Цивилизация
Первый советский атомный подводный ракетоносец К-19, оснащенный баллистическими ядерными ракетами, считался одновременно и символом возросшей ядерной мощи советского государства, и постоянным источником опасных инцидентов, многие из которых стоили жизни членам экипажа и грозили ядерными взрывами и едва ли не началом третьей мировой войны. За многочисленные аварии эта субмарина заслужила крайне дурную репутацию на флоте и получила прозвище «Хиросима», перешедшее затем и на все подводные лодки того же проекта 658, которые, впрочем, уже не отличались такой аварийностью, так как опыт эксплуатации «атомного первенца» послужил основой для их модернизации.
Строительство К-19 осуществлялось крайне быстрыми темпами, судостроители работали в три смены, поскольку требовалось нагнать американцев, спустивших на воду первый в мире стратегический ракетоносец George Washington 9 июня 1959 года. Отставание СССР в этом классе вооружений формально составило всего лишь четыре месяца — спуск на воду состоялся 11 октября 1959 года, — однако в строй К-19 ввели лишь 12 ноября 1960 года. При этом К-19 во многом уступала построенному ранее George Washington, оснащенному 16 ядерными ракетами радиусом действия до 2000 км, запускаемыми из-под воды. К-19 несла всего три ракеты с радиусом действия до 650 км, которые могли запускаться только из надводного положения.
До этого состоялась гонка первых в мире подводных лодок с ядерной энергетической установкой, которую СССР проигрывал еще более заметно — США спустили на воду свой Nautilus 21 января 1954 года, а в Советском Союзе первый подводный атомоход К-3 «Ленинский комсомол» построили на четыре года позже.
Еще до спуска К-19 на воду несколько строителей погибли в результате несчастных случаев, обусловленных крайней спешкой: при окраске трюмов в 1959 году вспыхнул пожар, унесший жизни двух человек, после возобновления покрасочных работ задохнулась женщина-маляр, а в 1961 году при погрузке ракет в шахты был придавлен крышкой и погиб один из матросов. Говорят, что при «крещении» лодки бутылка с шампанским не разбилась, как положено, о ее нос, но это уже можно отнести и к числу легенд, которыми быстро обрастала «невезучая» К-19.
В первом же боевом походе субмарины произошла авария в системе охлаждения кормового атомного реактора. Это случилось 4 июля 1961 года. Реактор удалось заглушить, избежав атомного взрыва, но дорогой ценой: в течение двадцати дней после тех событий — c 10 по 23 июля 1961 года — восемь моряков скончались от лучевой болезни, а впоследствии — 1 августа 1970 года — умер командир БЧ-5 капитан третьего ранга Анатолий Козырев. Эти события легли в основу американско-германско-канадско-британско-российского фильма «К-19» (K-19: The Widowmaker) 2002 года с Харрисоном Фордом и Лиамом Нисоном в главных ролях, где советскую субмарину назвали «Оставляющая вдов», отдавая при этом дань мужеству и героизму, проявленным экипажем подлодки, что позволило избежать гораздо худшей катастрофы.
Позднее К-19 не списали, а дезактивировали, провели замену реакторного отсека и вновь спустили на воду 15 октября 1963 года. А 15 ноября 1969 года произошел новый крупный инцидент, лишь чудом обошедшийся без человеческих жертв и не приведший к полномасштабной войне. В Баренцевом море в результате неосторожного маневра К-19 произошло столкновение с американской подводной лодкой Gato. Командир торпедного отсека американской субмарины при этом приказал приготовить к стрельбе по советской подлодке торпеды и противолодочную ракету с ядерной боеголовкой, но командир Gato Лоуренс Бурхардт вовремя успел отменить этот панический приказ. Получив значительные повреждения носовой части, советская АПЛ все же смогла самостоятельно вернуться на базу в надводном положении, а Gato, практически не получившая повреждений, продолжила свое боевое дежурство.
Наконец катастрофа с максимальным числом жертв на К-19 пришлась на 24 февраля 1972 года, в самом конце очередного похода по патрулированию северной части Атлантического океана — в тысяче с лишним километрах северо-восточнее острова Ньюфаундленд. Это была уже вторая или третья тревога за время боевого дежурства. В девятом отсеке начался пожар, однако вахтенный матрос, вместо того, чтобы немедленно объявить тревогу, начал будить ответственного за загоревшийся прибор, предназначенный для дожига угарного газа.
