Цивилизация
— Какими соображениями вы руководствовались, выступая с инициативой резолюции о признании российского статуса Крыма?
— Мы решили выступить с этой инициативой, так как не согласны с политикой Евросоюза и центрального правительства Италии. Эти институты делают ошибку, вводя санкции и другие ограничения на сотрудничество с Россией. Кроме того, мы требуем признать право народа Крыма на самоопределение. Население полуострова провело референдум и сознательно выбрало курс на вхождение в состав России.
— Какие конкретные интересы Венеции ущемляет нынешняя ситуация вокруг Крыма?
— Экономика Венето (местное название области, к которой относится город Венеция. — «Газета.Ru») давно и тесно связана с восточноевропейскими странами и Россией. Мы экспортируем фрукты и мясо. После введения санкционного режима Венеция несет существенные убытки. Например, за минувший год мы потеряли не менее €600 млн от импорта. И мы не можем понять, почему это происходит.
Почему ЕС ввела санкции против России, хотя в переходе Крыма в состав Российской Федерации не было нарушения международного права?
— Если парламент Венеции примет эту резолюцию, будет ли этот документ юридически обязывающим?
— Это будет рекомендация, направленная центральным властям страны. Однако это только первый шаг. Мы будем добиваться, чтобы и другие регионы Италии приняли подобную резолюцию, чтобы показать центральному руководству необходимость изменения политики по отношению к России. Наша инициатива — символический жест. Но мы также намерены создать специальный комитет, который объединит общественных деятелей и представителей бизнеса и будет продвигать эту повестку на уровне Евросоюза.
— Ваши политические союзники уже пытались в каком-то смысле использовать опыт Крыма в первой половине 2010-х. Например, два года назад в Венеции прошло онлайн-голосование о выходе области из состава Италии, в поддержку которого высказалось более 80% респондентов. Насколько это соотносится с нынешней инициативой?
— Я был четвертым человеком, который тогда отдал свой голос за в рамках этого голосования. Оно было связано с попыткой организовать референдум в области Венеция, который должен был определить статус этого региона. Онлайн-голосование было частной инициативой, и его результаты можно трактовать по-разному. Сложно сказать, сколько человек на самом деле принимало участие в этом голосовании, это невозможно проверить.
Про себя же я могу сказать, что в 2013 году я выносил на обсуждение в венецианский парламент законопроект о проведении референдума по выходу области из состава Италии. Но его не приняли. Верховный суд признал мою инициативу не соответствующей конституции страны. Но я и мои союзники не согласны с этим вердиктом. У нашего народа должно быть право решать, хотят они состоять в составе Италии или нет. Когда подавляющее большинство населения области Венеция высказываются за независимость, власти должны прислушаться к воле народа.
В Крыму произошло как раз то, чего мы пытаемся добиться в Венеции. Парламент полуострова одобрил законопроект о референдуме, его провели, и в итоге население Крыма реализовало свое право на самоопределение.
Евросоюз не может отрицать тот факт, что крымчане говорят на русском, ощущают себя частью российского сообщества, а Крым перешел в состав Украины в ходе исторического казуса, по решению Никиты Хрущева.
— С точки зрения центральных властей ЕС, сепаратизм — одна из самых опасных угроз для союза, которая может полностью разрушить современную политическую систему Европы. Как вы считаете, пойдет ли на пользу ЕС ваша нынешняя инициатива и другие схожие призывы к разделению европейских стран?
— Мы добиваемся создания новой Европы, в которой основную роль будут играть регионы, каждый со своей спецификой и со своим взглядом на ситуацию. Только уважая голоса европейских народов и регионов, Евросоюз может стать достойным политическим объединением.
По моему мнению, требования провести референдум о независимости, которые в последние годы доносятся не только со стороны Венеции, но и, например, Шотландии или Каталонии, не вступают в противоречие с идеей Евросоюза.
Эти процессы просто сигнализируют запрос о введении новой системы, на основе которой должен управляться ЕС.
Нужно создать Европу, которой будут управлять граждане, а не политические и экономические элиты. Европейские страны должны быть более независимы в своих решениях. У ЕС должна быть внешняя политика, основанная на местных интересах, а не на мнении, которое навязывается Европе с другой стороны океана.
— Недавно вы побывали на экономическом форуме в Ялте. Вы обсуждали вашу нынешнюю инициативу с российскими политиками?
— Инициативу эту с российскими политиками я практически не обсуждал, у нас был небольшой разговор о крымской проблеме в целом. Гораздо важнее для меня было мнение простого народа Ялты, я много говорил с местным населением и удовлетворен тем, что мои взгляды совпадают с мнением многих.
— Столкнулись ли вы с негативной реакцией на ваше посещение полуострова со стороны Украины?
— Я читал в немецкой прессе, что украинский посол в Берлине Андрей Мельник был возмущен поездкой нашей делегации европейских депутатов в Ялту, пригрозив серьезными последствиями (ремарка Мельника касалась представителей партии «Альтернатива для Германии». — «Газета.Ru»). Мне кажется, что такие заявления недостойны украинского дипломата и не улучшают двусторонних отношений между нашими странами. Непонятно, почему европейским депутатам нельзя посещать иностранную конференцию по экономическим проблемам.
— Как вы оцениваете перспективы крымской резолюции, которую вы сейчас продвигаете в Венеции? Ожидаете ли вы критики или какого-то более активного противодействия со стороны ваших политических соперников в ЕС?
— Наша инициатива может быть одобрена. Кроме того, мои коллеги пытаются изменить политику Евросоюза в других регионах страны. Надеюсь, у нас получится. Противодействии со стороны противоборствующих политических сил в ЕС я не боюсь и считаю, что у нас есть достаточно единомышленников, чтобы продвигать свою повестку.
— По данным итальянских СМИ, вы тесно связаны с Лукой Дзайей, нынешним губернатором Венецианской области (Венето). Ранее он занимал пост министра сельского хозяйства в кабинете Сильвио Берлускони, у которого были прекрасные отношения с Владимиром Путиным. Как вы считаете, помогли бы эти отношения преодолеть крымский кризис, если бы Берлускони еще был у власти в 2014 году?
— Да, мне кажется, что политика Берлускони по отношению к России стала одной из причин его травли, которая и привела в конечном счете к его отставке. То, насколько мощной была кампания против Берлускони, заставляет задуматься, не было ли за этим каких-то конкретных экономических и политических интересов.
Берлускони активно продвигал развитие экономических связей с Россией, и эта политика была гораздо более верной, чем нынешнее поведение итальянских властей. Они только повторяют слова Федерики Могерини, верховного комиссара ЕС по внешней политике, которая просто ретранслирует интересы брюссельских элит. Надеюсь, что это положение вещей изменится.
