Цивилизация
5 декабря Европейская служба внешних дел обнародовала заявление о борьбе с коррупцией на Украине. Из него следовало, что ЕС с беспокойством наблюдает за громким скандалом, который ударил по авторитету не только двух главных антикоррупционных ведомств Украины, но и генпрокуратуры страны.
«Публичное раскрытие деталей антикоррупционного расследования со стороны генпрокуратуры Украины значительно ограничивает возможности Национального антикоррупционного бюро Украины (НАБУ) эффективно проводить расследования и подрывает доверие общественности к эффективной борьбе с коррупцией», — гласит заявление официального представителя Европейской службы внешних дел. На следующий день со схожим заявлением выступил МИД Великобритании, который напомнил: Лондон сделал немало вложений в НАБУ и хотел бы видеть, что Бюро работает эффективно.
1 декабря Еврокомиссия, в свою очередь, сообщила, что Украина не получил обещанный транш в размере 600 млн евро — в том числе из-за неэффективной борьбы с коррупцией. Это только усилило внимание общественности к череде коррупционных скандалов, столкнувших интересы украинских силовиков.
НАБУ и Национальное агентство по противодействию коррупции (НАПК) изначально должны были быть союзниками, а также работать в связке с генпрокуратурой (ГПУ). По крайней мере, так виделось международным институтам, которые увязали расширение борьбы со взяточничеством с траншами экономической помощи Украине. Однако уже в 2015 году, когда НАПК и НАБУ были созданы в соответствии с «Законом о противодействии коррупции», стало очевидно, что конкуренции между ними не избежать.
Антикоррупционное законодательство Украины до сих пор формируется, содержит немало противоречий и пробелов, что не только не способствует полноценному сотрудничеству с коллегами, но и создает конфликтные ситуации. Тем более что украинские силовики, по факту, не заинтересованы в реальной конкуренции с параллельными структурами. И НАБУ, и НАПК формально подотчетны Верховной раде и кабинету министров Украины. Главу НАБУ (сейчас это Артем Сытник) назначает президент. Главу НАПК (Наталья Корчак) избирают члены агентства.
Эти ведомства не только конкурируют друг с другом, но и дублируют часть полномочий генпрокуратуры во главе с Юрием Луценко. Таким образом, почва для скандалов благодатная.
14 ноября НАБУ опубликовал в фейсбуке сообщение о возбуждении уголовного дела против руководства НАПК. «Детективы Национального антикоррупционного бюро Украины начали досудебное расследование по факту возможного совершения должностными лицами НАПК действий по получению неправомерной выгоды в особо крупных размерах, соединенной с вымогательством такой выгоды», — гласило сообщение.
Позже выяснилось, что сотрудники НАБУ вызвали на допрос свекровь Натальи Корчак, председателя НАПК. У следователей возникли вопросы к ее незадекларированной иномарке. Кроме того, НАБУ проводит досудебное расследование премий Корчак. 22 ноября главу НАБУ Сытника и Корчак приглашали в Раду, чтобы публично разобраться в сути конфликта. Впрочем, слушания свелись к перечислению тех же обвинений. Досталось и Сытнику, которого обвиняют в разглашении тайны следствия журналистам.
В этом конфликте прокуратура Украины выступила на стороне НАПК. После того, как стало известно о расследовании о премиях Корчак, представители Специализированной антикоррупционной прокуратуры заявили, что не давали разрешения сотрудникам НАБУ проводить эти действия.
Вероятно, в том числе поэтому на новый уровень вышло противостояние НАБУ с ГПУ. В ноябре впервые был задержан сотрудник НАБУ. Его подозревают в даче взятки должностному лицу. По словам генпрокуратуры, этот человек предлагал Дине Пимаховой, заместителю главы миграционной службы Украины, незаконно оформить паспорта гражданам Ирана и Вьетнама. Чиновница, следуя служебной инструкции, поставила в известность СБУ и пришла на встречу в сопровождении работников прокуратуры.
НАБУ же утверждает, что все было ровно наоборот. Это они поймали Пимахову на взятке, поскольку давно занимались раскрытием этой коррупционной схемы, а их сотрудник был агентом под прикрытием.
Более того, это был уже третий эпизод расследования, и в первых двух случаях деньги она взяла, вовсе не уведомляя об этих сомнительных предложениях вышестоящее руководство. А не арестовали ее сразу, чтобы не спугнуть других участников и иметь возможность вычислить всю преступную цепочку.
