Цивилизация
Сегодня о депрессии слышал практически каждый — частота жалоб на депрессивные симптомы растет год за годом. При этом, однако, далеко не все понимают, что на самом деле скрывается за этим диагнозом, а также боятся принимать антидепрессанты, считая их едва ли не наркотическими препаратами.
«Люди стали обращаться с жалобами на депрессию чаще, но я не думаю, что это потому, что депрессий стало больше, — рассказал «Газете.Ru» врач-психотерапевт Павел Бесчастнов. — У людей повышается психологическая грамотность, информированность. Современные антидепрессанты более легки в применении — у них меньше побочных эффектов, их легче начать принимать».
Депрессия известна еще с античных времен — ее под названием «меланхолия» подробно описывал Гиппократ. Он выделил и основные симптомы: уныние, бессонница, раздражительность, беспокойство, иногда — отвращение к пище. Причиной болезни Гиппократ, правда, считал избыток в организме «черной желчи» и лечить ее предлагал специальной диетой и настоем трав со слабительным и рвотным эффектом, чтобы вывести лишнюю желчь из организма.
Упоминания о депрессивных состояниях встречаются даже в древнеегипетских папирусах — там, правда, рекомендуется лечить ее изгнанием из больного демонов.
Более поздние способы лечения депрессии тоже не отличались особой эффективностью. В Средневековье депрессию лечили молитвами, воздержанием от определенных продуктов, «умеренностью» в половой жизни. В эпоху Возрождения депрессия стала считаться болезнью аристократов, и лечение было соответствующим — солнечные ванны, вино, театральные представления.
Позже подходы стали более радикальными — больных раскручивали в центрифугах, поливали холодной водой и даже заражали чесоткой и вшами в качестве внешнего раздражителя. В XIX веке популярными «медикаментами» стали рвотный винный камень, белена, камфорный раствор в винной кислоте. Позже к ним добавился кокаин — им, впрочем, с подачи Зигмунда Фрейда пытались лечить множество недугов.
Основной фактор риска развития депрессии — тяжелые переживания как в детстве, так и во взрослом возрасте. Эпизоды насилия, смерть близких, значительные перемены к худшему — все это может спровоцировать депрессивный эпизод. Но примерно в трети случаев депрессия возникает без заметных потрясений извне. В первом случае депрессию называют реактивной, во втором — эндогенной.
Также депрессия может возникать на фоне алкоголизма, приема наркотиков, ряда лекарств или быть следствием заболеваний, затрагивающих мозг (болезнь Альцгеймера, черепно-мозговые травмы, атеросклероз артерий головного мозга и т. п.).
Депрессия отличается от обычного плохого настроения своей длительностью и влиянием на привычный образ жизни.
«Самые простые вещи требовали колоссальных усилий. Помню, я расплакался оттого, что у меня в ванной смылился кусок мыла. Я плакал оттого, что на клавиатуре компьютера на секунду запала клавиша. Все было для меня убийственно трудным. Например, желание взять телефонную трубку требовало усилий, сопоставимых с необходимостью отжать двухсоткилограммовую штангу лежа», — описывал свое состояние во время болезни американский писатель Эндрю Соломон в книге «Демон полуденный. Анатомия депрессии».
«Если состояние мешает обычной повседневной жизни, сказывается на принятых решениях, работе, в общем, выходит за пределы привычной нормы — следует обратиться к врачу, — говорит Бесчастнов. — Второй критерий — непрерывность, постоянство. Если плохое настроение не проходит от двух недель и более — это уже не просто плохое настроение. Потому что в норме, какой бы ни была хандра, она не может длиться непрерывно. Когда человеку паршиво день за днем — это уже патологическое состояние».
Рецидивирующее или хроническое течение депрессии выявляется как минимум у 20% больных. Затяжное течение либо частые рецидивы депрессивных приступов, разделенных неполными ремиссиями, могут в конечном итоге привести к полной инвалидности.
