Цивилизация
«Зеленые человечки» в полной амуниции проводят спецоперацию перед глухим кирпичным забором в частном секторе. На следующих кадрах в луже собственной крови лежит крупный мужчина в шортах и окровавленной футболке на голове. Далее этот же мужчина с разбитой головой сидит на стуле с руками на затылке и слушает постановление о своем аресте.
Мужчина с разбитой головой — министр топлива, энергетики и угольной промышленности самопровозглашенной ЛНР Дмитрий Лямин. Ролик с окровавленным министром выложен на официальной страничке «проновороссийского» ресурса Anna News и собрал уже больше 100 тыс. просмотров.
Зачем показывать миру, как бьют до крови ключевого министра правительства непризнанной республики? И зачем столько серьезных бойцов под частным домом?
Уже последующие заявления главы ДНР Игоря Плотницкого проливают немного света на ситуацию. Во-первых, Плотницкий не давал санкции на арест Лямина. Во-вторых, он отстраняет министра МГБ ЛНР Леонида Пасечника и министра Дмитрия Лямина от своих обязанностей на время проведения всестороннего расследования.
На самом деле, в ЛНР не работают суды. МГБ просто задерживает людей в рамках своей компетенции. И если, по мнению власти, она выходит за эти рамки, происходит история отстранения, как с Ляминым и Пасечником.
С арестом министра угля вышла неувязка. Налицо не предательство или крупное воровство, а скорее бизнес-конфликт, методы решения которых в Луганске специфические. Так что вырисовывается масштабная борьба подчиненных за власть и ресурсы, которую Донецк в энергетической сфере переживал не раз.
Должность министра или профильного вице-премьера по ТЭК что в ДНР, что в ЛНР сродни тренерской скамейке ФК «Шахтер» во времена Виктора Прокопенко.
Он ее определял как «сковородку, к которой подведено десять тысяч вольт». Только Прокопенко говорил фигурально, а в современных Донецке и Луганске током иногда бьют по-настоящему.
Первый по-настоящему публичный скандал в Донецке возник после конфликта министра ТЭК Грановского с вице-премьером Калюсским. Источники утверждали, что Грановский написал заявление в местное МГБ с требованием проверить цепочку по поставкам и оплатам через подставные фирмы угля на Старобешевскую ТЭС. Грановского арестовали, через два дня взяли и Калюсского. Министр в итоге отсидел в СИЗО несколько месяцев и вышел, получив со временем более скромную должность в ДНР. Калюсский сидит до сих пор.
Почему? Наряду с главным доходом — внешними дотациями — основным источником денежных поступлений в республики по-прежнему является уголь и связанные с ним технологические цепочки.
Никто не обращает внимания на тот простой факт, что все украинские блокады «оккупированных территорий» официально исключают из перечня «запрещенных» грузовые железнодорожные перевозки. Именно по железной дороге идут вагоны с углем. Куда? Например, из шахт «Макеевугля» его везут на Старобешескую ТЭС. И Макеевка и Старобешево — это ДНР, а электричество со Старобешево идет в Мариуполь на украинской стороне. Вся эта цепочка находится в корпорации ДИТЭК Рината Ахметова.
Еще интереснее в Луганской области. Многострадальный город Счастье (его контролирует Украина) имеет в качестве градообразующего предприятия знаменитую ТЭС. Вследствие отраслевых перекосов Донбасса сжигает она не низкосортное сырье, а исключительно территориально близкие уникальные антрациты «Краснодонугля». И «Краснодонуголь» и ТЭС тоже находятся в империи Ахметова. А электроэнергия идет в Луганск. А уголь через стреляющую линию фронта везти трудно, и одно время антрацит из территории под контролем ЛНР везли в Российскую Федерацию, а оттуда «реэкспортировали» его в Счастье.
Никаких банков, счетов и легального денежного оборота в самопровозглашенных республиках нет. И между Украиной и самопровозглашенными республиками его тоже нет. А потоки угля, электроэнергии и воды есть.
