Цивилизация
Во вторник в Минске продолжился судебный процесс по делу «витебских террористов» Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева. Их обвиняют в целой серии взрывов в Минске и Витебске в 2005–2011 годах. Самый громкий эпизод дела – взрыв на станции метро «Октябрьская» в белорусской столице 11 апреля 2011 года.
Судебное заседание во вторник началось с традиционного ходатайства подсудимого Ковалева о смягчении меры пресечения. «На рассмотрение суда не было представлено ни одного доказательства моей вины. Данные деяния я не совершал и никоим образом им не способствовал, — сказал Ковалев в суде. — Коновалова также считаю невиновным, а его признание – полученным под давлением следствия. Я уверен в своей невиновности и намерен доказать ее в суде».
Таким образом, Ковалев впервые заявил, что невиновен не только он сам, но и Коновалов – главный обвиняемый во всех взрывах.
Судья Александр Федорцов в ответ на это ходатайство разъяснил, что мера пресечения в виде заключения под стражу может быть определена только в связи с тяжестью предъявленного обвинения. Давать оценку доказательствам как в отдельности, так и в совокупности суд может только на финальной стадии, когда подсудимыми уже произнесено последнее слово. «Оценка доказательств в середине судебного разбирательства не предусмотрена», – пояснил судья и вновь отклонил ходатайство Ковалева.
После этого адвокат Ковалева Станислав Абразей попросил суд сделать запрос в метрополитен по поводу показаний одного из потерпевших. Этот человек видел, как 10 апреля (накануне взрыва) сотрудники метро проводили какие-то ремонтные работы у эскалатора на станции «Октябрьская», однако в материалах дела этого эпизода нет. «В течение трех дней рассмотрим ваше ходатайство», – пообещал адвокату судья.
В основном же на заседании во вторник рассматривались материалы, связанные со взрывом в День независимости 3 июля 2008 года в центре Минска (тогда пострадало более пятидесяти человек).
Сперва судья продемонстрировал вещественные доказательства — показал фрагменты взрывного устройства, сработавшего в ночь на 4 июля: остатки батарейки, обгоревшие провода, обугленные кусочки пластмассы, небольшого размера остатки тетрапаковской упаковки, которая служила корпусом бомбы.
Некоторые вещественные доказательства – остатки от упаковки и тумблер от несработавшего устройства – были переданы в зал, чтобы их могли рассмотреть потерпевшие.
Также судья показал поражающие элементы – гайки, извлеченные из ран пострадавших и найденные на месте происшествия. Некоторые из них были деформированы. Гайки из второго – невзорвавшегося – устройства выглядели совсем по-иному — никаких повреждений, блестящий металл. Присутствующие увидели также фольгу, в которую был упакован заряд бомбы, разобранный будильник, элементы питания, провода и другие компоненты несработавшего устройства.
Затем судья продемонстрировал цифровую фотокамеру Коновалова, на которую он фиксировал свои экспериментальные взрывы и некоторые вещдоки по более ранним эпизодам, например деревянные колышки от одной из мин-растяжек, которые были установлены в Витебске несколькими годами ранее. (В этом тоже подозревают Коновалова.)
После демонстрации вещественных доказательств судья зачитал материалы дела, касающиеся экспертиз по фотоаппарату и пяти флеш-накопителям. Применив программу для восстановления стертых файлов, следователи обнаружили фото- и видеоизображения, включая те, которые могут иметь отношение к использованию взрывных устройств. В частности, на кадрах были поврежденные деревья, а также различные предметы (среди них металлическая труба), которые сначала засняты целыми, а потом в поврежденном виде.
Далее на суде по делу Коновалова и Ковалева была показана видеозапись следственного эксперимента от 20 апреля 2011 года. Эксперимент относился к событиям 2008 года, на нем Коновалов показывал, как он изготавливал взрывные устройства.
Отвечая на вопрос о мотивах своих действий, Коновалов сначала несколько раз повторил как заученную фразу «для дестабилизации обстановки в Республике Беларусь», с трудом выговаривая слово «дестабилизация».
Потом Коновалов заявил: «Мне не нравится политика нашего президента». И отказался далее говорить на эту тему.
На видео обвиняемый рассказывал и показывал, как изготавливал взрывчатое вещество для сработавшего и несработавшего взрывных устройств на праздновании Дня независимости в 2008 году, как изготавливал сами взрывные устройства, детонаторы. Показывал геометрию заряда, то есть расположение в пакете из-под сока «Садочек» тротила, триперекиси ацетона, гаек, будильника, проводов.
