Цивилизация
За последние дни в Турции прогремело два взрыва. Первый — 17 февраля в турецкой столице. Взорвался автомобиль, припаркованный у военного общежития. Погибли 28 человек и более 68 пострадали. По версии полиции, целью был военный автомобиль, который проезжал рядом с местом взрыва.
Турецкие власти обвинили в случившемся Рабочую партию Курдистана (РПК), а также курдскую партию «Демократический союз», хотя лидер последней заявил о непричастности сирийских курдов к случившемуся, отметив, что произошедшее — дело рук ИГ (организация запрещена в России), запрещенного в России. Тем не менее через несколько часов после трагедии турецкие ВВС атаковали позиции РПК на севере Ирака. По данным генштаба Турции, в результате операции было уничтожено 60–70 боевиков. Кроме того, по подозрению в причастности к взрыву в Анкаре были задержаны 14 человек.
Но не успела Турция оправиться от первого теракта, как прогремел второй. 18 февраля в Диярбакыре подорвали полицейский конвой. В результате семь человек погибли, десять получили ранения.
Какие факторы способствуют террористической активности в Турции? Можно ли говорить, что война из соседней Сирии постепенно переходит турецкую границу, трансформируясь в гражданское противостояние?
И есть ли вероятность того, что рост недовольства Эрдоганом спровоцирует внешние силы использовать курдский вопрос, чтобы нейтрализовать турецкого лидера?
Теракт как следствие внутренней политики
Начиная с конца июля 2015 года Турция вступила на тропу войны. Объектом стала не только РПК, представителей которой турецкие власти зачищают как на юго-востоке страны, так и на севере Ирака, но и, несмотря на возражения Вашингтона, сирийские курды.
Уже сегодня юго-восток Турции похож по своей нестабильности на юго-восток Украины в разгар кризиса.
В этой зоне власти вводят комендантский час, проводят антитеррористические операции, подавляют акции протеста. В частности, за последние два месяца в Диярбакыре было уничтожено свыше 750 человек, которые, по версии властей, имели отношение к Рабочей партии Курдистана. Зачистки проходят и в других зонах юго-востока страны.
В связи с этим неудивительно, что в ответ на действия Турции нынешний лидер РПК Мурат Карайылан заявил о возможном переносе боевых действий в турецкие города.
Связаны ли между собой два взрыва, кто может стоять за терактами в Анкаре и Диярбакыре? И главное — стоит ли Турция на пороге внутренней дестабилизации?
Версия №1. Курды виноваты. Турция стабильна
Эксперт Института изучения Кавказа, татаристики и Туркестана (ICATAT), Берлин/Магдебург Рамазан Алпаут полагает, что стабильность в Турции не подорвана. Более того, на фоне террористической активности в республике прошли парламентские выборы, на которых правящая партия в конечном счете смогла получить долгожданное большинство.
Из-за провала политики «ноль проблем с соседями» турецкое общество, чувствуя себя в окружении врагов, сплачивается вокруг президента, считает Алпаут.
Эксперт уверен, что прогремевшие взрывы связаны между собой и стоят за ними курды.
«В последнее время на юго-востоке Турции Рабочая партия Курдистана совершила огромное количество терактов. Поэтому взрыв в Диярбакыре — это ежедневная борьба террористической организации РПК с Турцией. Взрыв же в Анкаре — это громкий теракт, который должен был запугать турецкое общество и государство. Это демонстрация того, что РПК и другие курдские силы будут бороться с турецким государством», — говорит Алпаут.
Сложно поверить, что в нынешних условиях курдские силы, которые одинаково воюют с Турцией, не сотрудничают друг с другом, замечает эксперт. Очевидно, что РПК и сирийские курды связаны между собой. «Курды хотят создать государство, которое нарушит территориальную целостность Турции. Поэтому эта борьба продолжится и с учетом нынешней обстановки в регионе усилится», — полагает он.
Ввиду заявления нынешнего лидера РПК последние два взрыва можно отнести к начальному этапу реализации этих планов. «Их месседж турецкие власти услышали, — не сомневается эксперт. — В результате нажим на РПК не просто продолжится, но и усилится, а РПК в свою очередь будет проявлять больший протестный потенциал, в т.ч. ведя террористическую деятельность».