Оплата идет наличными, на подставные фирмы на Украине, с неизбежными в таких случаях откатами, потерями денег, «заносами» всем заинтересованным лицам и прочими неудобствами. В виде, например, постоянных попыток различных заинтересованных сторон взять эти потоки под контроль.
Это оружие обоюдоострое и коррумпирует обе стороны. И без каких-то потоков угля украинской части территорий не прожить, и без беспрепятственного оборота электроэнергии — тоже. И работу канала Северский Донец — Донбасс приходится как-то взаимно согласовывать. Потому что без воды металлургические комбинаты работать не могут. А они есть не только в Енакиево и Донецке, но и в Мариуполе.
Поэтому критические для своих территорий товарные потоки курируются в Донецкой и Луганской областях на уровне губернаторов или их замов и доверенных лиц.
Этот контроль сродни спецоперациям — уже не бизнес, а государственное дело.
Охота на олигарха Курченко
Ко всем глобальным, «регионообразующим» оборотам добавились привнесенные. С лета идет битва с «украинским олигархом» Сергеем Курченко, бежавшим после «майдана» в Россию от преследования украинских властей. На примере Донецка это выглядит как передача монопольного положения на бензиновом и газовом рынках структурам Курченко, которого до «майдана» на Украине звали кошельком семьи Януковича.
Предполагалось, что цены на бензин внутри республик будут как минимум ниже, чем на Украине. Что выглядело вполне исполнимо — бензин-то должен был ехать из России, где он по определению дешевле.
«Это беспредел! — рассказывал тогда один из местных донецких трейдеров. — Наши машины тупо не выпускают с территории ДНР, и мы не можем физически забрать проплаченный бензин. Все отдали Курченко! После того как топливо исчезло с заправок, нас собрал Захарченко и объявил, что, если мы договоримся и обеспечим бензин в рознице хотя бы по 19 гривен Аи-95 и ниже, он вернет нас в бизнес. Но мы не можем обеспечить такие цены. «Акцизы» ДНР достигают $150 на тонне, мы просто не выходим на заявленную им цену!»
К сентябрю над беглым олигархом сгустились тучи и в ДНР на свет появился знаменитый указ Захарченко об объявлении вне закона бизнеса Сергея Курченко.
«Санкции к Курченко согласованы на самом верху, в Москве! — говорил уже в октябре источник, близкий к руководству ДНР. — Структуры Курченко взяли предоплату за топливо и не поставили. Мы будем на него давить на всех фронтах!»
Война всегда процесс взаимный. Например, кроме кулуарных конфликтов, в Донецке состоялась большая демонстрация перед зданием облгаза против «киевских олигархов» и конкретно Курченко. Прокуратура ДНР возбудила уголовное дело, из которого следовало, что структуры Курченко целый год не имели права взимать плату за потребленный населением газ.
В свою очередь, после этого внезапно давление в газовых магистралях в ДНР упало в восемь раз. И случилась еще и «газовая блокада». Такая же непубличная, как и бензиновая.
Все это напоминает битву бульдогов под ковром. И есть версия, согласно которой луганский министр угля тоже пострадал из-за Курченко. Якобы в обмен на законтрактованное топливо Курченко должен был получить из ЛНР 6 тыс. тонн угля, которое он под видом российского из давно закрытой шахты должен был кому-то поставить. И поперек этого потока стал Лямин. А в качестве «отмычки» был использован глава местного МГБ.
Бизнес-схемы в ДНР и ЛНР отсылают нас даже не к девяностым. Это особая реальность, никак не связанная с правилами и бизнес-стандартами как России, так и Украины.
И многострадальный Дмитрий Лямин в Луганске, скорее всего, «попался» не на банальном воровстве, а на особенностях жесткого бизнеса, когда легальных потоков нет и все непрозрачно, на доверии. Проблемы возникают, когда этого доверия нет, а людей, которые хотят сесть на твое место, слишком много.
