Цивилизация
Посол США при ОБСЕ Дэниел Бэер сообщил, что ему известно о возможной подготовке наступления ДНР на Мариуполь или его пригороды. С тех пор к украинскому сектору «М» особое внимание — сюда прибывают западные корреспонденты, рассчитывая на обновление информационной картины затихшего было конфликта в Донбассе. Артиллерийский обстрел действительно возобновился с октября. В выходные, например, взрывы мин хорошо были слышны со стороны прибрежного села Широкино. А в понедельник в сводке АТО впервые за долгое время промелькнуло упоминание об ответном артиллерийском ударе ВСУ. У местных жителей это вызвало особое беспокойство, ведь это прямое нарушение условий перемирия.
«Противник обстреливал Широкино, Тарамчук, Водяное, Красногоровку, Марьинку и Талаковку, используя минометы разных калибров, гранатометы и стрелковое вооружение. По Новотроицкому и Павлополю стрельбу вел снайпер…» — сообщается в сводке пресс-службы АТО от 23 ноября.
В свою очередь, оперативное командование самопровозглашенной ДНР той же датой сообщило о «519 случаях нарушения режима перемирия» и выделило шесть выстрелов из орудия крупного 155-миллиметрового калибра по Коминтерново.
Коминтерново, Павлополь, Водяное, Широкино, Талаковка — это села в окрестностях Мариуполя. Павлополь уже почти год занят украинской морской пехотой. По ту сторону фронта — тоже вроде как морская пехота. «Там 9-й мотострелковый полк их стоял, — объяснил «Газете.Ru» старший сержант ВСУ Сергей Ткачук. — Так им, чтоб не было чувства неполноценности, поменяли наименование на 9-й полк морской пехоты». К перспективам наступления в Павлополе относятся с большим скепсисом.
«Перед атакой всегда затишье, а не обострение. Логичнее ведь усыпить бдительность, а не «тренировать» оборону напротив, так ведь?» — говорит командир Ткачука майор Игорь Романович. До войны он работал директором фирмы в Днепропетровске, но, поскольку в свое время окончил военное училище в подмосковной Дубне, считает себя кадровым военным.
Маяк мирной жизни
Павлополь — своеобразная легенда зоны АТО. В 2014 году он оказался на ничейной территории между позициями ВСУ и вооруженных формирований ДНР. Украинская армия стояла на дамбе водохранилища, которое питает пресной водой металлургические комбинаты Мариуполя, а ДНР — за поселком с другой стороны. В 2015 году ВСУ продвинулись и заняли поселок, отодвинув попутно преграждающий трассу Мариуполь — Новоазовск блокпост на восток из Гнутово в поселок Пищевик.
На первый взгляд, это довольно обычный поселок, каких в «серой» зоне Донбасса десятки. Но при этом в Павлополь приезжал для «обмена опытом» спецпредставитель ОБСЕ на минских переговорах Мартин Сайдик, а обычно скупой на имена и конкретные факты глава наблюдательной миссии ОБСЕ на Украине Александр Хуг на одной из пресс-конференций в Донецке посвятил поселковому голове Павлополя отдельную речь.
«Я встретился с внушающим энтузиазм мэром поселка Павлополь. Этот человек общается со всеми сторонами, чтобы сделать жизнь жителей своего поселка более легкой в таких тяжелых, непростых условиях. Он ждет нормализации ситуации, он оптимист», — сказал европейский дипломат.
Сайдик тоже приезжал не просто так. «Он пытался понять, как так получается, что они все вместе в Минске решить по газу и электричеству вопросы той же Марьинки не могут, а мы тут сами на поселковом уровне все разрулили», — рассказал «Газете.Ru» тот самый оптимист — поселковый голова Павлополя Сергей Шапкин.
Шапкин человек немного стеснительный и спокойный. От него невозможно услышать категорических оценок ситуации и высказываний. Он умудрился не только сам выжить два года под перекрестным огнем, но и добился того, что за эти годы ни одного жителя поселка не погибло под обстрелами.
Мало того, находящийся под контролем украинской армии Павлополь получает российский газ в дома из подконтрольного ДНР Новоазовска, и жители платят за него в российских рублях. Но это касается только частных хозяйств — поселковый детский сад запитать и вновь открыть у мэра никак не получается. Причина в том, что украинское бюджетное учреждение не может осуществлять проплаты на подконтрольные ДНР территории, да еще и в иностранной валюте, а глава военно-гражданской администрации Донецкой области Павел Жебривський денег на перестройку системы отопления на другое топливо не дает. Не дает по принципиальным соображениям, исходя из того, что бюджетные средства на линии фронта тратить не рекомендуется — невозможно проконтролировать.
«Деньги освоят, «отремонтируют», потом созвонятся с кем-то на той стороне, и снаряд прилетит. Разбирайся потом, был там ремонт или нет» — так объяснил «Газете.Ru» позицию губернатора источник в киевской администрации области.
«Еще мы боремся за восстановление взорванного моста, — рассказывает Шапкин. — Но тут движение хотя бы есть. Я им сказал: «Строить на фронте нельзя, а проект проплатить можно?» И теперь по мосту начнутся проектные работы».