Общий вид и схема отсеков атомной подводной лодки К-19 (отмечен девятый отсек, в котором 24 февраля 1972 года начался пожар)
sources.ruzhany.infoЗа несколько дней до этого лопнул трубопровод системы рулевого управления, масло из гидравлики просочилось на нижний уровень и воспламенилось как раз от этого раскаленного электроприбора. В результате пожара лопнула магистраль воздуха высокого давления, в отсек стал поступать кислород и пожар быстро перекинулся на соседние отсеки, отрезая путь к пульту управления главной энергетической установкой. Угарный газ попал в систему вентиляции, распространяясь по всей подводной лодке, срочно начавшей всплывать с глубины, и все это время электрики и реакторщики спасали подлодку и экипаж, задыхаясь от угарного газа, от которого не защищали противогазы.
Главную энергетическую установку сумели заглушить оставшиеся в отсеке командир дивизиона движения капитан-лейтенант Виктор Милованов и старший лейтенант Сергей Ярчук. Ярчук при этом погиб, сорвав с себя маску дыхательного аппарата, а потерявшего сознание Милованова вытащил в центральный отсек матрос-турбинист. В седьмом отсеке погиб мичман Александр Новичков, спасавший задыхавшихся матросов.
В результате К-19 смогла всплыть на поверхность, избежав радиоактивного заражения, однако во время пожара и попыток его ликвидировать погибло 28 моряков, остальные были серьезно отравлены угарным газом и различными продуктами горения, а сама АПЛ потеряла ход и дожидалась спасательных судов.
Вертолет ВМС США во время проведения операции спасения советской подводной лодки К-19
U.S. Navy ArchiveПервым в район аварии прибыл американский сторожевой корабль, но от предложенной им помощи командир К-19, капитан второго ранга Виктор Кулибаба отказался. Вторым — через двое суток — прибыл советский сухогруз «Ангарлес». Последовавшую затем спасательную операцию кораблями Северного флота сильно осложнил начавшийся шторм, поэтому она также не обошлась без жертв. Бывший матрос Кобальчинский из запасного экипажа К-19, вспоминал, как на базе подводников начались разговоры о том, что на «Хиросиме» новая авария. По его словам, спасателей вскоре погрузили на плавбазу «Александр Невский», и они пошли спасать К-19. При этом на самой плавбазе во время сильного ветра, который продолжался все время похода, смыло за борт матроса и погиб замполит из второго экипажа, упавший с высокой кровати во время шторма. Таким образом, кроме 28 человек, погибших на самой подлодке, смерть унесла еще двух человек из тех, что шли спасать подводников.
Около сорока человек удалось эвакуировать с К-19 вертолетами с большого противолодочного корабля «Вице-адмирал Дрозд», остальных передали на спасательный буксир СБ-38. Электричество долгое время отсутствовало: за три недели буксировки на базу с буксира СБ-38 восемь раз заводили концы питания к электрощиту подводной лодки, и семь раз их обрывал шторм.
Вечером 24 февраля экипаж К-19 узнал, что в десятом отсеке оставались еще живые люди — с ними удалось связаться по аварийному телефону. С борьбой за жизнь запертых в этом отсеке оказались связаны, пожалуй, самые драматичные эпизоды этой истории. В десятом торпедном отсеке скрывались 12 подводников, однако пожар отрезал им выход. Руководил ими капитан-лейтенант Борис Поляков, который рассказывал, что состояние в отсеке было очень плохое — поступило много угарного газа, а индивидуальных дыхательных аппаратов было всего четыре, и то один с пустым баллоном.
Из-за пожара в соседнем девятом отсеке раскалилась переборка, было жарко, как в парилке, дышать было почти невозможно от гари. Через трубы, по которым прежде текла техническая вода, запертым в этом в отсеке начали подавать воздух. Все старались просто лежать на полу в кромешной темноте, чтобы не расходовать лишний кислород. В закоулках отсека вслепую отыскали чудом сохранившиеся четыре пачки сахара, две банки сгущенки и несколько банок квашеной капусты, все это делилось на крохотные порции. Цистерна с питьевой водой оказалась практически пустой, но в колодке оставался небольшой запас ржавой воды, отвратительной на вкус. Чтобы повысить свои шансы на выживание, моряки сосали соль. В таком заточении морякам из десятого отсека пришлось пробыть в течение 23 дней, до возвращения на базу.
2 апреля 1972 года подводную лодку отбуксировали наконец в северную гавань Окольная, находившуюся на расстоянии 4 тыс. км от места аварии. Крайне ослабленных моряков из десятого отсека выводили и выносили с завязанными глазами, чтобы те не ослепли от яркого света.
Позднее подлодка была отремонтирована и вновь вернулась в строй. В дальнейшем тренировки по пожаротушению на АПЛ велись с учетом опыта, полученного на К-19. Командир К-19 Виктор Кулибаба, с некоторым запозданием принявший решение о всплытии, но в дальнейшем грамотно командовавший и не покидавший своего судна до прибытия на базу, по результатам проведенной проверки был оправдан и даже награжден орденом Красного Знамени, а капитан-лейтенант Борис Поляков награжден орденом Красной Звезды.