Цивилизация
Защита Никиты Тихонова и Евгении Хасис, обвиняемых в убийстве адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой, продолжает представлять доказательства. Поддержать подсудимых во вторник пришли Александр Белов (Поткин) и Владимир Ермолаев из «Движения против нелегальной иммиграции» (организация запрещена в России) (ДПНИ), запрета которого в Мосгорсуде добивается прокуратура. Поткин в розовой рубашке показывал Хасис большой палец и ободряюще улыбался. Тихонов кивал отцу, которого допросили на прошлом заседании, разрешив ему теперь посещать процесс в качестве зрителя.
На этот раз адвокаты вызвали в суд руководителя правозащитной организации «Русский вердикт», занимающейся оказанием юридической и финансовой помощи так называемым репрессированным русским националистам, Алексея Барановского. Он рассказал, что с Тихоновым познакомился еще в 2005 году, когда нынешний подсудимый работал журналистом, а сам Барановский — помощником депутата. Свои отношения с Тихоновым свидетель называл «приятельскими».
«А с Женей мы друзья», — сообщил Барановский суду, рассказав, что познакомился с Хасис в 2008 году «на каком-то «круглом столе» или в дискуссионном клубе».
Сначала Барановский пытался ухаживать за Хасис, а когда узнал, что у нее есть молодой человек, отношения стали дружескими. Потом друзья стали работать вместе в «Русском вердикте». Взгляды Хасис Барановский охарактеризовал как «правозащитный национализм», пояснив, что, по данным «Русского вердикта», в России существует практика двойных стандартов при рассмотрении дел о преступлениях, совершенных на национальной почве: русским дают более серьезное наказание, чем представителям национальных меньшинств. Хасис, по словам свидетеля, занималась мониторингом правоприменительной практики по подобным делам. Так у нее на компьютере и оказались фотографии отрезанных голов, авторство которых приписывается некоему радикальному неонацистскому движению БОРН («Боевая организация русских националистов»), а также снимки судей Мосгорсуда, которые рассматривали дела наци-скинхедов, сообщил Барановский.
В день убийства Маркелова и Бабуровой Хасис на месте преступления не было, заявил присяжным свидетель. Вместе с Барановским она ходила покупать коллекционное шампанское для его вечеринки.
«20 января у меня день рождения. Накануне я ходил покупать коллекционное шампанское вместе с Хасис. Мы встретились на станции метро «Тимирязевская» не раньше 12.00 и не позднее 16.00 и отправились в магазин на улице Милашенкова, который я выбрал», — рассказал Барановский. Пока друзья выбирали алкоголь, и произошло убийство, утверждал свидетель: они были еще в магазине, когда Барановскому позвонил кто-то из знакомых и сообщил «горячую новость» об убийстве адвоката Маркелова. «Мы обменялись мнениями на этот счет, кто это мог быть — чеченцы, по Химкам кто-то, — и пошли по своим делам», — заключил свидетель.
— Во что была одета Хасис? — поинтересовался адвокат подсудимой Геннадий Небритов.
— На ней были кроссовки, она их даже зимой носила, наверное, утепленные. Голубые джинсы. Черное пальто без капюшона, — без запинки отвечал свидетель.
— А кепка на ней была?
— Она вообще не любила головные уборы. Летом только иногда кепки носила, — заявил Барановский, уточнив, что на кепках, которые носила Хасис, «не было никаких полосок на козырьке, они были однотонные», а одежду подсудимая предпочитала «брендовую, солидных марок». Сапоги на шнуровке Хасис, по словам Барановского, тоже не жаловала. (По версии следствия, на кепке, в которой Хасис была на Пречистенке в день убийства, были полосы, а на ногах у нее были высокие сапоги на шнуровке.)
Барановский также уточнил, что о его встрече с Хасис 19 января знали два человека — адвокат Александр Васильев, который в этом процессе представляет интересы подсудимого Тихонова, и его знакомая Ольга Мухачева. Но, как отметил судья Александр Замашнюк, допросить действующего защитника не позволяет УПК. Знакомую Барановского Мухачеву ни одна из сторон в суд не вызывала.
Показания Барановского об имеющемся у Хасис алиби прозвучали на заседании во вторник впервые за два года следствия и суда. Ранее свидетеля допрашивали два раза, и об этом походе в магазин он следствию не рассказал.