Генеральный прокурор Юрий Луценко отверг эти обвинения и постарался показать сотрудников НАБУ циничными и неразборчивыми в средствах.
«В ходе почти двухмесячного контроля за явочной квартирой агента НАБУ (а мы сначала не знали, что это агент НАБУ) прослушивали все оперативные совещания, которые сводились к одному: как сделать так, чтобы она все-таки назвала цифру, — объяснял Луценко. — Обсуждался вопрос — пить с ней не вино, а что-то покрепче. Обсуждался вопрос — а давайте меня поймают на наркотиках, а ее сестра работает в полиции, она меня за деньги освободит. Обсуждались вопросы интимные и другие. С моей точки зрения, это аморальные и незаконные действия». Впрочем, глава ГПУ признал, что и Пимахову «нельзя назвать ангелом», и что почва для подозрений в ее адрес была, — но сотрудников НАБУ, по его мнению, это не оправдывает.
Главная претензия прокуратуры заключается в том, что недопустимо провоцировать должностное лицо на преступление. По словам Луценко, подстрекать на заведомо преступные действия — незаконно. А в практике Европейского суда и Верховного суда Украины были случаи, когда такие методы становилось основанием для освобождения от наказания.
В НАБУ, в свою очередь, назвали действие ГПУ диверсией и ударом по борьбе с коррупцией на Украине. Помимо ареста сотрудников, были также проведены обыски на конспиративных квартирах, изъято множество информации, и это привело к срыву не только этой конкретной операции, но и поставило под угрозу всю деятельность Бюро, утверждал его глава Артем Сытник.
По его мнению, демарш генпрокуратуры имел несколько целей. Прежде всего, — сорвать спецоперацию по разоблачению коррупции в миграционной службе. Целью этого расследования была вовсе не Пимахова, а более высокопоставленные чиновники, уверен Сытник. НАБУ также обвиняет генпрокуратуру в том, что та хотела своими обысками и вскрытием конспиративных квартир уничтожить агентурную сеть Бюро, а также деморализовать и запугать сотрудников НАБУ. Последние две цели, по словам Сытника, достигнуты не были.
4 декабря Луценко выступил с новыми обвинениями в адрес НАБУ. По его словам, в ходе расследования сотрудники НАБУ незаконно пользовались прослушивающими средствами, а также снимали информацию с мобильных терминалов, не имея на это решения суда. Сейчас заниматься прослушиванием имеет право только СБУ (Совет безопасности Украины). Антикоррупционному бюро, при всей очевидной необходимости, таких полномочий выдано не было, подчеркивал генпрокурор.
Еще одно серьезное нарушение НАБУ, рассказал Луценко, заключается в том, что внештатные сотрудники при приеме на службу не проходили обязательной процедуры открытого конкурса и не имеют права доступа к государственной тайне, а значит, не имеют права заниматься такой деятельностью.
Кстати, против самого Луценко НАБУ тоже возбудило уголовное дело. Об этом 16 ноября в фейсбуке сообщил бывший первый заместитель генпрокурора Украины Ренат Кузьмин.
Как заявил «Газете.Ru» политолог Дмитрий Мельников, «нельзя не согласиться с тем, что существующие правила нужно соблюдать и оперативные действия не должны выходить за рамки закона».
«Вопрос в том, имеет ли смысл существование НАБУ при таких ограниченных полномочиях, или он был создан как отвлекающий маневр и не планировался реальной силой для борьбы с коррупцией. В конце концов, НАБУ вовсе не единственное управление, занимающееся делами такого рода, — рассуждает он. — Соответствующие подразделения есть во всех видах правоохранительных органов, существует НАПК и другие ведомства, призванные заниматься борьбой со взяточниками».
Мельников добавил, что Украина по-прежнему занимает лидирующие места в рейтингах самых коррумпированных стран, несмотря на то, что с момента революции «Евромайдана» прошло уже четыре года. По его мнению, за это время президент страны Петр Порошенко мог бы если не искоренить эту проблему, то хотя бы существенно уменьшить ее масштабы.
«Но для этого необходимы политическая воля и реальное желание работать в заданном направлении. Пока же киевская власть придерживается этого вектора только на словах», — считает политолог.
