Цивилизация
14 мая 1990 года президент СССР Михаил Горбачев подписал указ о признании недействительным постановления Верховного Совета Эстонской ССР «О государственном статусе Эстонии». Согласно документу, любые действия местных органов власти и граждан, связанные с этим постановлением, объявлялись незаконными.
«Верховный Совет Эстонской ССР в одностороннем порядке <…> принял 30 марта 1990 года постановление «О государственном статусе Эстонии», признающее незаконной государственную власть Союза ССР в Эстонии. Тем самым нарушены статьи 2, 70, 71, 73 и 75 Конституции СССР, Закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», — отмечалось в указе Горбачева.
Таким образом президент Советского Союза дал официальный ответ на курс республики к независимости, который был формально обозначен еще в 1988 году — тогда была принята декларация о суверенитете республики, признававшая верховенство эстонских законов над советскими.
Эстонское отделение
Решительные призывы к выходу из СССР начали раздаваться в прибалтийских республиках в начале осени того же года. На фоне либерализации госвласти в рамках проводимой Горбачевым перестройки в Эстонии, Латвии и Литве вовсю шли мирные акции протеста, которые получили название «поющая революция». В частности, музыкально-политический фестиваль в Таллине собрал около 300 тыс. эстонцев.
Эстония стала первой прибалтийской республикой, официально решившей отделиться от Советского Союза, но сам процесс по окончательному выделению в самостоятельное государство занял у страны полтора года — 8 мая 1990 года Таллин объявил о выходе из состава СССР.
Указ Горбачева о незаконности постановления по новому статусу республики должен был затормозить движение Эстонии в сторону независимости. Однако каких-либо других действий в отношении республики не последовало, а решение президента СССР практически никак не отразилось на общем курсе таллинского правительства.
Как вспоминал председатель президиума эстонского ВС Арнольд Рюйтель, советские власти сулили ему крупные неприятности еще после принятия декларации о суверенитете, но ожидаемого ответа не последовало.
«Состоялась многочасовая беседа, в ходе которой мне угрожали заключением в тюрьму на 10 лет за сознательное нарушение конституции Советского Союза. Но я остался при своем мнении. Это был переломный момент не только для Эстонии. С этого начался распад Советского Союза», — рассказывал Рюйтель ТАСС.
В целом, в отношении Эстонии руководство СССР проводило достаточно осторожную политику, о чем также свидетельствуют события августа 1989 года. Тогда около 2 млн граждан прибалтийских республик выстроили 600-километровую живую цепь — соединив Таллин с Ригой и Вильнюсом.
Мирная акция была приурочена к 50-летию подписания пакта Молотова-Риббентрова, который, с точки зрения республик, изменил их политический статус. Инициатива по проведению столь масштабной акции принадлежала эстонцам, в итоге Москва лишь осудила акцию, не предприняв никаких действий.
Стоит отметить, что историческую правду относительно отнюдь не добровольного вхождения балтийских республик в состав СССР была выявлена специальной Парламентской комиссией советских депутатов во главе с академиком Александров Яковлевым. Они подтвердили наличие секретных протоколов к пакту Молотова-Риббентропа, которые привели к присоединению Эстонии, Латвии и Литвы к Советскому Союзу.
Литовское сопротивление
Впрочем, 14 мая 1990 года Горбачев попытался затормозить выход из СССР не только Эстонии, но и Литвы. В отношении данной прибалтийской республики президент Советского Союза действовал достаточно жестко, признание недействительной ее декларации о независимости стало лишь частью кампании против литовских властей.
Сессия Верховного Совета Литовской ССР приняла «Акт о восстановлении независимого Литовского государства», отменяющий действие советской Конституции, еще 11 марта 1990 года, что вызвало негативную реакцию в Москве. Четыре дня спустя III Съезд народных депутатов СССР объявил недействительным одностороннее решение Литвы по выходу из Советского Союза.
«Литовское руководство не внемлет голосу разума, продолжает игнорировать решение III внеочередного Съезда народных депутатов СССР, предпринимает в одностороннем порядке действия, идущие вразрез с Конституцией СССР и носящие откровенно вызывающий и оскорбительный для всего Союза характер», — писал Горбачев в статье для «Правды», указывая на отказ Вильнюса подчиниться решению Съезда.
В конце марта ситуация начала накаляться — в Вильнюс ввели советские войска, которые заняли здания городского комитета Компартии Литвы, Высшей партийной школы, Дома политического просвещения.
