Цивилизация
Тверской районный суд во вторник допросил первых свидетелей и потерпевших на втором процессе по делу о беспорядках на Манежной площади в декабре 2010 года. На скамье подсудимых четверо футбольных фанатов — Владимир Кирпичников, Николай Двойняков, Виталий Васин и Григорий Бильченко. Двое последних находятся под подпиской о невыезде. Начало заседания задержалось: сначала опаздывал подсудимый Бильченко, затем была загвоздка с адвокатами. Процесс начался с того, что подсудимый Двойняков отказался от услуг защитника, с которым было заключено соглашение, и предпочел воспользоваться правом на адвоката по назначению.
Во вторник по приглашению гособвинителя Алексея Смирнова в суд явились трое потерпевших и два свидетеля.
Допрос начался со свидетелей. Сотрудник ОМОНа Борис Ковтунов никого из обвиняемых не узнал. «Я находился в Олимпийском, после чего нас перекинули на Манежную площадь», — рассказал он. Приехав туда, они увидели «значительное скопление молодых людей», а по радио услышали, что происходят беспорядки. «К тому времени молодежь начала вести себя активно, выкрикивали лозунги, кидали в полицию лед и снег», — говорил он. По его словам, он находился в оцеплении со стороны Моховой улицы, в их задачу входило никого не пропускать на проезжую часть.
— Каковы были ваши действия, вы ограничивали передвижение людей, которые находились на Манежной площади? — спросила адвокат Кирпичникова Мария Малаховская.
Омоновец замялся и ответил:
— Наша цепочка стояла для непропущения.
Второй свидетель Игорь Молодцов также заявил, что не помнит подсудимых. Омоновец был немногословен, и обвинению, и защите пришлось задать ему много вопросов, чтобы получить сколько-нибудь подробное описание событий 11 декабря 2010 года. По словам Молодцова, когда он прибыл на площадь, толпа молодых людей сначала была спокойной, а потом начала кричать и бросаться кусками льда.
— Вами был кто-нибудь задержан? — спросил Смирнов.
— Мною были задержаны несколько лиц.
— Вы сказали, что никого из подсудимых не помните, может, фамилию припомните?
—- Двойниченков, — через несколько секунд ответил омоновец.
— Двойняков, — поправил прокурор. — Сейчас вы его не узнаете?
— Ну… смутно, — замялся свидетель.
После допроса ему показали фотографии, на которых он делал пометки во время предварительного расследования и по которым, наконец, узнал подсудимого. После этого подошла очередь потерпевших.
Первым выступил заместитель командира батальона ОМОНа Станислав Тумаков, который опознал Бильченко и Васина, сидевших на скамье позади него.
«С утра выехал на Кронштадский бульвар, где проходила акция памяти Егора Свиридова, — рассказывал он. — Мероприятие прошло спокойно. Затем мой наряд был перемещен на Манежную площадь. Мы пробыли там минут 20, и мне дали команду выехать на Курский вокзал, была информация, что там стычки фанатов с кавказцами. На Курском получил информацию, что на Манежной становится неспокойно, и мы вернулись». Потерпевший подробно описал происходившее. По его словам, большая часть агрессивно настроенных людей была в районе гостиницы «Москва»: там были выстрелы, петарды, дымовые завесы, скандировались лозунги «экстремистского содержания». «Напряженность в воздухе росла, и обстановка накалялась, — вспоминал замкомбата. — Своему наряду я дал распоряжение экипироваться. Далее получил распоряжение выставиться возле выставочного зала, там напряженность была гораздо ниже».
Едва наряд успел выстроиться в одиночную цепочку, как толпа набрала «критическую массу» и начала «накатывать» на сотрудников.
«После того как критическая масса переросла в отметку «нельзя», толпа пошла на прорыв, в том числе на меня, — рассказывал Тумаков. — Летели бутылки, арматуры, разбивались об меня, о мою ногу. Там были набалдашники в 10—15 кг. Не знаю, с какой катапульты это надо запускать, но все это летело в сторону сотрудников полиции». Призывы участников беспорядков, по его словам, к этому моменту «поменяли ориентацию» с «бей кавказцев» на «бей милицию». «Кавказцы тоже там находились, пока не скрылись в места не столь отдаленные», — сказал он, и по залу пробежали смешки. «А что они там делали?» — допытывались адвокаты. «Они любители посидеть в «Макдоналдсе», — не растерялся потерпевший. «Там происходило броуновское движение», — отметил он.
Бильченко, рассказал Тумаков, бросал в сторону его оцепления «элементы новогодней елки». При этом подсудимый «периодически пытался менять свою внешность».
«У него была «кенгурушка» такого нежного цвета, — вспоминал Тумаков. — Поверх была куртка черная и элементы вставок — красные и белые полосы. Он подпрыгивал и показывался над остальными. Иногда он надевал капюшон, иногда снимал. Мне запомнились его глаза». Потерпевший заявил, что подсудимый четко «зафиксировался на его жестком диске». Также он видел, как Бильченко кинул «что-то в виде штанги» метра два в длину в полицейских.
— Бильченко нам в пояснении говорил, что поднимал предметы и кидал их туда, откуда они прилетели. Вы кидали предметы в ответ? Летели ли с вашей стороны элементы елки? — задала вопрос судья.
— Пока мы елки с собой не возим, — пробубнил Тумаков. А затем пояснил, что стоял в оцеплении в первом ряду, а что творилось позади него, не видел.
В этот момент Бильченко встал и сообщил суду, что в социальной сети «ВКонтакте» нашел видео, на котором видно, что со стороны ОМОНа летят файеры. Судья попросила принести это видео на следующее заседание.
«Васина я для себя обозначил в тот момент, когда подбежала толпа, — продолжал Тумаков. — Я увидел его в первых рядах, он скандировал лозунги, руки были подняты вверх, совершал прыгающие, «джамповые» движения. За поясом я увидел у него ручку пистолета ТТ. Мне в запарке показалось, что это боевой пистолет».
По его словам, после этого Васин «извлек из штанов данный агрегат» и направил его в сторону правоохранительных органов.%
Долго омоновец ждать не стал, а подошел к Васину, левой рукой выхватил пистолет и ногой оттолкнул его в сторону оцепления. После этого адвокаты начали допрашивать Тумакова о том, как он узнал, что является потерпевшим, как проходили очные ставки, когда он писал заявление. И тут хорошая память начала подводить омоновца. «Вы если не помните, не говорите», — занервничал в конце прокурор, когда Тумаков вдруг заявил, что на опознании Бильченко не было статистов.
Следующим выступил потерпевший Николай Морозов, опознавший Кирпичникова (подсудимый тут же достал тетрадь и ручку и принялся записывать его слова). «Он пытался прорвать оцепление, — рассказывал коротко он. — Разогнался и целенаправленно побежал на меня, пытался на меня напрыгнуть. Бежал, воткнулся и откатился обратно. Я как стоял, так и стоял. В тот момент я особо ничего не чувствовал». Морозов был немногословен и на все вопросы упорно отвечал, что на Манежной площади был, чтобы «охранять общественный порядок».
— Претензии имеются ко мне? — спросил Кирпичников.
— К вам нет, — ответил омоновец.
Последним выступил Виталий Антонов, который также опознал Кирпичникова. В оцеплении он стоял рядом с Морозовым и видел, как подсудимый налетел на него. «Он приходил к Морозову просить прощения, — сообщил потерпевший. — Было такое?» Кирпичников махнул головой в знак согласия. «Он сам себе больше вреда нанес», — заключил потерпевший.
На этом заседание окончилось, допрос свидетелей продолжится в среду, 20 июня.