О возможной причастности курдов к терактам говорит и руководитель аналитического центра Alte et Certe Андрей Епифанцев, не исключая, правда, и других версий.
«РПК и раньше использовала методы борьбы, которые можно сравнить с террористическими. А с учетом той политики, которую ведут турецкие власти в отношении курдов, вполне логично предположить, что теракты в Анкаре и Диярбакыре стали ответом на притеснения и обстрелы. Пожалуй, это можно определить как продолжение наступления на Турцию», — объясняет он. Епифанцев не видит предпосылок для гражданских столкновений в Турции, однако отмечает, что внутренняя стабильность в стране все же подорвана.
Версия №2. Причастность курдов не очевидна
По словам эксперта Фонда стратегической культуры Андрея Арешева, на юго-востоке страны де-факто уже полыхает гражданская война, а если брать масштабы всего государства, то есть все предпосылки столкновений, спровоцированных в том числе ростом социального недовольства из-за сложного положения в ряде турецких провинций.
Что касается прогремевших терактов, то здесь не все так однозначно, как стараются преподнести в Анкаре.
С одной стороны, Арешев не исключает, что, поскольку турецкие власти развернули против курдов широкомасштабные боевые действия (как внутри страны, так и на внешних рубежах), курдские вооруженные формирования предпринимают ответные шаги и можно говорить о взаимной эскалации боевых действий.
«Турецкие правоохранительные органы оперативно провели расследование теракта и даже назвали имя подрывника, которым якобы оказался гражданин Сирии Салих Неджар, член партии «Демократический союз» и ее боевого крыла в лице отрядов народной самообороны. Но при этом ответственность за взрыв взяла на себя и другая курдская группировка — отколовшиеся от РПК «Ястребы свободы Курдистана», — рассуждает Арешев.
Вряд ли за терактами в Анкаре и Диярбакыре стоят именно вооруженные курдские формирования, несмотря на, казалось бы, имеющиеся для этого предпосылки, считает он. Некоторые детали показывают, что к взрыву в Анкаре могут быть причастны и другие силы — например, заинтересованные в дискредитации курдского национального движения либо выступающие за переход от нынешней парламентской к более жесткой президентской форме правления.
«Авантюристическая политика нынешнего турецкого руководства, поддерживающего различные террористические организации, закономерным образом привела к росту радикальных настроений в самой Турции, — замечает эксперт. — И мы знаем, что этот процесс набрал достаточно большой размах. Турецкое общество радикализируется. И в этой связи не исключено, что к терактам причастны террористические ячейки, организационно и идеологически связанные с ИГ».
Турецкие спецслужбы не раз отчитывались о сотнях задержанных по подозрению в связях с исламистами. Причем география арестов была достаточно широкой. «Не надо забывать и про националистов: далеко не все даже из них поддерживают нынешнюю политику Эрдогана на Ближнем Востоке и в Сирии в частности, — отмечает Арешев. — Режим Эрдогана не нравится значительному количеству жителей Турции, не только курдам».
Недовольство спровоцировано и экономическими проблемами, и рядом политических решений турецкого руководства.
Впрочем, и на сирийском театре действий есть немало желающих (опять же не только курдов) подорвать стабильность в соседней стране. Через открытую сирийско-турецкую границу, которую долгое время легко пересекал огромный поток беженцев, на территорию Турции могли проникнуть и радикальные исламисты.
Убрать Эрдогана руками курдов?
Несмотря на то что подозревать в терактах можно несколько сил, турецкие власти ухватились только за одну версию. Конечно, это не значит, что она в корне неверна, но довольно странно, что неопровержимые, по словам Эрдогана, доказательства причастности РПК и сирийских курдов к взрывам появились на руках спецслужб уже на следующий день, хотя печальный опыт расследования террористических актов в разных странах всегда занимал определенное время.
Не исключено, что из-за разрастающегося недопонимания между Турцией и США по вопросу сирийских курдов это попытка демонизировать сирийские отряды народной самообороны.