Через несколько недель литовским властям был выдвинут ультиматум с призывом до 15 апреля признать действия Конституции СССР и отказаться от независимости.
Однако сопротивление со стороны Вильнюса сохранилось, поэтому советское руководство приступило к следующему шагу — экономической блокаде Литвы. Она началась с ограничений на поставки нефти и газа, а продолжилась появлением списка товаров, ввоз которых в республику запрещался.
Перечень включал пищевые продукты и различное сырье, отсутствие которого останавливало работу большинства литовских предприятий. К сороковому дню блокады остановились все электростанции, работавшие на мазуте. Была ограничена подача теплоэнергии.
Всего блокада продолжалась два с половиной месяца и нанесла Литве ущерб в 11% ВВП. Ограничения были сняты после того, как Вильнюс пошел на уступки и ввел стодневный мораторий на акт о независимости, согласившись на «межгосударственные переговоры». При этом дата отсчета стодневного моратория зависела от начала обсуждений и становилась открытой, однако Горбачев расценил это заявление как победу и снял ограничения с республики.
Это остановило путь Литвы к независимости лишь на время — 28 декабря мораторий был аннулирован, что заставило Москву прибегнуть к более решительным действиям. В ответ на решение литовских властей Горбачев начал силовую операцию. Апогеем кризиса стали события января 1991 года, когда советские солдаты начали штурмовать телевизионную башню в Вильнюсе, которая транслировала выступления сторонников независимости.
Во время спецоперации погибли 14 человек, свыше 600 пострадали, в итоге планируемая на тот день атака на здание Верховного Совета Литовской ССР так и не состоялась.
Освещение указанных событий в СМИ свело на нет попытки Горбачева решить вопрос силовыми методами, а также еще больше настроило руководство и народ страны против СССР.
При этом сам Горбачев в своей книги «Жизнь и реформы» писал, что прибалтийские республики в силу исторических и других особенностей могли бы пользоваться в Союзе особым статусом.
Сама декларация независимости Литвы могла бы рассматриваться как символический акт, рассуждал экс-президент СССР, руководство республики якобы удовлетворил бы статус «ассоциированного члена обновленного Союза ССР», и они были готовы к диалогу.
Однако поиск новой формулы взаимоотношений с прибалтийскими республиками в реформированном Союзе был сорван «суверенизацией России», резюмировал Горбачев.
Латвийский выход
Процесс размежевания с союзным центром у трех республик Прибалтики протекал по-разному. Однако избежать обострения ситуации удалось лишь эстонским борцам за независимость.
Латвия, как и Литва, столкнулась с жесткими мерами со стороны руководства СССР. 14 мая 1990 года Горбачев признал латвийскую декларацию «о восстановлении независимости» не имеющей юридической силы с момента ее принятия — 4 мая того же года.
«Декларация принята Верховным Советом Латвийской ССР с нарушением статей 70, 71, 73 и 75 Конституции СССР, а также Закона СССР от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР». Она идет вразрез с законными правами и интересами других субъектов советской федерации — Союза ССР», — говорилось в указе президента СССР.
Это постановление не возымело должного эффекта, Латвия не стала отказываться от пути к независимости, обосновав принятие декларации опросом среди жителей республики. События развивались относительно спокойно вплоть до начала силовых действий советских войск в Литве, что вызвало волну демонстраций в Латвии.
13 января 1991 года в Риге состоялся митинг протеста с участием около 500 тыс. человек, который привел к началу сооружения баррикад у стратегических объектов в столице Латвийской ССР и других городах.
Для урегулирования ситуацию в республику было направлено спецподразделение, которое впоследствии столкнулось с сопротивлением со стороны местных «сил самообороны», «баррикадников», но в основном милиции. Стычки продолжались вплоть до 27 января, в результате столкновений погибли не менее семи человек.
«Дело вылилось в настоящий бой в центре Риги. Человеческие жертвы, как и в Литве, только укрепили латышей в намерении добиваться полной независимости», — писал Горбачев с своей книге «Жизнь и реформы».
Есть основания полагать, что вооруженные столкновения в Латвии было сознательно спровоцировано, подчеркивал экс-президент СССР, нити тянутся к радикально настроенным местным сепаратистам.
Впрочем, ситуация в любом случае не сыграла в пользу Горбачева и его желания затормозить распад Советского Союза. К Всесоюзному референдуму о сохранении Союза ССР — 17 марта 1991 года — все три прибалтийские республики уже фактически были потеряны, они официально объявили бойкот референдуму.
