Цивилизация
«На берегах Египта звучали песни о «матушке Волге»
Строительство Суэцкого канала в середине XIX века произвело огромное впечатление на современников. Размахом работ восхищались, в том числе, подданные Российской империи. Первым русским человеком, посетившим трассу будущего канала, был мичман с корвета «Ястреб» Александр Ковалевский. Во время плавания русской эскадры в Средиземном море он возмутился применением телесного наказания к своему товарищу и был «сослан» в Александрию для осмотра строительства Суэцкого канала. Далее к месту назначения моряк проследовал на поезде.
29 марта 1862 года Ковалевский опубликовал статью в «Одесском вестнике», в которой подверг критике информацию другой газеты «Северная пчела», которую черноморский моряк назвал лживой. В частности, мичман сообщал, что основной объем гидротехнических работ выполняют не французы и бельгийцы, как утверждала европейская и вслед за ней российская печать, а египтяне.
По его словам, работники из Европы не обладали «никакою особенною специальностью по какой-либо части» и потому навязывались на руководящие или полицейские должности.
«Газета намеренно извратила положение на перешейке, — негодовал Ковалевский. — 10 000 работников, при строгой полиции, вооруженной тростями, проведут канал до озера. Работа производится просто, без особых применений: арабы носят землю в местных корзинах. Нельзя не пожалеть полудикого, но способного араба, видя, как его просветители бичуют тростью эту 10-тысячную армию рабочих, не получающих никакого вознаграждения и не видящих конца своему труду. Французы в век гуманности и прогресса расставили у каждого участка по шейху да по employe с тростями, наподобие наших бывалых линьков».
Мичмана возмущало, что если французы и бельгийцы жили во время работ на роскошных виллах из древнего кирпича с гранитными фундаментами, то арабы ютились в «перво-вековых шалашах», что, на его взгляд, могло привести к смертности среди рабочих.
Ковалевский также первым в России рассказал о преимуществах, которые канал после ввода в эксплуатацию должен был дать международному судоходству и, в частности, Новороссийскому краю.
В 1868-м, за год до официального открытия Суэцкого канала, журнал Всемирный путешественник» поместил материал автора М., который поведал, что работники одновременно копают канал на пространстве в несколько километров.
«Одни копают землю кирками внизу откоса, в самом ложе будущего канала, и вырытая земля передается из рук в руки, в тростниковых корзинах. Этот первобытный способ сопровождается удивительными результатами, которые поразили бы нас еще более, если б мы забыли, что находимся на той классической почве, где колоссальные работы исполнялись руками человеческими», — резюмировал очевидец, пожелавший скрыть свою фамилию.
Наконец, некто Л. А-в констатировал в «Вестнике Европы» что «когда на перешейке появилась холера, рабочие валились, как мухи».
Церемония открытия Суэцкого канала 17 ноября 1869 года в Порт-Саиде поражала роскошеством и уровнем гостей. В частности, на торжествах присутствовали императрица Франции Евгения (супруга Наполеона III) и император Австро-Венгрии Франц Иосиф I с министром-президентом венгерского правительства Андраши. Из Одессы для участия в празднике отплыли два парохода с примерно 120 пассажирами на борту. Среди них были адмирал Николай Чихачев, писатель Николай Соллогуб, художник Иван Айвазовский, на которого путешествие произвело огромное впечатление.
«Когда наш пароход входил в Суэцкий канал, шедший впереди его пароход французский сел на мель, и пловцы принуждены были переждать, покуда тот снимется, — вспоминал маринист. — Эта остановка длилась часов пять. Была прекрасная лунная ночь, придававшая какую-то особенную, величавую красоту пустынным берегам древней страны фараонов, отторгнутой каналом Лессепса от азиатского материка. Чтобы скоротать время, пассажиры русского парохода устроили импровизированный вольный концерт: г-жа Киреева, обладая прекрасным голосом, приняла на себя обязанность запевалы; стройный хор подхватывал. И вот на берегах Египта зазвучали песни о «матушке Волге», о «темном лесе», о «чистом поле» и понеслись по волнам, осеребренным луною, ярко светившею на рубеже двух частей света».
«Купались в Суэцком канале, кушали финики, один из кадет застрелился»
Весной 1920 года, в разгар Гражданской войны в России, англичане эвакуировали из Новороссийска в Египет кадет Донского корпуса. В Александрию они прибыли на пароходе «Саратов». Согласно историку Владимиру Белякову, подростки воспринимали свое изгнание совершенно не так, как взрослые беженцы.
Как заключил исследователь, для них оно было скорее увлекательным приключением, чем трагедией.
«Хорошо прожили там три года, купались в Суэцком канале, кушали финики, один из кадет застрелился, и еще два ученика и офицер умерли, случилось несколько пожаров, но в общем провели эти три года очень хорошо. Как не хотелось, но все ж таки пришлось уезжать из Египта», — вспоминал в 1923 году кадет А. Балашов.
