Цивилизация
— В субботу в Москве пройдет День просветителя — на разных городских площадках состоятся авторские лекции, открытые уроки и экскурсии от финалистов, лауреатов и членов жюри премии научной литературы «Просветитель» разных лет. На какие мероприятия вы планируете пойти сами?
— На все двадцать мероприятий, конечно, не сходишь. Я лично пойду в Музей предпринимателей, меценатов и благотворителей. На это есть две причины. Первая — мне очень нравится основатель музея Лев Краснопевцев, он подвижник (я люблю подвижников!), который на пустом месте сделал музей. Во вторых, мне очень интересен экономист Константин Сонин. Вот они вдвоем будут говорить о том, как умирают экономические концепции.
— День просветителя — это же ваша инициатива. В чем состоит основная задача мероприятия?
— По этому поводу я могу вновь повторить свои слова. Я молю Всевышнего (хотя я и неверующий), чтобы в обозримое время среди невнятицы всех существующих российских праздников у нас появился бы действительно общенародный, общероссийский праздник — День просветителя. Пройдет еще несколько лет, и, надеюсь, так и будет.
Кстати, хотел бы поблагодарить «Газету.Ru» за то, что она берется помочь в формировании Дня просветителя как заметного праздника, Праздника с большой буквы.
— В чем для вас мотивация проводить такое мероприятие? Что для вас просветительство? И почему это так важно особенно сейчас в России?
— Мне интересны многие аспекты этой деятельности. Например, мне очень интересно общаться с умными, грамотными людьми, с трибунами, которые не только умны и талантливы, но и умеют говорить о том, над чем они работают. Слушать их с трибуны или как-то еще — счастье!
Но есть и причина, которая носит социально-общественный характер.
Если спросить, чего сейчас больше не хватает для нашей не самой удачной и не самой счастливой родины, многие — не один только я — сказали бы, что просвещения.
Многое из того, что приходится видеть на телевидении, пугает своим обскурантизмом. Причем если брать некую динамику за многие годы, то ощущение такое, что обскурантизм нарастает. Ведь что делают эти люди, если их можно назвать людьми? Они часами роются в самых темных и грязных глубинах человеческого подсознания, в нашей несчастной истории, выпячивают это и пропагандируют абсолютно ложные и опасные ценности! Хочется противостоять такому положению вещей. Может быть, просветительство вообще одна из самых главных задач нормального государства. Но таковое, к сожалению, пока у нас отсутствует.
Еще просветительство пересекается с понятием нравственности, пропаганду которого себе незаслуженно присваивает религия. Обратите внимание: часто крупный ученый является образцом нравственного поведения. Это не значит, что среди ученых нет недостойных личностей, среди них есть кто угодно. Но я скорее доверю свой кошелек и свою жизнь большому ученому, чем представителю другой профессии. Исторически ученые показывали совершенно потрясающие, иногда абсолютно драматические образцы нравственного поведения.
— Приведите, пожалуйста, эти примеры, если не сложно.
— В первую очередь я вспомнил о поведении Капицы, который вытаскивал Ландау из лап КГБ. Петру Леонидовичу дали личное дело арестованного и попросили ознакомиться. Он отказался. Потрясающе!
Это ведь были 1938–1939 годы, когда 99% еще не догадывались, что такое КГБ и что такое ГУЛАГ, — досолженицынские времена. Этому отказу можно поставить памятник.
Еще один пример связан с известным немецким ученым, физиком-ядерщиком Фридрихом Георгом Хоутермансом. Он был коммунистом, в 1933 году эмигрировал из Германии и работал в Харьковском физико-техническом институте. Где-то в 1940 году, когда Сталин подружился с Гитлером, он был выдан назад в Германию и провел несколько месяцев в концлагере. Благодаря усилиям нобелевского лауреата Макса фон Лауэ его удалось освободить, и он продолжил заниматься исследованиями в ядерной области. В середине войны он послал телеграмму своим друзьям-коллегам, которые работали над ядерным оружием в США. Смысл послания был такой: «Ребята, торопитесь, мы тоже не дремлем». Хоутермансу принадлежит такая фраза: «Всякий порядочный человек, столкнувшись с режимом диктатуры, должен иметь мужество совершить государственную измену». Каково, а?
— А кого бы вы выделили из современных российских просветителей?
— У нас был выдающийся ученый Владимир Арнольд, он был великим ученым и великим популяризатором. К сожалению, он скончался в 2010 году. Раньше мы не говорили, а сейчас я хвастаюсь тем, что он был нашим своеобразным стипендиатом: мы попросили его принять от нас грант, чтобы ему было комфортнее заниматься наукой. В 1997 году, в ельцинские времена, он прочел лекцию для чиновников в аппарате президента. Вот эту лекцию, «Жесткие и мягкие математические модели», сейчас надо изучать везде!
Вот картинка оттуда, математическая модель перестройки.
Арнольд говорит о том, что человеческое общество — это сложная нелинейная система, имеющая много экстремумов. Допустим, имеется некая более или менее устойчивая точка — административная система, социализм. И есть другая, более устойчивая, — рыночная экономика. Переход системы из одного состояния в другое сопровождается некими общими закономерностями.
Система противится этим изменениям, сперва проседает, и в обществе становится хуже! Но после этой точки минимума начинается рост.
Вот еще пример, демонстрирующий опасность многоступенчатого управления. Рассматривается модель: директор — во Владивостоке. Его оценивает губернатор, а губернатора оценивает Москва. Это описывается линейным дифференциальным уравнением. И если порядок этого уравнения составляет три и более, то система принципиально неустойчива, так как корни характеристического уравнения не являются вещественными! Это пример из теории управления техническими системами.
Можно привести и другие примеры, там будут потрясающие и интересные вещи.
Тут важен не только результат, а подход: как в самых сложных явлениях гений Арнольд умудряется вычленить что-то главное.
— Сейчас проходит реформа Академии наук и выстраивается схема управления: Федеральное агентство научных организаций — президиум РАН — институт (в котором есть директор, ученый совет). Можно ли применить подход Арнольда и сделать вывод, что такая система управления будет неустойчивой? Что вы думаете о реформе РАН?
— Вы знаете, я не встроен в эту систему. Но есть несколько человек, которые в теме и которых я уважаю. Они делают резкие заявления, с которыми я априори согласен. Это, в частности, один из величайших наших физиков, член совета фонда «Династия» Валерий Рубаков. Другой человек — Михаил Гельфанд — один из основателей проекта «Диссернет». Я знаю, насколько они глубокие и порядочные люди, большие ученые.
Но сам я не в теме, у меня нет своей точки зрения, я поддерживаю их.
— В завершение беседы не могу не передать благодарность от тех моих коллег и знакомых, занимающихся наукой, которые были стипендиатами фонда «Династия».
— А вот за это спасибо!