Мост в поселке на самом деле есть, но понтонный, военный. Когда армия приехала его забирать, Шапкин обогнал на своей машине инженерную колонну и остановился на мосту. После длительных переговоров армейское командование решило мост оставить и передать на баланс поселка. Правда, военная бюрократия не быстрая, мост на баланс до сих пор не передали — никак не могут найти на него документацию. «Но мы наварили перила уже, и мост вполне как гражданский смотрится», — поделился достижениями глава.
В отличие от газа, электроэнергию поселок получает от киевской стороны, но с перебоями, порывы проводов от осколков — вечная беда линии фронта. С бедой этой тоже справляются сами.
«Из наших ребят сделали бригаду, и все связанное с водой, газом, электричеством мы делаем сами. К нам ремонтники не выезжают. К нам даже скорая помощь не ездит», — поясняет Сергей Шапкин.
С водой, так же как и с газом, электричеством и мостом, ситуация тоже оказалась необычной. «Вода у нас своя, а насосная станция находится в нейтральной полосе, — все с той же повседневной интонацией поясняет Шапкин. — Каждый раз туда попасть — это отдельная спецоперация. Ты ж проезжал КПВВ? У нас там в балке практически на территории ДНР насосная и ставок рядом. Там сторож, хороший мужик, хоть и без документов. Андреем зовут. Он смотрит внимательно, если видит военных, сообщает нам и смотрит потом, что осталось на тропинке. Ну, находим растяжки, что делать? Сделали ему кошку такую на веревке — и он их подрывает. К нам же туда никто на разминирование не поедет».
Вообще, насосная станция представляет собой колодец, где полученные от Красного Креста насосы качают для жителей Павлополя воду — водоснабжение им ничего не стоит.
Пока Павлополь был между фронтами, в нем иногда «гуляли» патрули с обеих сторон, и через блокпосты нельзя было вывезти не только больных на скорой помощи, но и умерших на кладбище. В этом плане занятие поселка силами ВСУ пошло на благо — были сняты внутренние блокпосты перед поселком.
В Павлополе был раньше и свой медицинский пункт, но он давно не работает. «Фельдшера нашего забрали в Донецк МГБ ДНР, и он там уже полтора года сидит. У него дочка в украинской полиции следователем работает и, по моей информации, открыла уголовное дело против кого-то не того, ну и оказали давление с той стороны, — скупо рассказал про медицинское обеспечение поселка «Газете.Ru» Сергей Шапкин. — Справку, характеристику положительную, ходатайство об освобождении я следователю МГБ в Донецк возил. Как мог пытался вопрос решить. Но пока ничего».
Историй таких у Сергея много.
«У меня адреналин какой-то в крови включается, — признается Шапкин. — Я и в аэропорту был (в мариупольском аэропорту находится штаб сектора «М» ВСУ. — «Газета.Ru»), и в Донецке, в здание СБУ (там располагалась «Русская православная армия», подвалы которой в 2014 году пользовались плохой репутацией. — «Газета.Ru») меня возили, и с машиной «Азова» один раз на дороге в конфликт вступил — все было».
Как решать вопросы
Райцентр, к которому относится Павлополь, находится в Новоазовске. Туда поселковый глава до войны ездил на совещания к начальству, там остались какие-то связи. Используя их, иногда получается освобождать задержанных жителей, случайно заподозренных в мародерстве и связях с сепаратистами.
При этом вопросы с настоящими «беспредельщиками» «серой» зоны тоже решаются. «Помню, осенью 2014 года в поселке Пищевик в одном доме возле кладбища обосновалась одна полукриминальная банда, начали фермеров брать, предпринимателей — у кого магазин там или еще что, и на выкуп в три тысячи долларов потом менять их, — вспоминает Шапкин. — Люди скрывали это, но такое в наших краях не скроешь. Я навел справки по обе стороны: они из ДНР оказались.
Поехал в поселок Октябрь — мне посоветовали поговорить там с человеком с позывным Шакал, не очень у него репутация была, я потом посмотрел в интернете. Но наш вопрос он решил быстро. Буквально через две недели их расстреляли.
Ну как расстреляли? Они без разговоров пытались бежать на «Жигулях» в украинскую сторону, их в этой машине троих и расстреляли. Долго потом эти «Жигули» там стояли. А остальные разбежались. Много таких историй тогда было».
Школа в поселке Павлополе работала до зимы 2015 года, пока под обстрелами не решили ее все-таки закрыть. Сейчас дети ездят в школу за 10 километров в соседнюю Талаковку на специальном рейсовом автобусе по льготной цене три гривны за проезд. Автобусное сообщение поддерживает местный предприниматель Татьяна. Она присутствовала на беседе «Газеты.Ru» с Шапкиным и, казалось, на него едва не молилась. Школьный автобус возит 15 детей. Всего их разного возраста в Павлополе осталось 35. Днем в поселке за них почти не страшно. По ночам, правда, гремит, и некоторые поля вокруг водохранилища заминированы — не погуляешь.
