Цивилизация
Об университете и новом факультете
— Чем будут заниматься студенты в рамках новой магистерской компании? В какой области они будут работать и чем смогут заниматься?
— Магистерская программа состоит из трех блоков: биохимия, молекулярная генетика и клеточная биология – именно эти направления являются одними из самых сложных и в тоже время — востребованных для нас. Уникальность программы заключается в том, что она представляет собой синтез серьезной академической подготовки университета и прикладные навыки, которые даются в рамках практики. Таким образом, выпускники факультета могут работать практически на любом этапе разработки.
— Как появилась идея создать факультет на базе ПущГени? Были ли у вас другие варианты площадки?
— Мы давно знали о высоком уровне подготовки нужных нам специалистов в ПущГени, выстраивали отношения с вузом. Но любой успех зависит от человека, важно, чтобы в руководстве вузов стояли активные профессионалы со стратегическим мышлением. В этом году в университете сменился ректор. После знакомства мы сразу поняли, что сможем реализовать этот проект. У нас уже был опыт создания образовательных программ и взаимодействия с вузами, но открытие своего факультета – это совершенно новый уровень. Площадка подошла нам как нельзя лучше – близость нашего исследовательского центра в поселке Любучаны, высокий научный потенциал ПущГени, сильный преподавательский состав.
— Сопоставим ли сейчас ПущГени с его уровнем в советские годы? Исторически университет считался одной из лучших платформ научного образования в стране. Возможно ли вывести его на прежний уровень?
— И сейчас в Пущино – одна из сильнейших научных школ. Как мне кажется, не только в России, но и в мире. Совсем недавно у нас был серьезный спад интереса к научным специальностям, многие талантливые выпускники стали уезжать на PhD и Postdoc за рубеж. Сейчас тенденция меняется в лучшую сторону. Поэтому сегодня одна из приоритетных задач – это усиление образовательных программ за счет связки «бизнес-университет», а также популяризация науки со школьной скамьи.
— Изначально на ваш факультет зачислено всего пять человек. Чем обусловлено такое число студентов? Конкурс был большим? По каким критериям вы отбирали студентов?
— Мы получили около 50 заявок, итого, что конкурс был 10 человек на место. Изначально мы не планировали большой набор, это обусловлено сразу несколькими факторами: во-первых, нам важно обеспечить качественную подготовку – а это практически индивидуальное наставничество. Тем не менее, сейчас мы увеличили число студентов на данной программе до 10, набор будет продлен до ноября.
Во-вторых, мы хотим подготовить уникальных специалистов – а их не может быть много.
Для нас был важен высокий уровень подготовки абитуриентов, все зачисленные на курс студенты имеют профильную степень бакалавра, а также прошли вступительный экзамен по биологии и мотивационную беседу с сотрудниками компании – мы обращали внимание, насколько и почему студенту важно обучаться именно у нас. Для нас важно не количество набранных студентов, а качество.
— В какой перспективе вы ждёте научных результатов от инвестирования в исследовательский проект? Можете ли вы назвать удачные зарубежные примеры, на которые вы ориентировались? Что-то вы перенимали у них?
— Это скорее инвестиция в человеческие ресурсы, студенты уже сейчас будут задействованы в проектах компании, в рамках написания магистерской работы. А результаты от них мы ждем уже после окончания программы через два года.
Что касается зарубежного опыта, то он не всегда применим к российским реалиям. Поэтому сейчас мы ориентируемся сами на себя и на свои потребности.
О других образовательных инициативах
— У вас уже был опыт подготовки специалистов на базе Санкт-Петербургской химико-фармацевтической академии. Эти проекты сопоставимы? Насколько совместные учебные программы необходимы компаниям в текущих условиях?
— Это два глобальных образовательных проекта компании. Они схожи по своему масштабу и стратегической цели, при этом абсолютно разные по специфике подготовки, наполнению программы. Сейчас мы взаимодействуем с разными российскими вузами и образовательными центрами. Например, участвуем в создании образовательных модулей для Первого Московского государственного медицинского университета имени Сеченова, наши сотрудники читают цикл лекций по биоинформатике в Казанском университете.
Когда в 2012 году мы начинали свою работу с вузами, подобными проектами занимались единицы, сейчас таких компаний все больше.
Это правильный путь развития, где образование ориентировано на отрасль, а бизнес способствует повышению уровня подготовки.
— Есть какие-то другие образовательные проекты, в которых задействованы ваши сотрудники?
— С 2015 года Biocad сотрудничает с физико-математическим лицеем Жореса Алферова, где специалисты компании читают курс «Биомедицинская информатика». Кроме этого мы уже несколько лет осуществляет финансовую поддержку талантливых детей — участников международных и российских научных соревнований. Сотрудничаем с образовательным центром «Сириус» в Сочи.
Об изменениях в отрасли
— Как обстоит дело с российской наукой, что делается для ее восстановления на уровне государства в области фармакологии?
— Государственная поддержка есть, но одним из существенных факторов получения гранта на исследования является поддержка индустриального партнера.
Иными словами, наличие частного партнера или выполнение части работ за его счет гарантирует доведение идеи научной разработки до практического применения.
В СССР основным заказчиком и источником финансирования было государство, оно и направляло исследования в нужное государству русло. Сейчас основной акцент на потребителя. В фармацевтике – это пациенты. У нас есть несколько совместных проектов с НИИ в рамках разработки препаратов для лечения социально-значимых заболеваний, в том числе онкологических и аутоиммунных. Это на самом деле выгодно всем трем сторонам.
Наука в России начнет быстро развиваться за счет государственной поддержки, гарантий и финансирования коммерческими структурами, а также учебно-образовательных компетенций вузов и институтов.
— В чем, по вашему мнению, главная цель науки?
— Конечная цель любой научной деятельности – польза человеку. В текущей ситуации поддержку оказывают тем исследованиям и дисциплинам, где результат внедрения будет в краткосрочной перспективе. К сожалению, фундаментальным исследованиям, эффект от которых может проявиться через десятилетия, сейчас уделяется мало внимания. Однако именно они являются основой технологического прорыва и экономического развития любой развитой страны.
— Как, по-вашему, можно решить проблему с фундаментальной наукой? Это прерогатива только государства или же бизнес тоже может приложить усилия в этой сфере?
— Бизнес обязательно должен прилагать усилия в сфере фундаментальной науки, если этот бизнес рассчитан на долгий срок успешного развития, это самая лучшая модель как для науки, так и для предпринимательства. Мы как страна уже проходили разные уроки, думаю пора понять, что уже невозможно отделять такие важные направления друг от друга.