Цивилизация
Почти одновременно с выступлением Владимира Путина перед Федеральным собранием, посвященным вступлению Крыма в Россию, на лентах информационных агентств появилась цитата из интервью министра иностранных дел Франции Лорана Фабиуса, который заявил, что членство России в «большой восьмерке» приостановлено.
Прошло всего несколько часов, и Ангела Меркель опровергла эту информацию.
Она пояснила, что пока принято лишь решение о приостановке подготовки к встрече G8 в июне в Сочи. Эта новость официальной Москве была известна уже давно. «Кроме этого, никаких решений принято не было, — пояснила канцлер Германии. — Что же касается G8, а также членства России в G8, то тут нет никакого нового развития».
На фоне очевидных разногласий между главными государствами Евросоюза — Германия, будучи связана тесными экономическими связями с Россией, дорожит хорошими отношениями с Москвой больше, чем остальные члены ЕС, — американцы, судя по всему, сомнений не испытывают: на неформальную встречу руководителей стран G7 Россию не позвали.
На следующей неделе Барак Обама отправляется в Гаагу, где должен пройти саммит по ядерной безопасности.
Россия там тоже будет представлена, но президент США, согласно сообщению пресс-службы Белого дома, будет обсуждать ситуацию вокруг Украины со всеми лидерами стран «большой восьмерки», кроме России. Причем если европейские лидеры все еще употребляют термин «большая восьмерка», то представители американской администрации все чаще говорят о «большой семерке».
РФ была принята в G8 во время президентства Бориса Ельцина в середине 1990-х годов.
Тогда представители западных стран объясняли, что Россия была включена в клуб ведущих индустриальных стран авансом, как государство, которое следует путем демократии. Однако уже во время президентства Владимира Путина несколько американских сенаторов предлагали исключить Россию из G8 за нарушения прав человека.
«Это было бы неразумным шагом и лишило бы нас возможности иметь прямой канал общения с главами государств. «Восьмерка» — это именно политический формат, который важен для всех его членов, и ее уникальность состоит именно в многостороннем общении глав государств друг с другом», — говорит заведующий сектором внешней и внутренней политики США Института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук Федор Войтоловский.
В экономическом плане «большая восьмерка» во многом оставалась «большой семеркой»: обсуждение важнейших неполитических проблем проходило именно между странами членами G7, а Алексея Кудрина, российского министра финансов в 2000-х годах, часто оставляли, что называется, под дверью в ожидании принятия решений его коллегами из США, Великобритании, Германии, Японии, Италии, Канады и Франции.
В этом смысле более удобной для Москвы является работа в «большой двадцатке».
Там США и их основным союзникам приходится прислушиваться к позиции, например, Китая и Индии, роль которых в крымском вопросе Путин особо отметил во время обращения к Федеральному собранию.
«Из G8 Россию, видимо, в итоге исключат, потому что ее участники демонстрируют согласие, — соглашается управляющий директор по макроанализу АФК «Система» Евгений Надоршин. — А вот насчет G20 это не столь не очевидно. Решение будет зависеть от мнения остальных стран-членов. При этом G8 — своеобразный элитный клуб. А G20 — более эффективный и более значимый механизм. Это была бы существенная для России потеря».
Он отмечает, что не «восьмерка», а именно «двадцатка» некоторое время была довольно эффективным институтом противодействия кризису, исполняя функции центра координации действий, когда у многих стран были единые интересы и они боролись с общей проблемой в 2008–2009 годах.
«G20 достаточно неплохо действовала, объединяя усилия разных стран по борьбе с кризисом. Поскольку кризис был глобальным, то действительно эффективнее с ним было бороться, принимая схожие меры или, по крайней мере, атакуя одну и ту же проблему в разных государствах. Это помогло ослабить остроту ситуации. В кризис «двадцатка» показала себя лучше, чем какая-либо другая международная организация или клуб стран», — говорит Надоршин.
По его утверждению, в этом смысле G20 для Москвы более ценный формат, чем G8.
Аналитик центра военно-политического анализа Inegma в Дубае Теодор Карасик также считает, что Россия, «вероятнее всего, будет исключена из «большой восьмерки». «Кремль может найти G20 как новую экономическую платформу», — говорит эксперт. По его мнению, этот формат больше соответствует экономическому воззрению Путина на будущее России.
Уже в среду в Сиднее пройдет встреча рабочей группы «большой двадцатки» по вопросам инвестиций и инфраструктуры, и российские представители смогут на себе почувствовать в полной мере, изменилось ли к ним отношение со стороны представителей других стран — членов G20 из-за включения Крыма в состав России и продолжающегося кризиса в отношениях с новыми властями в Киеве.
