Цивилизация
Опрос об отношении граждан России к истории и различным ее трактовкам Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел в начале октября, в нем приняли участие 1600 человек из 140 городов в разных регионах страны. Согласно данным, опубликованным в среду на официальном сайте ВЦИОМа, за последние два года интерес россиян к истории вырос: доля тех, кто в той или иной степени увлекается ей, увеличилась с 39 до 62%. Как правило, это высокообразованные респонденты (72%) и жители средних городов (68%). Не проявляют интереса к истории страны 38% населения — в основном это малообразованные россияне (54%) и жители малых городов и сел (40–41%).
Главный вывод опроса: россияне историей интересуются, но она не укладывается у них в головах.
Респонденты предлагают прекратить переосмысливать одни и те же события, установить единую историческую правду и записать ее во все учебники истории. По мнению большинства опрошенных граждан России, оценка исторических событий должна быть единой и неизменной, а их переосмысление — недопустимо. Так считают 60% респондентов, в первую очередь москвичи и петербуржцы (68%), а также пожилые россияне (66%). Треть опрошенных (31%) полагает, что написание истории — бесконечный процесс и каждое поколение трактует ее с высоты своих знаний и настроений. Такой ответ чаще выбирали жители средних городов, в основном молодые — до 34 лет.
Не позволяя переосмысливать одни и те же события историкам внутри страны, россияне так же категорично выступают против национальных трактовок истории. «Историческая правда всегда одна», — заявляет 61% респондентов. «Это шизофрения массового сознания — ответы противоречат друг другу», — считает российский философ, политолог и историк, академик Российской академии гуманитарных наук Алексей Кара-Мурза. Ученый пояснил «Газете.Ru», что респонденты дали взаимоисключающие ответы на первый и второй вопросы: «Говоря, что переосмысливать существующий взгляд на исторические события нельзя, они в то же время предлагают привести все к общему знаменателю исторической правды — то есть изменить, переписать историю». «Историческая правда как абсолютная истина: к ней можно приблизиться, но не получается достичь», — считает ученый.
Важным шагом на пути к истине в истории Кара-Мурза назвал рассекречивание архивов, в частности советских.
«Еще один вопрос, который стоило задать опрошенным: хотите ли вы открытия архивов, хотите ли вы знать достоверно факты, цифры, увидеть документы своими глазами?» — говорит историк. Когда в распоряжении историков будут все факты, отметил Кара-Мурза, не будет создаваться ситуаций, когда «за пределы русской истории пытаются выгнать то белых, то красных, то Керенского, то Ленина». «Чему мы можем учить, когда сами не знаем истории? Нам заявляли, что нет секретных протоколов к пакту Молотова--Риббентропа — а они есть; утверждали, что под приказами о расстреле офицеров в Катыни не было подписи Сталина — а она там стояла», — перечисляет ученый открытия историков последних лет.
«Переосмысление полезно и нужно: историки всегда работают, постоянно обнаруживая что-то новое», — считает другой ученый, военный историк Андрей Исаев. В качестве примера он привел данные о численности потерь советских и немецких войск на разных участках фронта во время Великой Отечественной войны: «Бои под Сталинградом, которые считались малозначительным эпизодом, благодаря новым данным о количестве погибших превратились в историческом сознании в один из поворотных, значительнейших событий войны». Общественное мнение же, по мнению Исаева, «просто устало от переосмыслений истории в узком смысле». «Людям кажется, что историю переписывают с той точки зрения, что русские — дураки, а все было чудовищной ошибкой. Но это не так», — отмечает историк.
Еще одна претензия общественного мнения к исторической науке — разные школьные учебники.
79% респондентов ВЦИОМа считают, что Министерством образования должен быть утвержден один учебник истории для всех без исключения школ страны.
По мнению россиян, учебник должен быть единственным, чтобы раз и навсегда исключить «путаницу и разноголосицу» в головах учащихся. Сторонников единообразия больше всего среди пенсионеров (86%) и жителей южных регионов России (93%). Тех, кто допускает существование одновременно нескольких учебников истории, чтобы учителя могли выбирать, по какому из них учить детей, насчитывается только 15%. Такой точки зрения придерживаются, в основном, россияне до 25 лет.
«Учебники не делаются по заказу: пока не будет соответствующих научных трудов, максимально близких к исторической правде, не будет и учебников», — разводит руками Кара-Мурза. «Возможно, с педагогической точки зрения и необходим единый учебник, но я бы не стремился равнять всех под одну гребенку. Разные учебники полезно вводить в зависимости от специализации школы: изучают ли в ней углубленно историю, сколько часов в неделю отведено на этот предмет. Я не говорю об изучении различных взглядов и исторических школ. Просто дети-гуманитарии должны иметь возможность более углубленно заниматься историей, и для этого, разумеется, понадобятся другие учебники», — отмечает историк Исаев.
