Цивилизация
20 декабря Еврокомиссия впервые в истории использовала статью 7 соглашения о ЕС против собственной страны-участницы — Польши. Это может привести к лишению права голоса и отчуждению других прав. В результате взаимоотношения Варшавы и Брюсселя достигли нового дна. Причины этой ситуации очевидны. Последствия — не слишком.
Правительство «ПиС» (правящая консервативная партия «Право и справедливость» во главе с Лехом Качиньским. — «Газета.Ru»), которая находится у власти с 2015 года, выбрала курс, который, — как оценивает его ЕС, — «обладает рискованным потенциалом к нарушению принципа главенства закона». Фактически, этот курс нацелен на авторитарное изменение политической системы Польши. Евросоюзу это сложно переварить.
Если НАТО может с легкостью справляться с политическим разнообразием режимов, входящих в его состав, — угроза, реальная или вымышленная, в альянсе работает как эффективный объединяющий фактор, — то ЕС с этим справиться не может, потому что основан на другой логике.
Внутренняя политика стран-членов ЕС непосредственно влияет на позиции и вектор развития всего этого союза. Как подчеркивал Франс Тиммерманс, вице-президент Еврокомиссии, если ты хотя бы единожды нарушил верховенство права, это «нарушает налаженный механизм союза как единого целого». Процедура, описанная в статье 7 соглашения о ЕС – это крайняя мера. Но и она бесполезна, поскольку Польша – не единственная в своем роде. Она объединилась с открыто «нелиберальной» Венгрией и другими странами типа Румынии, Словакии и Чехии. Вышеградская группа и недавняя «Инициатива трех морей» формируют институциональную основу этих стран.
И не случайно, что название этой инициативы напрямую отсылает к «Междуморью» Пилсудского, с помощью которого он пытался объединить славянский запад как против Германии, так и против Советского Союза в период между двух войн. И эта идея, кажется, сегодня возвращается как историческое возмездие.
Двойное отторжение – Германии и России (вместе с Украиной) – всегда лежало в основе внешнеполитической доктрины «ПиС» и правого политического дискурса в Польше. Отношения с Россией оказались парализованы с 2015 года (они стали жертвой фиксации Качиньского на авиакатастрофе под Смоленском, в которой погиб его брат), взаимоотношения с Украиной вновь отравляют застарелые конфликты из прошлого (будущее не является испульсом для развития), а отношения с Германией развиваются в сторону еще более деструктивную.
С одной стороны, Варшава вновь вызывает призраки германских военных преступлений, чтобы заставить Берлин оправдываться. Кроме того, ставя знак равенства между Брюсселем и Берлином, Варшава пытается делегитимизировать критику отхода «ПиС» от европейских ценностей, звучащую со стороны ЕС.
Во время первого срока «ПиС» во власти (2005-2007 годы) было принято рассуждать, что если бы не война, в Польше жили бы около 80 млн человек – наравне с Германией. Сегодня эта тема превратилась в вопрос о якобы недоплаченных репараций на сумму в 840 млрд евро, – вопреки целому ряду официальных заявлений, договора «Два плюс четыре» 1990 года (об окончательном урегулировании в отношении Германии. – «Газета.Ru») и территориальной компенсации, которая в конечном счете составила до одной трети территории Германии на момент 1945 года. Варшава сделала немало, чтобы подкрепить свои недавно возникшие претензии, но до сих пор не вывела этот вопрос на официальный дипломатический уровень.
В этом контексте Польша следует греческой ролевой модели, поскольку Афины таким же образом повторно выдвинули свои давние претензии (которые колеблются в районе 300 млрд евро) на пике экономического кризиса в 2015 году, сделав вид, что германские выплаты могут решить все проблемы страны.
Главная проблема, тем не менее, – это углубляющийся раскол внутри Евросоюза между его западным центром и восточной периферией. В контексте восточного и в особенности польско-венгерского сопротивления стало ясно, что ЕС лишен инструментов, которые позволяли бы ему урегулировать подобные ситуации.
Выясняется, что ЕС – как и евро – конструкт, созданный для хорошей погоды, который становится беззащитным и теряет смысл как только дорога скрывается из виду.
В сегодняшних условиях единственный выход – это создание разноскоростного ЕС с гибкой структурой, с наднациональным центром и межправительственной периферией. Но это решение вызывает в восточных странах Евросоюза столько же сопротивления, сколько и якобы агрессивная брюссельская бюрократия. Эти державы хотят всего и сразу.
Ситуация проподает нам урок: очевидно, стремительное расширение ЕС на восток было преждевременным и привело к поражению. Для этого даже не потребовалось российского вмешательства, о котором так часто говорят и которое осуждают.
Автор — руководитель исследовательских программ Гессенского фонда исследований мира и конфликтов, член Международного дискуссионного клуба «Валдай».