Так, Коновалов показал, что гайки заворачивал в белую бумагу. Между тем свидетели, нашедшие несработавшее взрывное устройство, прежде говорили в суде, что гайки были в прозрачной упаковке – благодаря этому их удалось рассмотреть. Кроме того, на следственном эксперименте Коновалов рассказал, что засунул тумблер в пакет через его крышку, повредив мембрану пальцем, и продемонстрировал это. По словам свидетелей, крышка пакета была зафиксирована стопором и, чтобы вскрыть пакет, им пришлось оторвать мембрану, под которой и оказался тумблер.
Неуверенно отвечая на вопросы следователей, Коновалов не мог вспомнить, куда точно к будильнику припаивал провода, и в целом создавалось впечатление, что монтаж электронной цепи устройства представляет для него трудность. Следователям Коновалов сказал, что имеет некие познания в радиотехнике и радиоэлектронике и схему собирал сам.
Противоречия в показаниях обвиняемый объяснял «ошибками» и плохой памятью.
На одном из допросов, проведенных раньше следственного эксперимента, Коновалов, рисуя устройство не сработавшей 3 июля бомбы, разместил поражающие элементы сверху и снизу взрывчатого вещества (если пакет расположить вертикально). Но на следственном эксперименте он показал, что упаковки с гайками располагались вокруг взрывчатого вещества в форме буквы «П».
Часть материалов следственного эксперимента относилась и к взрыву в метро. При этом Коновалов заявил, что при изготовлении взрывчатки не использовал алюминиевую пудру, хотя до этого на допросах говорил обратное. Эту нестыковку Коновалов объяснил тем, что ошибся.
Когда следователи спросили его о тротиле, который использовался во взрывном устройстве в 2008 году, Коновалов заявил, что купил его на рынке в Витебске.
«Тротил купил на базаре», – сказал Коновалов на допросе в ходе предварительного следствия, видеозапись которого также показали в суде. «А что, так и продается тротил на базаре?» — поинтересовался следователь. Коновалов ответил: «Ну да, у черных копателей, которые значками торгуют, ходил, спрашивал». Однако обвиняемый не помнил стоимость тротила и затруднился сказать, работал ли он с тротилом ранее. «Перекись получать слишком долго, возиться надо», – пояснил он мотивы выбора тротила для создания взрывного устройства.
«То, что в лесах под Витебском тротила буквально тонны, совсем не удивительно, — прокомментировал показания обвиняемого в беседой с «Газетой.Ru» военный историк Вячеслав Иванов. — В 1944 году там был так называемый «витебский котёл»: в окружение попали более 50 тысяч немцев, которым Гитлер запретил отступать. Бои шли очень долго, так что боеприпасов, начиненных тротилом, в местных лесах предостаточно».
По словам Коновалова, готовя взрыв в 2008 году, он специально планировал, что взрывная волна пойдет по ногам людей. «Направленный взрыв», — сказал он, пояснив, что проверял направление разлета поражающих элементов в ходе пробных взрывов под Витебском. Отвечая на вопрос, где он изготавливал взрывные устройства в 2008 году, Коновалов, явно занервничав, сказал: «В подвале. Может, что-то дома».
11 апреля 2011-го, взрывая бомбу на станции метро «Октябрьская», он рассчитывал уже на поражающую силу взрыва, говорилось в видеопоказаниях подсудимого. «Только на фугасное действие?», – уточнил следователь. «Ну да», – сказал Коновалов.
На вопрос о мотиве совершаемых им действий обвиняемый вновь сказал, словно заучив: «Для дестабилизации обстановки в Республике Беларусь, мне не нравится политика нашего президента». Однако на уточняющий вопрос: «Что вы понимаете под дестабилизацией?» Коновалов заявил: «Я не буду отвечать на эти вопросы».
Также во вторник в суде допросили свидетелей – Евгения Иванца и Руслана Якимовича. Это они обнаружили 3 июля 2008 года в Минске несработавшее взрывное устройство.
Сначала они пинали его ногами, а потом подобрали и некоторое время носили с собой.
«Я подбил ногой пакет сока. Он оказался тяжелый, запечатанный. Мы решили, что он целый, и взяли с собой», — рассказал в суде Руслан Якимович. По словам свидетеля, позже они с другом решили выпить сок, открыли крышку и сняли металлическую фольгу. «Выскочил тумблер, я посмотрел — что за ерунда? Вскрыли пакет ключами — то ли муляж бомбы, то ли что. Решили отнести сотруднику милиции», — свидетельствовал Якимович. По его словам, тумблер был клавишный, белый.
Друг Якимовича Иванец вспомнил, что, вскрыв пакет ключами от квартиры, они увидели гайки, провода и квадратный кварцевый будильник, установленный на 12.00. «Часы показывали около 11 часов», — вспомнил Иванец, из чего он сделал вывод, что часы шли, так как время на них примерно соответствовало реальному.
