Цивилизация
Французский президент Франсуа Олланд побывал в четверг с визитом в Москве. Его приезд был анонсирован после терактов в Париже, в результате которых погибли 130 человек. Сразу после этого французский лидер выступил с инициативой создания широкой антитеррористической коалиции с участием не только ведущих европейских стран и США, но и России.
С целью объединить государства в борьбе с запрещенной в России группировкой «Исламское государство» (ИГ (организация запрещена в России)) Олланд побывал в Вашингтоне, где провел переговоры с президентом США Бараком Обамой, а затем встретился с канцлером ФРГ Ангелой Меркель, премьер-министром Великобритании Дэвидом Кэмероном и главой кабмина Италии Маттео Ренци. Последним этапом его «объединительного вояжа» стала встреча с Владимиром Путиным.
В Москву французский гость прибыл вечером и сразу направился в Кремль. С российской стороны помимо президента в переговорах участвовали помощник главы государства по международным вопросам Юрий Ушаков, глава МИДа Сергей Лавров и министр обороны Сергей Шойгу.
«Господин президент, Франсуа, — обратился Путин к Олланду, — мы видим, что вы прилагаете много усилий для создания широкой антитеррористической коалиции. Мы разделяем вашу позицию, готовы к совместной работе и, более того, считаем ее абсолютно необходимой».
Путин сказал, что Россия тоже сталкивается с тяжелыми терактами, «поэтому мы понимаем ваши чувства и чувства французов». Совсем недавно, напомнил глава государства, Россия понесла потери «в результате отвратительного теракта» в небе над Синайским полуостровом. «Все это заставляет нас объединять усилия в борьбе с общим врагом. Мы готовы к этому сотрудничеству», — резюмировал президент.
Во время короткого вступительного слова Путин ритмично постукивал правой ногой об пол, словно бы в такт собственным словам. Олланд сидел неподвижно с непроницаемым выражением лица.
Не меняя этого выражения, он произносил и свое вступительное слово. «Мы знаем, что терроризм наш общий враг. Мы знаем, где он находится, где у него база. Поэтому нам необходимо создать широкую антитеррористическую коалицию», — произнес Олланд.
Между тем после его визита в Вашингтон эта инициатива, в общем-то, утратила актуальность.
Не в том смысле, что совместно бороться против исламских радикалов из ИГ не нужно, а совсем в другом. Барак Обама на пресс-конференции по итогам переговоров с Олландом во вторник четко дал понять, что идея французского лидера не вызывает у него восторга. «У нас уже есть коалиция из 65 стран, которая борется с ИГ. Россия же пока находится в коалиции двух стран — России и Ирана, поддерживающих Асада. Россия находится вовне (международной коалиции. — «Газета.Ru»)», — заявил президент США.
Впрочем, полностью сотрудничество с Москвой он не отверг: по его словам, учитывая, какое влияние РФ имеет на Башара Асада, взаимодействие с ней было бы полезно «для урегулирования гражданской войны в Сирии и позволило бы всем нам сосредоточить внимание на борьбе с ИГ».
По сути, такое заявление американского президента заранее ставило на инициативе Олланда по созданию широкой коалиции крест.
Но, разумеется, от поездки в Москву президент Франции отказываться не стал. Его беседа с Путиным продолжалась более трех часов.
Перед началом закрытой от прессы части встречи ее участники, произнеся протокольные слова, замолчали и терпеливо ждали, пока последний журналист не покинет зал. Впрочем, Владимир Путин все же не выдержал: «Давайте подождем, когда коллеги (пресса. — «Газета.Ru») выйдут. Они умеют подслушивать», — сообщил он членам делегаций. И это был тот случай, когда со словами российского президента согласился бы каждый представитель СМИ.
По окончании переговоров Путин и Олланд провели пресс-конференцию. Президент России сообщил, что главной темой беседы была борьба с терроризмом.
«Те, кто использует в борьбе с террористами двойные стандарты, ведет с ними преступный бизнес, играют с огнем. Как показывает история, рано или поздно такая игра выходит боком», — заявил он.
Глава государства не уточнил, к кому конкретно относились данные слова, но едва ли в зале нашелся хоть один человек, который этого не понял. Речь шла о Турции: после того как был сбит российский Су-24, в адрес Анкары стали звучать обвинения в том, что она потворствует «Исламскому государству», покупая у него по бросовым ценам нефть.
Олланд, в свою очередь, напомнил о недавней резолюции Совбеза ООН, которая была принята по инициативе Франции, — в документе идет речь о необходимости совместных действий в борьбе с терроризмом.
«Это главная реалия сегодняшнего дня — всемирная коалиция по борьбе с терроризмом», — заявил Олланд.
Но эти слова только лишний раз продемонстрировали, что в реальности о широкой коалиции с участием России можно забыть. Франсуа Олланд, трактуя принятие резолюции как появление «всемирной коалиции по борьбе с терроризмом», по сути, жонглировал понятиями, пытаясь сохранить лицо.
Резолюция резолюцией, а коалиция коалицией — это вещи разного порядка, и французский лидер не мог этого не понимать.
Позже факт провала попытки Олланда создать «широкий фронт» против ИГ подтвердил и российский президент, отвечая на вопрос СМИ. Путина спросили, будет ли происходить конкуренция коалиций или же появится некое единое объединение?
«Мы считаем, что лучше было бы создать единую общую коалицию. Но если наши партнеры к этому не готовы, то мы готовы работать с ними в другом формате, который приемлем для них. Мы готовы взаимодействовать с коалицией, возглавляемой США», — сказал президент РФ.