Самым трагический исход депрессии — самоубийство. Суицидальные попытки предпринимают 30-70% больных, страдающих депрессиями (каждый седьмой больной совершает такую попытку), а частота завершенных суицидов составляет 15%. Юные пациенты с депрессией предпринимают попытки суицида чаще, чем взрослые.
Из совершаемых ежегодно 10-20 миллионов попыток самоубийства (миллион из которых оказываются успешными) до 50% приходится на больных, страдающих депрессией.
За счет совместного влияния факторов суицидального риска и повышенной уязвимости к другим болезням (гипертоническая болезнь, эндокринные, дерматологические и др. заболевания) депрессия сокращает продолжительность жизни на 10 лет.
Теорий, объясняющих механизм возникновения депрессии, существует несколько. Согласно наиболее популярной из них, депрессия возникает как следствие сбоя в механизме обмена нейромедиаторов, веществ, которые отвечают за передачу сигналов между нейронами. При депрессии серотонин, норадреналин, дофамин и другие нейромедиаторы не поступают в синапсы в достаточном количестве. Это приводит к апатии, унынию, беспокойству, социальным фобиям. У разных пациентов баланс нейромедиаторов оказывается разным, поэтому и депрессия имеет свой «оттенок» у каждого из них.
Основной проблемой считается нехватка серотонина, поэтому на повышение его концентрации в синапсах направлено большинство современных антидепрессантов (впрочем, многие влияют и на концентрацию других нейромедиаторов).
Первые антидепрессанты появились еще в 1950-х годах в США. Это произошло случайно, во время испытания новых противотуберкулезных препаратов. Оказалось, что они не только эффективно борются с туберкулезом, но и способствуют повышению настроения и приливу сил у пациентов. В 1960-х годах антидепрессанты появились и в СССР.
Ранние антидепрессанты обладали многими побочными эффектами, от расстройств сна и судорог до поражения печени и даже инфарктов, а также помогали небольшому числу больных. По мере развития психиатрии и более углубленного понимания механизмов депрессии возникали более безопасные и эффективные препараты.
Наиболее современные антидепрессанты — это селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС). Они блокируют обратный захват серотонина выделяющими его нейронами, что приводит к увеличению его количества в синаптической щели. Среди распространенных побочных эффектов СИОЗС — тошнота, беспокойство, снижение полового влечения.
«Побочные эффекты в современных препаратах, как правило, терпимые. Примерно в 40% случаев получается так, что есть неприятные эффекты, но чтобы улучшить свое состояние, пациент готов потерпеть. Процентах в 10-15% эффекты бывают такими, что пациент отказывается от препарата и нужно подыскивать ему другой. Несмотря на обилие препаратов, при подборе бывают сложности. Также бывают резистентные депрессии, которые просто не поддаются лечению», — рассказывает Бесчастнов.
Сейчас врачи более охотно выписывают антидепрессанты, чем лет 20 назад — они вошли в широкую практику.
Вопреки популярному мнению, антидепрессанты — это не «таблетки счастья», повышающие настроение и дающие прилив сил. Их задача — выровнять нарушенный баланс нейромедиаторов в мозге. На человека, не страдающего депрессией, они не окажут никакого воздействия. Пациенту с депрессией они помогут избавиться от тоски, вялости и раздражительности, повысят психическую активность.
Также существуют препараты, влияющие на захват норадреналина, дофамина или сразу нескольких нейромедиаторов. Не все из них переносятся так же хорошо, как СИОЗС, поэтому редко становятся препаратами первого выбора.
Вокруг антидепрессантов ведется много споров об их эффективности. Некоторые работы и даже мета-анализы показывают, что они работают ненамного лучше, чем плацебо, и могут быть рекомендованы разве что в самых тяжелых случаях. В частности, в 2017 году датские ученые опубликовали мета-анализ 131 исследования, в ходе которого пришли к выводу, что возможный небольшой положительный эффект СИОЗС перевешивается серьезными побочными эффектами.
