Цивилизация
Первый день после отпуска
В 9 утра 4 июля 1989 года с польского аэродрома Колобжег-Багич взлетел советский истребитель МиГ-23М под управлением полковника Николая Скуридина. Иногда можно услышать слух, будто бы в тот день проходили испытания новейшего автопилота, но нет — полет был тренировочным для восстановления формы летчика после отпуска. На борту не было подвесного вооружения, лишь боезапас для встроенной пушки.
МиГ-23М ВВС СССР, схожий с разбившимся
US military
Меньше чем через минуту после взлета на высоте 130 метров Скуридин услышал хлопок в районе воздухозаборника, после чего перестал работать форсаж (усиленный режим работы двигателя) и резко упала тяга. Истребитель начал снижаться, и летчик, заметивший в зеркалах дымный след за собой, решил не испытывать судьбу на первой же тренировке после отпуска. Он доложил по радио об отказе двигателя и на высоте 100 метров катапультировался.
Стоявшие на земле наблюдатели заметили, что после этого самолет выровнялся и продолжил полет на сверхмалой высоте, но не придали этому большого значения. К западу от аэродрома находится Поморская бухта Балтийского моря, и потому в отчете командованию ВВС о чрезвычайном происшествии написали, что самолет упал в воду и не нанес ущерба.
Переполох на базе НАТО
На этом история могла бы и закончиться, но спустя полчаса дежурящий над западной Германией натовский самолет ДРЛО (дальнего радиолокационного обнаружения) E-3 засек в небе над ГДР одиночную воздушную цель. Она шла на высоте 12 километров со скоростью чуть более 700 км/ч — выглядело как крейсерский режим (режим полета с постоянной скоростью) и ничуть не походило ни на атаку, ни на провокацию. Когда неопознанный самолет пересек границу с ФРГ, командование НАТО отдало приказ поднять на перехват истребители.
4 июля американцы отмечают День независимости, и потому на нидерландской авиабазе Сустерберг, где базировалась 32-я истребительная эскадрилья ВВС США, дежурили только два летчика, капитаны ДжейДи Мартин и Билл Мерфи. Вдобавок президент СССР Михаил Горбачев посещал Париж с визитом, и война была исключена. Поэтому, когда зазвучал сигнал тревоги, летчики решили, что единственный третий дежурящий служащий эскадрильи заскучал на посту и устроил розыгрыш, но тревогу не проигнорировали и побежали к самолетам.
Истребитель F-15C
Tech. Sgt. Jacob Albers/AP
Два истребителя F-15C поднялись в воздух, но сначала летели не в ту сторону. ВВС США праздновали вовсю, и потому самолеты наводили одновременно четыре офицера боевого управления: друг друга они не слышали, зато их слышали летчики, причем иногда сообщения просто подавляли друг друга. Несмотря на неразбериху, через какое-то время летчики смогли обнаружить нарушителя границы бортовыми радарами и перехватили его.
Когда F-15 приблизились к неопознанной цели, Мартин и Мерфи поняли, что если их кто и разыгрывает, то точно не сослуживцы. Они увидели советский МиГ-23, с которым все было нормально, кроме отсутствия у кабины фонаря и человека под ним. Летчики доложили на землю, что в самолете-нарушителе никого нет, им ответили «повторите». Повторять пришлось дюжину раз, прежде чем в штабе вышли из праздничного режима и начали думать, что делать.
В итоге летчикам дали команду: главный («предохранитель») — включить, право уничтожить цель — получаете. Однако разрешение сопровождалось оговоркой: «Уничтожайте только в том случае, если считаете, что так на земле будет меньше урона, чем если он сам упадет». Посмотрев на карту, Мартин и Мерфи заметили, что впереди по курсу крупный город Лилль. Чтобы не допустить падение на него, летчики решили сбить нарушителя за несколько километров до городской черты.
Единственная жертва
Стрелять в тот день не пришлось — у МиГ-23 закончилось топливо и он упал на бельгийскую деревню Беллегем. Услышав шум, местные жители вышли из домов и увидели, как над столбом дыма кружат американские истребители. Когда на место падения прибыли аварийные службы, они заметили, что урон сравнительно невелик, а из-за выработки топлива нет пожара. Разрушился только один дом, из которого торчал хвост МиГа с нарисованной красной звездой. «Русские высадились в Беллегеме!» — закричал кто-то из собравшихся.
На месте крушения МиГ-23
Carl Duyck/AP
После разбора завалов выяснилось, что дома был лишь один человек — 19-летний студент-информатик Вим Деларе. Накануне он праздновал успешную сдачу экзамена и потому, несмотря на позднее утро, все еще лежал в постели. Его мать уехала за покупками, а отец был на работе в городе Ипр.
Погибший студент Вим Деларе
lavoixdunord.fr
Через два дня в издании Минобороны «Красная звезда» опубликовали объяснение произошедшего: «Развитие аварийной ситуации на взлет предположительно можно объяснить так: самопроизвольное выключение форсажа привело к резкому уменьшению тяги, скорости, высоты полета и было воспринято летчиком как отказ двигателя. В дальнейшем самолет, находясь в положении «стабилизации» на бесфорсажном режиме работы двигателя, продолжал полет до полной выработки топлива, пролетев около 900 километров».
Представители СССР заверили бельгийцев, что на борту не было ни радиоактивных, ни токсичных веществ.
Эвакуация обломков МиГ-23
AP
Михаил Горбачев, как и летчик Скуридин, принесли властям страны и семье погибшего официальные извинения. СССР выплатил Бельгии (в основном — родственникам Деларе) компенсацию, примерно эквивалентную полмиллиону евро. Его родители вскоре построили на месте аварии в точности такой же дом, как и был прежде, а мемориал возводить не стали.
Как рассказал изданию La Voix Du Nord один из современных обитателей деревни, родители существенно пережили сына. Мать умерла от рака в 2014 году, после чего страдающий от рассеянного склероза отец продал дом и переехал.
Дом, который построили на месте авиакатастрофы
lavoixdunord.fr
Инцидент не привел к обострению Холодной войны, не помешал разрядке и уже начавшемуся визиту Горбачева в Париж. Там, согласно плану, он обсуждал реформу континентальной политико-правовой системы, предлагал положить в ее основу общеевропейские ценности, заменить «геополитическое равновесие равновесием интересов» и создать «широкое экономическое пространство от Атлантики до Урала». Катастрофа же не стала заметной темой обсуждения.