Цивилизация
Произведения таких художников, как Василий Кандинский, можно услышать глазами или, скорее, увидеть ушами. К такому выводу пришли британские нейрофизиологи. Их исследование коснулось малоизвестного феномена, известного как «цветной слух».
Неизвестно, был ли сам художник синестетом — человеком, все виды восприятия у которого взаимосвязаны, но он, безусловно, должен был знать о существовании такого явления. Как убеждены специалисты Лондонского королевского колледжа, он обращал свои полотна прежде всего именно к тем зрителям, у которых созерцание порождает и звуковые ассоциации.
Такие картины, как «Композиция 8» 1923 года (на фото), Кандинский, вероятно, создавал в расчете на синестетов.
«Мы уверены, что Кандинский взывал и к слуховому восприятию, пусть и не знаем, был ли он синестетом», — заявил накануне на конференции нейробиологов участник исследования доктор Джейми Уорд.
Хотя истинных синестетов немного, 1–2%, каждый человек подсознательно склонен связывать музыку и живопись и воспринимать их слитно, а не раздельно, думает Уорд. Чтобы проверить теорию, он поставил серию экспериментов, в которых шести синестетам предлагалось описать свое видение музыки, исполняемой Новым лондонским оркестром (New London Orchestra).
Контрольная группа состояла из шести обычных людей, не имеющих способности «цветного слуха», которым предстояло сделать то же самое. Профессиональный художник-аниматор Сэм Мур из университета Вулвергемптона создавал для них динамические изображения, связанные с проигрываемой музыкой.
Получившиеся фильмы комбинировали музыку и рисованные образы. Их продемонстрировали произвольным посетителям Музея науки в Лондоне. Всего более чем 200 испытуемым показали 100 изображений и попросили отобрать те, которые лучше всего соответствуют музыке.
Наблюдения показали, что участники эксперимента последовательно выбирали изображения, созданные синестетами.
По словам Уорда, полученные данные означают, что любой человек может верно оценить синестетические изображения, увидеть музыкальную пьесу или услышать картину, даже не будучи синестетом.
Уорд и его коллеги полагают, что, изучая синестезию, можно больше узнать о том, как чувства и мысли, зрительные и слуховые впечатления комбинируются в мозге. Кроме того, понятнее станет, как человек воспринимает синтетические художественные формы, сочетающие звуковые и визуальные образы: оперу, балет, анимацию, кинофильмы.
Лондонские нейрофизиологи планируют новые опыты. На следующей стадии экспериментов они собираются сканировать мозг синестетов, чтобы выяснить, что происходит в их голове при рассматривании полотен Кандинского или при возникновении визуальных образов при прослушивании музыки.
«Кандинский хотел сделать визуальное искусство больше похожим на музыку, то есть более абстрактным. Он надеялся быть услышанным зрителями», — добавил Уорд.