Цивилизация
4 июля 1989 года произошла одна из самых известных авиакатастроф позднего СССР. Летчик Николай Скуридин возвращался на службу в Северной группе войск после отпуска. Для восстановления навыков техники пилотирования рано утром он выполнил контрольный полет на учебном самолете. Далее ему предстояло пересесть за штурвал боевой машины. Скуридин считался опытным командиром. Из более чем 1700 часов налета 527 он управлял МиГ-23. Истребитель был вооружен боекомплектом в 260 снарядов к бортовой 23-миллиметровой пушке. В 11 часов 8 минут по московскому времени самолет взлетел с аэродрома в Польше. На этот раз полет пошел не по простому сценарию.
Чуть позже на сессии Верховного Совета СССР о случившемся докладывал министр обороны Дмитрий Язов. Непосредственный участник инцидента был отрекомендован как
«начальник политического отдела авиационной дивизии, военный летчик первого класса, русский».
Указывалось, что Скуридин окончил Харьковское высшее военное авиационное училище.
Согласно заявлению Язова, полковник катапультировался из-за возникшей в полете неисправности авиационной техники на малой высоте 4 июля, в 11 часов 18 минут, в одной из авиационных частей Северной группы войск при выполнении тренировочного полета с аэродрома «Колобжег» над территорией Польши.
Уже на 41-й секунде полета произошло внезапное уменьшение оборотов двигателя. Скуридин обратил внимание на хлопок в левом воздухозаборнике, падение тяги и снижение самолета. Самопроизвольное выключение форсажа он воспринял как остановку двигателя. Решение нужно было принимать в течение нескольких секунд. Сообщив руководителю полетов о случившемся, летчик катапультировался, повредив руку при приземлении.
Оценка ситуации Скуридиным оказалась ошибочной.
Вопреки его предположениям, уже через шесть секунд после того, как полковник покинул кабину, двигатель начал набирать обороты, прекратил снижение и перешел в горизонтальный полет. Это стало возможным в том числе и потому, что, когда полковник благополучно спустился с парашютом, нагрузка самолета уменьшилась, и он автоматически выровнялся.
Следующий час можно было наблюдать уникальную картину: МиГ-23 летел на Запад без командира. Полет выполнялся с включенной Системой автоматизированного управления (САУ), и после восстановления оборотов двигателя самолет был переведен в набор высоты с уставленным курсом взлета. Поскольку система опознавания «свой-чужой» оставалась включенной, борт беспрепятственно преодолел территорию стран Варшавского договора — Польши и ГДР.
В этот момент МиГ-23 зафиксировали радары НАТО. После захода в воздушное пространство ФРГ на перехват истребителя с голландской авиабазы в Сустерберге отправились два F-15 эскадрильи ВВС США. Они достаточно быстро нагнали нарушителя границы, который продолжал лететь на высоте 12 км со скоростью 740 км/ч. Американцы были очень удивлены, когда не обнаружили летчика за штурвалом советского самолета. Ситуация казалась настолько необычной, что диспетчер поверил им не с первого раза. Простые же зеваки внизу приняли воздушную погоню за авиашоу в честь праздника. С Земли был получен приказ сбивать МиГ-23 только в крайнем случае.
«Это было что-то невероятное: МиГ-23 прямо перед тобой как на том изображении, которые ты изучал всю свою карьеру летчика-истребителя.
Но теперь все по-настоящему. Что он здесь делает? Почему он один? А у нас проблемы со связью. Причем непреднамеренные помехи в эфире создавали наши же собственные службы», — делился впечатлениями командир одного из F-15 Билл Мерфи, слова которого приводили в своей книге, посвященной этому истребителю, Стив Дэвис и Дуг Дилди.
Между тем оставленное Скуридиным судно успешно миновало Германию, Голландию и углублялось в небо над Бельгией, направляясь к французскому Лиллю. Непредсказуемость полета угрожала населенным районам северной части этой страны. Шансов на то, что истребитель уйдет в сторону Северного моря, практически не оставалось.
«Случай, по нашим данным, в истории боевой авиации уникальный. По крайней мере, я не припомню, чтобы машина, покинутая летчиком, совершила столь далекий неуправляемый полет,
— прокомментировал инцидент маршал авиации Евгений Шапошников. — Такой это самолет — МиГ-23. При взлете или на малых скоростях его крыло, почти прямое в плане, с минимальной стреловидностью, приличного размаха. Самолет, так сказать, не продирается сквозь воздух, а действительно летит. К тому же он не был оснащен в том полете ракетами, бомбами, подвесными топливными баками. И все-таки мы сами удивлены тем расстоянием, какое он сумел пройти. Дальность оказалась выше, чем предполагали».
Американцы приготовились сбивать МиГ-23, однако напряженная обстановка разрешилась сама собой: в баках закончилось топливо, и самолет стал терять высоту. Как вспоминали впоследствии летчики F-15, им удалось определить, что советский истребитель не достигнет Лилля и потерпит крушение в относительно малонаселенной местности за городской чертой. Падение произошло в бельгийской деревне Беллегем неподалеку от Кортрейка. К этому моменту МиГ-23 преодолел 901 км. Машина приземлилась на ферму: в итоге единственной жертвой ЧП стал 18-летний Вим Деларе. F-15 еще несколько минут кружили над эпицентром катастрофы, после чего улетели на базу.
«В результате расследования этого происшествия было установлено, что полет российского истребителя непрерывно контролировался радиолокационными средствами НАТО и сопровождался их самолетами разведчиками, — указывается в монографии Александра Травникова «Правовой режим воздушного пространства. Аэронавигация и безопасность». –
Российский боевой самолет не был уничтожен в связи с отсутствием у военного руководства НАТО уверенности в том, что в кабине МиГ-23 нет летчика.
Этот пример демонстрирует иной подход государств к воздушным судам-нарушителям государственной границы, даже относящимся не только к военным, но и к боевым летательным аппаратам».
Между министерством авиационной промышленности СССР и инженерной авиационной службой разгорелись долгие разбирательства. Как выяснилось, в течение года двигатель МиГ-23 пять раз находился в ремонте, однако причину его нестабильной работы комиссия так и не обнаружила.
Благодаря наметившемуся в эпоху перестройки потеплению отношений между ОВД и НАТО большого скандала не произошло. Советский Союз выплатил Бельгии компенсацию в размере $685 тыс. Полковник Скуридин выразил соболезнования семье погибшего.
«Если бы я мог предвидеть трагические последствия беспилотного полета, я бы остался в самолете до конца», — сказал он.
Для определения всех обстоятельств катастрофы на место падения истребителя прибыли советские специалисты. Наибольшее раздражение страны, в которой упал МиГ-23, вызвала медленная реакция советских коллег и, в частности, неспособность оперативно сообщить о том, обладало ли погибшее судно ядерным или биологическим орудием. И все же Бельгия приняла извинения, переданные от имени советского правительства послом СССР. В стране положительно восприняли тот факт, что советская сторона сразу же взяла на себя ответственность за происшествие.