Его однокашник добавлял, что «еды было вдоволь, жили в палатках и вообще проводили дни очень хорошо». Директор Донского корпуса Александр Черячукин, однако, опасался, что соседство со взрослыми беженцами в русском лагере Телль аль-Кебир разлагающе подействует на молодежь, поскольку таит «неисчерпаемые источники соблазнов». Так что по инициативе генерала кадет отселили на берег Суэцкого канала.
«Суэцкий канал был от нас всего в полумиле, сзади была пустыня, по которой тянулась железная дорога, а за железной дорогой шла опять бесконечная Ливийская пустыня, направо виделся город, а за городом – большой роскошный пальмовый парк. За ним начинался изгиб Суэцкого канала, в общем, нас поместили в очень красивой местности», — отмечал кадет А. Плешаков.
В камышовых бараках оставшиеся с корпусом офицеры заново организовали учебный процесс, однако учебников и преподавателей не хватало. Отличников в качестве поощрения вывозили на экскурсию в Каир и на пирамиды в Гизе, которые произвели на кадет неизгладимое впечатление.
Приехавший с лекциями эмигрант-египтолог Григорий Лукьянов сумел заинтересовать учащихся историей Египта.
Помимо того, кадеты играли в футбол, оборудовали церковь в одном из бараков и организовали собственный хор и духовой оркестр.
«Там нам было хорошо очень, но жара была невыносимая, и мы купались в Суэцком канале. Помню, вылезем на берег, запачкаемся в песке, после идешь опять купаться, после идешь одеваться и идешь обедать, после пойдешь под душ, потому что весь в соли. Потом, когда приходит пароход, тогда все плывут к нему, и оттуда кидают деньги, апельсины, булки. Я раз подплыл, и мне один из мужчин кинул булку, я ее поймал, и она не упала в воду. Потом мы переплывали на другой берег Суэцкого канала, и там мы находили деньги очень старинные; я очень любил там ловить рыбу», — вспоминал кадет Павел Штейн.
«Арабы удивляются: как в такую жару русские могут работать по 12-14 часов!»
Во второй половине XX века судоходство на Суэцком канале несколько раз переживало тяжелые кризисы, вызванные политикой египетских властей и арабо-израильскими вооруженными конфликтами. В 1956 году президент Египта Гамаль Абдель Насер объявил о национализации канала. В ответ США, Великобритания и Франция попытались навязать Каиру международное управление Суэцким каналом, изъяв его из суверенитета Египта и обеспечив эксплуатацию канала в интересах крупных иностранных монополий. Это привело к Суэцкому кризису, в результате чего канал подвергся разрушениям и был закрыт до следующего года.
В следующий раз Суэцкий канал закрыли в 1967 году после Шестидневной войны.
А после окончания войны Судного дня в октябре 1973 года появилась возможность вновь открыть водную артерию для торговых судов. Для этого требовалось произвести чистку и разминирование канала. К участию в ответственной миссии были приглашены советские специалисты. Москва была крайне заинтересована в такой деятельности, поскольку стремилась восстановить влияние в Египте: ранее египетский президент Анвар Садат, желая сближения с США, отказался от военной помощи СССР и выслал советских военных советников. Задачей ВМФ СССР в операции по разминированию канала было доказать, что советские специалисты ни в чем не уступают американцам. Имелся у Москвы и другой интерес в восстановлении судоходства по Суэцкому каналу: это существенно сокращало путь из Черного моря на Дальний Восток.
В отдельный отряд траления вошли 27 боевых кораблей и судов обеспечения Черноморского и Тихоокеанского флотов, в том числе противолодочный крейсер-вертолетоносец «Ленинград», который сопровождали фрегаты «Скорый» и «Сметливый».
Разминирование канала проходило в три этапа – началось в июле 1974-го и растянулось на 14 месяцев. Советские тральщики обезвреживали мины советского же производства, причем Египет сумел настоять на безвозмездной помощи СССР.
За весь период в Суэцком канале подорвались на донных минах израильский танкер и два египетских корабля.
«Солнце здесь нестерпимое. Зной, обжигающий ветер — идет разгрузка, — вспоминал капитан 1-го ранга Александр Аполлонов. – Работой матросов не налюбуешься. Приходят арабские портовые рабочие, удивляются: как в такую жару русские могут работать по 12-14 часов! Приступили к боевому тралению. К утру 18 июля на холме возле разрушенного маяка они поставили антенну, две палатки, дизель-генераторы. Остров Губаль-Сакир представлял собой безжизненную пустыню: никакой растительности, только песок и старые, рассыпавшиеся от времени кораллы. Температуру воздуха замерить не удавалось, так как столбик термометра поднимался до отметки 50 градусов, а дальше делений не было. Из-за жары постоянно возникали сложности с оборудованием, беспрерывно пробивало изоляцию, горели лампы».
В ходе боевого траления были применены новые тактические приемы по использованию вертолетов, буксирующих шнуровые заряды. Ка-25 и Ми-8 выполнили 188 боевых вылетов на траление мин.