Анкара давно настаивает на связи сирийских курдов с Рабочей партией Курдистана, ввиду чего обстрел позиций курдов в Сирии Турция определяет как составную часть борьбы с терроризмом, которую она ведет совместно с США. Однако в Америке считают иначе.
Если РПК Вашингтон причисляет к террористическим организациям, то сирийские курды рассматриваются как наиболее эффективные союзники в борьбе с ИГ, поскольку они сражаются с ИГ не с воздуха, а на земле.
При этом за несколько дней до трагедии в Анкаре и Диярбакыре между США и Турцией возникли очередные разногласия. Представитель Госдепа Джон Кирби призвал Турцию прекратить бомбардировки позиций сирийских курдов, продолжавшиеся с 13 по 15 февраля, на что Анкара выразила решительный протест.
По всей видимости, логика развития сирийского кризиса, долгое время роднившая взгляды Турции и США, выступающих фактически за распад Сирии и передел оставшихся территорий, теперь провоцирует среди турецкого руководства серьезные опасения, что на руинах соседней страны может прорасти курдское государство. Тем более что в США уже давно идут дискуссии о формировании в этом регионе Курдистана.
Стремление Вашингтона защитить позиции сирийских курдов могут расцениваться Анкарой как знак того, что в конечном итоге курды получат свое государство, становление которого — с подачи США — позволит Вашингтону создать в регионе новый центр напряженности, сдерживающий такие страны, как Ирак, Иран и Турция.
Неудивительно, что Эрдоган, не меняя своего отношения к будущему Сирии, предпочитает задушить курдский потенциал раньше, чем курдское кольцо сожмется вокруг его шеи.
Но если еще полгода назад Турция старалась решить этот вопрос «теневым» способом, то теперь возникшие опасения подталкивают ее к отчаянным мерам, в т.ч. это попытки выдвинуть США ультиматум: либо Турция, либо курды. Правда, желанного результата Анкара едва ли достигнет. Более того, эффект может быть обратным.
Парадоксально, но стремление Эрдогана переплести два курдских пояса в конечном счете может обернуться удавкой для него.
Непримиримая борьба турецкого лидера с курдами внутри своей страны может быть использована Москвой и Вашингтоном как нейтрализующий турецкого лидера механизм на сирийском треке.
Здесь свою особую роль может сыграть подвергающийся политическому давлению лидер Демократической партии народов Селлахатин Демирташ, спутавший правящей партии все карты не только на парламентских выборах в июне 2015 года, но и на днях, когда из-за его позиции в меджлисе не удалось сделать совместную декларацию по поводу теракта в Анкаре. Демирташ возложил ответственность за случившееся на Партию справедливости и развития.
«В течение практически всего своего пребывания у власти Эрдоган показал себя сильным бойцом и опытным политиком. В свое время он инициировал процесс частичного замирения с курдами. Но с началом осады ИГ Кобани в 2014 году все изменилось.
Сейчас положение турецкого президента достаточно сложное, и может сложиться так, что его политика вызывет недовольство со стороны многих сил, причем не только внешних, но и внутренних,
— отмечает Андрей Арешев. — Сегодня ряд турецких партий, и в первую очередь партия Демирташа, находятся под сильным давлением со стороны властей. Но такими методами можно только радикализировать своих политических оппонентов».
По словам эксперта, партия Демирташа отражает интересы разных слоев турецкого населения, часть из которых недовольна политическими действиями властей — например, вследствие разрастающегося экономического кризиса, во многом спровоцированного оттоком туристов и российскими санкциями. И исключительно прокурдской ее называть было бы неправильно.
В связи с этим Арешев допускает вариант, что если внешнеполитические решения Эрдогана по-прежнему будут вызывать опасения у его же союзников, а внутриполитическая ситуация в стране окажется на грани гражданского противостояния, то в конечном счете курдская карта будет сыграна против турецкого лидера. Западная «мягкая сила» предполагает активную работу как с властями, так и с представителями оппозиционных структур. И тогда оппоненты турецкого лидера могут получить значительную поддержку: информационную, финансовую и иную.