В январе этого года началось разминирование — поселковый глава добился этого решения в украинском МЧС. «Никто не верил. Но к нам отряд МЧС приезжал на 45 дней из города Ромны Сумской области, сейчас их сменили киевляне. Мы их обеспечивали жильем и питанием сначала за свой счет. А потом, когда «Харвест» узнал, что получилось, подключились уже они», — рассказал Шапкин.
«Харвест» — сельскохозяйственный холдинг самого богатого человек Украины Рината Ахметова. Самому олигарху с МЧС договориться не получалось. Сейчас о возобновлении производства думают в первую очередь не холдинги, а местные фермеры вместе с главой поселкового совета: составляют бизнес-планы для западных фондов. Цель — проекты, занимающие как можно меньше посевных площадей, сейчас в приоритете выращивание чеснока и грецких орехов.
За счет благотворителей умудрились еще этой осенью договориться о завозе сена тем, у кого еще остались коровы. С учетом минирования и обстрелов покосы здесь идут не очень хорошо.
В Павлополе 245 домов, и до войны здесь жили 800 человек. Сейчас осталась половина населения, но серьезно поврежденных домов всего три десятка. Битые стекла и сломанные заборы здесь за повреждения не считают — такое досталось всем. Осталось отремонтировать еще два дома — один в Павлополе, один в Пищевике. Ремонт оплачивают западные благотворительные организации.
Восстановление одного из домов затягивается, потому что «бабушка-хозяйка никак не согласует проект ремонта с датчанами, привередничает».
Легенда об осетре
О выстраивании «нормальной» жизни в Павлополе когда-нибудь напишут роман. Сейчас о многом написать просто нельзя — например, как получилось не допустить развертывания в поселке артиллерийских позиций. Но самой важной главой в этой книге будет неочевидная история спасения маточного поголовья русского осетра и белуги.
Павлополь стоит на большом водохранилище, в котором раньше действовал рыбный колхоз «Прибой» имени XX съезда КПСС. После того как российский Дон перекрыли гидротехнические сооружения и нереститься русскому осетру стало негде, выращивать малька стали в том числе и на рыбном участке Павлопольского водохранилища. Для достижения подходящего для нереста возраста русскому осетру нужно восемь лет, а белуге — 18 лет. Столько в этих местах раньше жили рыбы.
«У нас было маточное поголовье около 1 тыс. штук возрастом от 5 до 24 лет. Специальные садки в проточной воде, — описывает самую главную драму своего поселка Сергей Шапкин. — Когда все началось, кормили рыбу подпольно. Через украинские блокпосты ничего нельзя было провозить в промышленных масштабах, и пакеты с мороженой тюлькой прятали под сиденьями автобуса, женщины накрывали юбками пакеты. Так мы рыбу и спасли».
В сентябре 2015 года маточное поголовье удалось вывезти в Херсон на государственное предприятие. Это была отдельная спецоперация, о которой теперь слагают легенды: Шапкин рассказывает о переговорах по осетру только с оговоркой «не для печати», но роняет, что «поговорил со всеми и в этот день не стреляли». В Херсоне осетр и белуга сейчас находятся на бесплатном временном хранении — налажен своеобразный бартер.
«Наше предприятие разрешает им пользоваться икрой и ничего не платит за хранение, — поясняет «Газете.Ru» поселковый глава. — Но при этом мы в июле 2016-го выпустили в Кальмиус (река, на которой построено Павлопольское водохранилище. — «Газета.Ru») 272 тыс. единиц малька русского осетра. Оказалось, что по всем показателям вода в Кальмиусе в Мариуполе соответствует всем нормам для нашей рыбы. И русский осетр пошел в общее для обеих сторон Азовское море».
Сейчас Шапкин пытается оформить документы на международный экологический проект, чтобы запустить обладающее таким мощным объединительным потенциалом рыбное хозяйство снова. Пока без работы предприятие ветшает и разрушается. «Генератор пропал, а он $50 тыс. стоит, трактор пропал. Мы обратились к армейским — трактор вернули, а он потом опять пропал, — аккуратно пересказывает перипетии Шапкин. — Понимаете, с воровством в ДНР поставлено все жестко. Чуть кто-то начинает баловаться — ловят. Зачитывают приговор и расстреливают — в суды куда-то не возят, как правило. А там, где государственный порядок, все сложнее».
Думает поселковый глава, конечно, об экономике Павлополя: «Для нас проект по осетру очень важен — селу 30 рабочих мест сразу дается. И опять же, зарыбленное водохранилище привлекает рыбаков. Их браконьерами зовут все, а мы рыбаками — они ж сельские, рыбу ловят, продают кому-то, люди кормятся, и это тоже польза для нас большая».
По авторитетному заявлению важного европейского дипломата Александра Хуга, Шапкин — оптимист. Он считает, что к весне ситуация станет полегче и можно будет вновь вспомнить об осетре. Когда-нибудь его история может стать основой для фильма, но сейчас Сергей Шапкин опасается, что после публикации этой статьи в его поселке могут отрезать подачу газа.
P.S. Редакция «Газеты.Ru» просит заинтересованные стороны повлиять на ситуацию, чтобы фельдшера из Павлополя выпустили, а в поселке снова открылся медпункт. В виде исключения.
