Цивилизация
2 октября 1944 года полной капитуляцией повстанцев окончилось знаменитое Варшавское восстание – одно из крупнейших антинацистских выступлений Второй мировой войны, в ходе которого борьба за власть между двумя лагерями движения Сопротивления определила отсутствие единства и привела к итоговой неудаче. Повстанцы имели отдельные успехи, однако, не обладая тяжелой артиллерией и авиацией, допуская тактические ошибки и демонстрируя разобщенность, их подразделения подверглись разгрому и были вынуждены сдаться. Уцелеть в этой бойне посчастливилось немногим.
Активно поддержанное простым народом, но плохо скоординированное и, по оценкам историков, недостаточно продуманное восстание вспыхнуло в Варшаве 1 августа 1944 года. Организацию выступления взяло на себя базировавшееся в Лондоне польское правительство в изгнании, опиравшееся на Армию Крайову во главе с Тадеушем Бур-Коморовским. Генерал рассчитывал на поддержку со стороны Красной армии, с командованием которой, однако, не согласовал свои планы. Советское наступление к тому моменту выдохлось. Многие военачальники РККА указывали позже в своих мемуарах на невозможность способствовать Варшавскому восстанию по объективным причинам. Ряд польских представителей пенял на намеренную задержку Красной армии.
Несмотря на значительное расхождение с большинством вдохновителей восстания по целому ряду вопросов от идеологии до методов и средств борьбы, советская разведка имела контакты как в эмигрантском правительстве, так и в командовании Армии Крайовой.
В январе 1944 года в этом воинском формировании заявили, что не противятся повторному — после сентября 1939 года — приходу Красной армии на польскую территорию.
Более того, польское сопротивление обязывалось поддержать советское продвижение «в меру сил и государственных интересов в рамках решения правительства республики и приказов главнокомандующего». Политики опубликовали заявление о вступлении советских частей в Польшу. В нем говорилось, что, хотя войска СССР пересекли границу без согласия польского правительства, они сражаются с общим врагом — Германией, и потому относиться к ним следует лояльно. Впрочем, в последующие месяцы между РККА и АК проявилось слишком много разногласий.
Бур-Коморовский назначил начало восстания на 17:00 1 августа. А вечером он же с участием делегата правительства в изгнании направил в Лондон радиограмму с требованием, чтобы советские войска немедленно перешли в наступление на оккупированную столицу Польши.
«Поскольку мы начали открытые бои за Варшаву, мы требуем, чтобы Советы помогли нам немедленной атакой извне», — заявил он.
Британская сторона, зная о подготовке восстания, проинформировала Москву о событиях в Варшаве и передала слова Бур-Коморовского только на следующий день, 2 августа. 5 августа Иосиф Сталин направил довольно резкое послание Уинстону Черчиллю, в котором указал, «что нельзя себе представить, как могут взять Варшаву несколько польских отрядов так называемой Крайовой Армии, у которой нет ни артиллерии, ни авиации, ни танков, в то время как немцы выставили на оборону Варшавы четыре танковых дивизии».
С самого начала Сталин негативно отнесся к несогласованному с советским руководством и военным командованием восстанию, которое расценивал как политическую демонстрацию, адресованную Москве, отмечается в статье историка Нины Васильевой «СССР и Варшавское восстание 1944 г. — некоторые актуальные вопросы».
Сталин имел несколько бесед с главой польского правительства в изгнании Станиславом Миколайчиком, после чего отдал приказ РККА сбрасывать вооружение в районе Варшавы. Однако советские попытки помочь восставшим были пресечены немцами. В середине августа Сталин с негодованием писал Черчиллю об ошибках организаторов восстания.
«Ознакомившись ближе с варшавским делом, я убедился, что варшавская акция представляет безрассудную, ужасную авантюру, которая будет стоить варшавянам больших и ненужных жертв,
— отмечал председатель Совнаркома и Верховный главнокомандующий. — Этого не было бы, если бы советское командование было информировано до начала восстания и если бы поляки поддерживали с последним контакт. При создавшемся положении советское командование пришло к выводу, что оно должно отмежеваться от варшавской авантюры, так как оно не может нести ни прямой, ни косвенной ответственности за варшавскую акцию».
В начале восстания повстанцы по своей численности — до 35 тыс. человек — превосходили немецкий гарнизон – около 20 тыс., однако у них было всего до 3,5 тыс. единиц стрелкового оружия и боеприпасов на два-три дня боев. Лишь немногие из повстанцев имели боевой опыт
Для германского командования планы руководства АК относительно восстания и времени его начала не были секретом. Немецкая полиция получала достоверную информацию через своих агентов, имевшихся в различных отрядах польского Сопротивления, включая АК.