Почему Барановский впервые упомянул о том, что подсудимая 19 января 2009 года покупала с ним шампанское, а не следила за будущими жертвами на Пречистенке, участники процесса сначала решили выяснить без присяжных заседателей.
— Какие препятствия имелись у вас для того, чтобы сообщить эти сведения следствию? — поднялся со своего места представитель родственников Маркелова Роман Карпинский.
— Я впервые был свидетелем в уголовном процессе, не знал, что у меня была возможность сообщить какую-либо дополнительную информацию, — оправдывался свидетель.
Тут запротестовала прокуратура. Огласив протоколы двух допросов, гособвинители Елена Сухова и Борис Локтионов обратили внимание участников процесса на то, что во время этих следственных действий присутствовали нанятые Барановским адвокаты, которые тоже не объяснили ему, что об алиби обвиняемой можно сделать заявление. Прокурору Локтионову не удалось сдержать эмоций: он заявил, что свидетель «нагло лжет», чем вызвал гнев защитников. Началась перепалка, за которую судья Замашнюк сделал замечания обеим сторонам.
После этой паузы на вопрос о причине своего молчания свидетель Барановский ответил уже иначе:
— Я боялся говорить, пока не выступлю в суде, чтобы на меня не оказывалось давление, как на Горячева.
— Сначала вы заявили, что вас не спросили. Потом — что боялись. Так какие показания достоверны? — не отставал от свидетеля адвокат Карпинский, за что получил от адвоката Небритова титул «адвоката обвинения».
— Здесь нет противоречия, — настаивал Барановский, сделав глоток принесенной с собой минералки. — Если бы вопрос был задан мне лично, я бы ответил. А так решил не обострять ситуацию.
Фамилия лидера националистической организации «Русский образ» Ильи Горячева прозвучала на заседании во вторник не единственный раз. Барановский сообщил суду (правда, присяжных в это время вывели из зала — решались процессуальные вопросы): Горячев говорил ему, что «дал против Тихонова плохие показания», объяснив это тем, что его самого «подставили». «Он передал Тихонову какую-то, по его словам, «стремную вещь», из-за которой его могут самого привлечь в качестве соучастника», — таинственным голосом сообщил Барановский.
Самого Горячева, который ранее дал против Тихонова и Хасис показания, а затем через прессу от них отказался, в суде пока не допрашивали: его местонахождение неизвестно. Допрошенный во вторник журналист The New Times Евгений Левкович (его тоже допрашивали без присяжных) рассказал, что поддерживает с Горячевым связь на Facebook. Свидетель скрывается в одной из стран Восточной Европы, но не говорит в какой.
Дать показания Горячев готов по видеосвязи. «Это невозможно, — сообщил председательствующий Замашнюк. — Допрашиваемый должен находиться на территории России».
Лично выступить перед судом присяжных во вторник успел потерпевший Михаил Маркелов, брат погибшего адвоката, который сейчас работает в администрации президента и чрезвычайно занят — по этой причине, пояснил он, ему раньше не удалось поприсутствовать в процессе. Маркелов рассказал, что его младший брат Станислав «был аполитичным до мозга костей», занимался адвокатской деятельностью и дружил с антифа, которых считал «единственной реальной силой, которая может противостоять неонацистам». Когда следователи рассказали Маркелову-старшему, что вышли на след предполагаемых убийц его брата, потерпевший выступил в прессе с заявлением о том, что знает их имена. Это была провокация, чтобы «вызвать реакцию этих людей», признал в суде Маркелов-старший. «Конечная цель — вот она, за стеклом», — указал на подсудимых потерпевший и сразу после допроса покинул зал суда.
Следующее заседание судья Замашнюк назначил на четверг, сообщив, что о перерыве попросили присяжные, которых осталось всего восемнадцать — 12 основных и шестеро запасных: заседательница № 9 слегла в больницу. Допрос свидетеля Барановского продолжится, добавил председательствующий. «Ну конечно, надо же со свидетелем поработать», — ехидно заметил Тихонов, пока заседатели покидали зал. «Геннадий Геннадиевич, что хотите делайте, можете поселить его у себя. Вы что, хотите, чтобы его убили завтра?» — кивая на свидетеля, говорила адвокату Небритову Хасис. За то, что подсудимая заявила это прямо в микрофон, не дождавшись выхода из зала коллегии присяжных, судья Замашнюк сделал ей замечание и объявил перерыв до 11.00 7 апреля.