Главным препятствием на пути создания всеобщей коалиции является фигура Башара Асада. Вернее, разное видение его судьбы. Запад настаивает на том, что президент Сирии должен уйти, хотя и перестал требовать его немедленного ухода. Россия, формально не настаивая на сохранении Асада у власти, заявляет, что судьбу сирийского лидера должен решать народ. Кроме того, по мнению Москвы, частью коалиции по борьбе с ИГ должны стать сирийские правительственные войска. Для Запада это неприемлемо: вовлечение Асада в борьбу с радикальными исламистами будет де-факто означать согласие с дальнейшим его пребыванием на президентском посту.
Заявления Путина и Олланда в отношении судьбы Асада показали, что сближения позиций не произошло.
«Сейчас надо найти политическое решение кризиса (в Сирии. — «Газета.Ru»): должно быть создано коалиционное переходное правительство на переходный же период, — сообщил о своих предложениях Путину французский президент. — Затем должна быть принята новая конституция.
И Асад, конечно же, не может играть никакой роли в будущем страны».
По словам Олланда, главную роль в политическом урегулировании в Сирии должна играть Москва.
«Судьба президента Сирии должна быть в руках сирийского народа», — в свою очередь, вновь заявил российский глава. Во-вторых, продолжил он, бороться с террористами невозможно без наземных операций. А другой силы, кроме правительственных войск, способных к ведению наземной операции, в Сирии нет.
Таким образом, по двум ключевым вопросам — созданию широкой коалиции и судьбе Асада — прорывов не произошло. О чем же договорились главы государств?
«Мы решили интенсифицировать обмен разведданными и договорились сосредоточить наши авиаудары на ИГ и террористических группировках, — с гордостью сообщил Олланд. — Как раз об этом мы говорили на встрече, по кому можно наносить удары, по кому — нет. Главное, определить цели, чтобы они были понятными для всех».
Путин высказался в унисон: необходимо избежать ударов по территориям, где находятся формирования, которые сами готовы бороться с террористами.
Цели, безусловно, правильные и благие. Вот только эту договоренность также прорывной не назовешь.
Во-первых, Москва с самого начала отвергает обвинения Запада в том, что она наносит удары не по «Исламскому государству», а по вооруженным отрядам сирийской оппозиции. Во-вторых, попытки согласовать списки тех формирований, которые не относятся к террористическим и наоборот, предпринимаются почти с того момента, как Россия начала операцию в Сирии. Но воз и ныне там: слишком разные интересы завязаны в сирийском конфликте и слишком разные представления о тех или иных группировках у вовлеченных в войну сторон.
По-разному высказывались Путин и Олланд и когда говорили о действиях властей Турции, давших команду сбить российский Су-24.
Президент Франции назвал это «очень серьезным происшествием», которых, равно как и дальнейшей эскалации, в будущем необходимо избегать. От критики в адрес Анкары президент Франции воздержался. Путин же, разумеется, в выражениях стесняться не стал.
У российского президента спросили, как он может прокомментировать заявления главы Турции Реджепа Тайипа Эрдогана о том, что если бы турецкая сторона знала, что ее воздушное пространство нарушили российские самолеты (Москва факт нарушения отрицает), то не стала бы их сбивать? Также Путина попросили высказать мнение и о других словах Эрдогана. Тот сказал, что Турция уничтожает нефть, которую добывает ИГ. Если же кто-то докажет обратное, то он уйдет со своего поста.
Президент России после упоминания об Эрдогане явственно разозлился. Напомнил, что на саммите G20 в Анталье российская сторона показывала сделанные с воздуха снимки, по его словам, свидетельствующие: фуры с нефтью ИГ идут на территорию Турции. «Автомобили выстроены в ряд и уходят за горизонт. Речь идет о промышленных масштабах! Я, конечно, допускаю, что высшее политическое руководство Турции об этом не знает. Поверить в это трудно, но возможно. И тем не менее с этим надо бороться.
Там не просто нефть. Там кровь наших граждан — на эти деньги покупают оружие, а потом устраивают теракты», — заявил Путин. На секунду замолчал. Потом добавил: «Если турецкие власти уничтожают эту нефть, то мы что-то не видим дыма от костров».
Досталось Эрдогану (а вместе с ним и США) и за слова о том, что турецкие власти не могли определить принадлежность сбитого самолета.
«Это исключено», — сказал как отрезал российский президент. По его словам, на самолетах есть опознавательные знаки, и, более того, всю информацию о том, где и когда они будут летать, Москва предоставила лидеру международной коалиции США в рамках достигнутой ранее договоренности. «И именно там, именно в это время мы получили удар. Или они (американцы. — «Газета.Ru») не контролируют ситуацию, или сдают информацию направо и налево», — негодовал Путин.
Тут он, правда, был несколько нелогичен, ведь подразумевалось, что США, получая сведения о вылетах российских самолетов, как раз и должны делиться ими с союзниками по коалиции, чтобы избежать столкновений.
«Турция должна была знать, что там работает российская авиация, — между тем настаивал глава государства. — А какая еще? Что, если бы это был американский самолет, они ударили бы по нему? Ерунда. Даже извиняться не хотят! Что ж, это не наш выбор, а выбор турецкой стороны».
Это была ничем не прикрытая угроза. Какие «сюрпризы» готовятся для Анкары, Путин не сказал. Впрочем, об этом станет известно в самое ближайшее время: в четверг премьер Дмитрий Медведев сообщил, что антитурецкие меры будут оформлены специальным указом президента и последующим постановлением правительства. Конкретные решения должны быть приняты в течение двух дней.
