 году в ГСУ МВД по Москве, так как часто там бывал у друзей и знакомых по предыдущей своей работе.
«Она, узнав, что у меня бизнес в сфере нефтепереработки, попросила устроить сына на работу, — сказал он. — Я попросил друга Мельникова Александра, который работал в ЛУКОЙЛ, чтобы устроить это».
Практически все лето он отдыхал и вернулся в Москву в сентябре. Осенью он начал настоятельно требовать от Козбанова поскорее передать документы по автозаправочной станции, которая юридически не была оформлена должным образом. На одной из встреч тот напомнил ему про Юдина и уговорил узнать о возможности вернуть из уголовного дела некоторые документы, необходимые Юдину для ведения бизнеса. «Я понял, что у них есть совместное дело, и так как Козбанов должен был мне $400 тысяч и я хотел, чтобы он мне их вернул, я согласился», — объяснил Каганский.
20 сентября он встретился с Дмитриевой в ГСУ, которая пояснила, что у нее в производстве дела Юдина больше нет. «Я ее очень попросил. Я сказал, имей в виду, что деньги предлагаются, миллион долларов, за прекращение, — рассказал подсудимый. — Она сказала: пусть они напишут заявление, какой перечень документов им нужен, она их изучит. Больше по этому вопросу мы не разговаривали. Эту информацию я передал Козбанову». Последний в тот же день приехал к нему в офис и настаивал на встрече с Юдиным, а на следующий день пригласил на день рождения жены. Среди гостей на мероприятии оказался и Юдин. Втроем они сели за отдельный столик. «Я посмотрел на все происходящее, встал и ушел, они общались между собой. Я в этом разговоре не участвовал», — заявил Каганский.
22 сентября он опять встретился Дмитриевой по поводу устройства ее сына. На встрече она между прочим сообщила, что дело Юдина вряд ли к ней вернется. А 23 сентября Каганский снова встретился с Козбановым, требуя от него документы по автозаправке. Тот ответил, что скоро курьер их должен доставить. Вечером он отправился на день рождения к своему другу в ресторан «Азербайджан».
Свой телефон Каганский то ли отключил, то ли забыл в машине, поэтому Козбанов позвонил его жене. «Он сказал, что хотел бы подъехать. Я ответил, что занят, выпиваю и решения принимать не буду. Это была пятница, — рассказал подсудимый. — Потом ко мне подошел водитель Кириллов, сказал, что звонил Козбанов и он не может меня найти. Я дал распоряжение привези его. Емельянов тоже захотел с ним поехать. Они уехали. Когда они вернулись, начали говорить, что какие-то бандиты пытались перекрыть им дорогу. Я спросил, почему не приехал Козбанов. Они сказали, что Козбанов кинул к ним в машину пакет и уехал. Я не понял, почему он не приехал, взял телефон и вышел на улицу, чтобы ему позвонить. В этот момент приехали люди в масках, началась суета. Я начал звонить Козбанову, отошел, чтобы не мешать оперативникам. Он сказал, что пьет дома чай, ему было неудобно приезжать на день рождения, и он отдал документы водителю. Я позвонил жене, сказал, чтобы она выходила. Она вышла, мы уехали домой, взяли вещи и отправились на выходные за город».
Каганский также рассказал, что Козбанов раньше занимался расследованием дела Владимира Барсукова (Кумарина — предпринимателя, которого называли «ночным губернатором Санкт-Петербурга»), расследовал рейдерский захват овощной базы. «Он мне рассказывал, как фальсифицировал документы, часть документов просто уничтожил. Когда дело было передано в Следственный комитет, эти факты всплыли, и руководство СК предложило ему уволиться», — заявил подсудимый.
По его словам, их совместный бизнес на момент его ареста оценивался в 350 млн рублей, и до сих пор ни его компания, ни жена не получают никаких дивидендов.
«Когда произошла эта ситуация, я понял, что в отношении меня что-то происходит, и спокойно уехал в Новосибирскую область», — объяснил Каганский то, как он скрылся от следствия.
После этого прокурор Алексей Смирнов попросил продлить срок содержания под стражей всем фигурантам до 22 октября, так как 22 июля истекает их мера пресечения. Несмотря на возражения адвокатов, судья его просьбу удовлетворила. Следующее заседание назначено на 23 июля, на нем показания должна дать Дмитриева.