Генрих Гиммлер в приказе от 1 августа 1944 года, следуя указанию Адольфа Гитлера, запретил брать пленных и распорядился сравнять Варшаву с землей.
Начиная с 4 августа, немцы приступили к планомерному подавлению восстания силами СС, полиции и украинских националистов. Используя разобщенность восставших, нацисты методично уничтожали очаги сопротивления, применяя тяжелые орудия, бронепоезда, танки и огнеметы.
Отчаянное положение заставило руководство восстания задуматься о капитуляции. В начале сентября немецкое командование повторно предложило Армии Крайовой начать переговоры о сдаче на довольно выгодных условиях. 7 сентября польское правительство в эмиграции дало санкцию Бур-Коморовскому на прекращение борьбы и капитуляцию. В этот же день делегация польского Красного Креста направилась на переговоры с немцами. Часть сил Сопротивления выступила против прекращения борьбы и сдачи.
На дальнейшую позицию командования в вопросе капитуляции повлияли успешные действия советских войск на восточном берегу Вислы, а также радиограмма от Миколайчика с сообщением о решении советского правительства дать согласие Великобритании на совместные действия по оказанию помощи Варшаве, на челночные полеты американских самолетов на аэродромы в СССР.
Однако дальнейшее развитие событий в Варшаве не сулило ничего хорошего повстанцам. 24 сентября части вермахта перешли в наступление на занятые и удерживаемые поляками районы. Планомерно захватывая контроль над каждым из них, пользуясь измотанностью защитников, острой нехваткой у них людей и боеприпасов, немцы отвоевывали город обратно. Участники Сопротивления героически погибали, другие отступали через систему подземных коммуникаций.
28 сентября стартовали решающие переговоры об окончании восстания.
В руководстве повстанцев между тем произошли кадровые перестановки. Под давлением Великобритании генерал Казимеж Соснковский был заменен на должности Верховного главнокомандующего всеми вооруженными силами сражающейся Польши на Бур-Коморовского. 1 октября повстанцы по его приказу прекратили огонь, а 2-го генерал подписал капитуляцию. Сдавшимся участникам восстания из АК был гарантирован статус военнопленных, что, однако, не распространялось на повстанцев из Армии Людовой.
Современники связывали неудачу восставших не в последнюю очередь с недостаточной компетенцией Бур-Коморовского как военачальника.
«Он не только подписал акт о капитуляции, но и сам отправился на поклон к эсэсовскому генералу фон ден Баху-Зелевскому, потопившему восстание в крови народа. Это была встреча двух единомышленников», — отмечал в своей книге «Товарищи в борьбе» польский генерал Станислав Поплавский.
Там также указывается, что на встрече в особняке Бах-Залевский подчеркнул, что «немцы и поляки стоят перед лицом общего врага – варваров с Востока».
«Обе нации должны теперь плечом к плечу вместе идти вперед», — подытоживал он, а радио Армии Крайовой тогда же передавало:
«Немцы собираются эвакуировать население героического города и защитить его от нападения большевиков.
Помните, что немецкие войска некоторое время будут щитом, охраняющим наши семьи от нападения большевиков».
Оценки польских лидеров восстания, в зависимости от группы сил, которую они представляли, значительно разнились: одни считали главным ответственным за поражение повстанцев Сталина, не пришедшего на выручку, другие укоряли Бур-Коморовского за плохую подготовку выступления и фатальное желание освободить Варшаву быстрее Красной армии.
«Головокружительная карьера Коморовского началась на нелегальном положении, в подполье, где просто не было соответствующих условий для проверки уровня квалификации, ее отсутствие было покрыто тайной, а громкие псевдонимы мало кому о чем-то говорили, — резюмировал польский историк и участник Варшавского восстания Ян Цехановский. — В нормальной, регулярной армии и фронтовых условиях военная карьера генерала Бур-Коморовского завершилась бы на командовании кавалерийской бригадой. В то время, как слепой случай, ставший для него подарком судьбы, — арест немцами генерала Стефана Грота-Ровецкого — вынес этого линейного офицера кавалерии на должность командующего AK и доверил ему решать судьбы столицы и народа,
хотя это трагически выходило за рамки его скромных профессиональных и интеллектуальных возможностей».
В ходе капитуляции поляки сдавали немцам оружие и боеприпасы. 4 октября повстанцы начали покидать Варшаву организованными колоннами. За 63 дня восстания погибли порядка 10 тыс. бойцов только АК, 7 тыс. пропали без вести. В плен попали 17 тыс. повстанцев, среди них шесть генералов. Уцелевшие горожане были угнаны на принудительные работы в Германию. Массовая гибель варшавян, депортация жителей и разрушение Варшавы вызвали ненависть многих жителей к организаторам восстания.