Ответом на это стал куда более обширный мета-анализ, включивший в себя 522 двойных слепых рандомизированных исследования, в которых сравнивалась эффективность 21 антидепрессанта с плацебо и друг с другом в лечении клинической депрессии. В том числе использовались и неопубликованные в журналах данные, имеющиеся в распоряжении фармкомпаний.
Каждый из препаратов продемонстрировал эффективность выше, чем плацебо, на 15–55%.
Самыми эффективными оказались агомелатин, амитриптилин, эсциталопрам, миртазапин, пароксетин, наименее эффективными — флуоксетин, флувоксамин, ребоксетин, тразодон.
Исследователи, впрочем, напоминают, что эффективность того или иного препарата может различаться от пациента к пациенту — на это влияет тяжесть состояния, пол, возраст и другие особенности. В анализе же рассматривались средние значения. Кроме того, в работе исследовался двухмесячный период приема антидепрессантов, в то время как в реальности их порой принимают годами.
«Это все-таки работает. По этому поводу в профессиональном обществе есть консенсус.
Действительно, есть исследования, которые показывают, что антидепрессанты бывают бесполезны, но против них существует огромный корпус работ, подтверждающих эффективность. Тут нужно рассматривать каждое исследование отдельно — дизайн эксперимента, насколько корректно были поставлены вопросы, как были обследованы испытуемые, — отмечает Бесчастнов. — Исходя из моего опыта, антидепрессанты несомненно эффективны. Это не панацея, но в определенных ситуациях они помогают. За двадцать лет работы я назначал их тысячи раз и неоднократно видел результаты, как и все мои коллеги».
Одна из проблем СИОЗС в том, что на терапию не отвечает до трети пациентов. Причины этого пока неясны, но ученые из Института биологических исследований Солка полагают, что дело может быть в строении серотонинергических нейронов. К таким выводам они пришли, взяв образцы кожи у 800 пациентов с депрессивными расстройствами, перепрограммировав их в плюрипотентные стволовые клетки и вырастив из них серотонинергические нейроны. Участники исследования в разной степени отвечали на терапию СИОЗС, и исследователи обнаружили корреляцию между строением нейронов и эффективностью препаратов.
Также исследователи выявили гены, обуславливающие особенности строения нейронов. Они рассчитывают, что в перспективе это позволит подбирать наиболее подходящие препараты для больных депрессией, а также выяснить причину невосприимчивости нейронов к СИОЗС.
Британские специалисты жалуются, что психиатры не предупреждают больных о синдроме отмены при отказе от препаратов — те принимают его симптомы за новый депрессивный эпизод и снова возвращаются к лекарствам. Считается, что синдром отмены выражен слабо и проходит в течение недели, но опыт пациентов показывает, что это не так — тошнота, приступы тревоги, бессонница, «вспышки» в голове, похожие на удары током, и другие неприятные ощущения могут преследовать их довольно долго.
Эксперты призывают Национальный институт здоровья и клинического совершенствования (NICE) Министерства здравоохранения Великобритании пересмотреть клинические рекомендации и привести их в соответствие с реальным положением вещей, а врачей обязать информировать пациентов о возможных симптомах, чтобы те не пугались их появления.
Симптомы и их выраженность при синдроме отмены весьма индивидуальны.
Впрочем, чем дольше продолжается прием препарата, тем выше вероятность с ними столкнуться. Чтобы облегчить состояние, необходимо отказываться от препарата постепенно, снижая его дозировку на четверть или на треть в течение нескольких недель. При назначении антидепрессанта требуется от двух недель до месяца, чтобы он начал действовать — примерно столько же времени уходит и на то, чтобы с него «слезть». При усилении синдрома отмены следует снижать дозировку еще медленнее.
Облегчить процесс отказа от антидепрессантов может психотерапия.
Наиболее эффективна когнитивно-поведенческая терапия, позволяющая выработать новые модели поведения в ответ на внешние факторы.
Также в период отказа от антидепрессантов рекомендуется больше времени уделять физической активности, правильному питанию, хобби. Дневник настроения позволит отследить свое состояние, вовремя заметить, если оно ухудшится, и обратиться за помощью.