Цивилизация
19 декабря 1985 года самолет Ан-24 Якутского управления гражданской авиации, выполнявший пассажирский рейс по маршруту Якутск — Тахтамыгда — Чита — Иркутск, неожиданно изменил курс и произвел посадку в Китае. На борту было 39 пассажиров и пять членов экипажа – в том числе инициатор угона, второй пилот Шамиль Алимурадов. При подлете к Чите, где планировалась остановка, он пригрозил командиру экипажа Вячеславу Абрамяну ножом и заставил лететь к государственной границе. В числе причин, побудивших Алимурадова к бегству из СССР, СМИ называли личные обиды: якобы пилот был сильно недоволен нежеланием начальства повышать его до командира воздушного судна.
Сам Алимурадов (1952 г. р.) высказывался о мотивах своего поступка иначе. Он активно комментирует публикации о самом себе в соцсетях. В одной из записей ветеран авиации выразил предположение, что пресса нарочно пишет о его обиде на командование авиаотряда с целью унижения угонщика и выставления его в невыгодном свете: «что вот какой я мелкий». А в 2016 году Алимурадов позвонил в редакцию News.Ykt.Ru и заявил, что в публикации издания неверно расставлены акценты и на самом деле «он герой и диссидент, ставший жертвой советской власти».
Кроме того, в «Одноклассниках» Алимурадов написал, что на преступление его подтолкнули сотрудники КГБ.
Итак, события в тот морозный (столбик термометра в Якутии опускался ниже 40°C) декабрьский день развивались следующим образом. Около Читы штурман отлучился в уборную. В свою очередь, Алимурадов отправился проверить порядок в пассажирском салоне. По возвращении в кабину он заявил, что бортпроводница жалуется на неисправность и там требуется присутствие механика. Оставшись наедине с Абрамяном, Алимурадов выхватил самодельный тесак, приставил к горлу КВС и потребовал лететь в Китай. На возражения Абрамяна второй пилот отреагировал так: «Выполняй без разговоров!»
Заподозрившие неладное штурман и бортмеханик между тем начали стучать в дверь кабины. Алимурадов потребовал прекратить попытки проникнуть внутрь и заметил, что ему нечего терять. Абрамян сумел подать сигнал на землю и, связавшись с диспетчером, условными сигналами подтвердить угон самолета.
«Когда террорист — пассажир в салоне, это одно. А когда он — член экипажа, который сидит с тобой в кабине, это совсем другое. Ты психологически не готов к этому, это предательство в высшей степени! Проблема была в том, что он, как пилот, мог предвидеть каждый мой шаг, каждое мое движение. У меня возникла идея перехитрить его и посадить самолет на одном из военных аэродромов Читы, расположение которых я прекрасно знал — все они находились недалеко от границы. Я уговаривал его отказаться от преступных действий, говорил, что всю вину возьму на себя, скажу, что сбились с маршрута. Но Алимурадов был непреклонен», — рассказывал Абрамян.
Перед советско-китайской границей КВС все же убедил угонщика включить сигналы бедствия.
Абрамян объяснил, что китайцы могут сбить самолет, вторгшийся в их воздушное пространство. Кроме того, экипажу были неизвестны координаты ближайшего аэродрома.
Топлива в Ан-24 оставалось все меньше. Абрамян пытался убедить Алимурадова в том, что долететь до выбранной им страны уже не получится. Однако второй пилот стоял на своем. Позже КВС признался, что был весьма удивлен отсутствием реакции со стороны китайских властей: он ждал появления в небе истребителей. Как выяснилось, СССР и Китай договорились беспрепятственно пропустить самолет. Если верить угонщику, он искал «более-менее крупный населенный пункт», чтобы в случае необходимости можно было оказать пострадавшим медицинскую помощь.
«Мне было не страшно, а Абрамян побледнел, — утверждал Алимурадов. — Он думал, что нас хотят сбить, я его успокаивал, но он меня уже не слышал. А я ему говорил: «Слава, это все на их совести — пассажиры, экипаж, все. Он говорит: «У меня мать, дети», я ему отвечаю: «У меня тоже мать, дети! Слава, вопрос решен!»
В конце концов Абрамяну удалось получить данные для настройки радиокомпаса на аэропорт Цицикар. Однако посадить машину он не смог: в решающий момент стрелка радиокомпаса несколько раз изменяла направление. Вместо завершения полета Ан-24 кружил над горами. Возрастал риск трагической развязки.
«Я взял курс в направлении аэродрома, куда указывала стрелка радиокомпаса. Летели минут двадцать, и вдруг стрелка радиокомпаса начала хаотично вращаться, а затем остановилась и начала показывать на противоположное направление. Я развернул самолет и полетел обратно. Примерно через такое же время стрелка снова начала вращаться и указала совсем другое направление. Тогда я понял, в чем дело. Видимо, наши сообщили китайцам, что гражданский самолет терпит бедствие, а в то время отношения с Китаем были очень напряженными. Думаю, китайцы создавали помехи, хотели, чтобы мы просто разбились в горах. Не хочу ругать советскую власть, но вероятно, что и наши хотели того же», — выражал свое мнение Абрамян.
Благодаря опыту работы в сельхозавиации он посадил Ан-24 на изрешеченное бороздами рисовое поле недалеко от Ганьнаня примерно в 500 км от границы.
К тому времени в баках оставалось топлива на семь минут полета. Несмотря на жесткую посадку, пострадавших среди пассажиров не оказалось. Вскоре место приземления оцепили китайские силовики. Пассажиров и членов экипажа перевезли в Харбин и затем отправили в Читу. А угонщику китайское правосудие назначило восемь лет лишения свободы.
В 1989 году Китай выдал Алимурадова в СССР. Суд Якутска приговорил его к пяти годам тюрьмы. Абрамяна уволили из авиаотряда, а Алимурадов после распада СССР смог вернуться в авиацию. В 2010-е годы он занимал высокие должности в авиакомпании «Якутия».
«В прессе постоянно пишут, что Китай выдал Алимурадова. Раскрою немного правды. Китай не выдал меня в том смысле слова, а, наоборот, китайцы создали все условия для меня, и делали все для того, чтобы я остался в Китае. Я очень уважаю китайский народ и китайское правительство», — написал Алимурадов в соцсети «Одноклассники».
По словам Абрамяна, он давно простил подставившего его коллегу. Алимурадов не сожалеет о своих действиях и не считает себя виновным.