Цивилизация
Глеб Павловский, глава Фонда эффективной политики:
«Если Путин решил сделать сильный жест, совершив то, что называется «демонстрацией флага», то вводить войска он не будет. Но если решил войска ввести, то станет оттягивать этот шаг до возникновения сильного аргумента.
А поскольку ситуация на Украине меняется каждые 15 минут, то любая уличная драка может рассматриваться как угроза Черноморскому флоту.
Но здесь надо понимать, насколько это опасный и бесповоротный шаг (ввод ограниченного контингента войск). Оказавшись на территории Украины, где сегодня отсутствует государственный контроль, российские войска окажутся мячом, по которому начнут бить разные силы. Неопознанные вооруженные неформалы, закидывая российских военных «коктейлями Молотова», не рискуют ничем. А вот Россия оказывается в уязвимом положении. Ввод войск будет способствовать революции на Украине. Там очень хрупкий баланс между радикалами и старой парламентской оппозицией, которая не заинтересована в хаосе на улицах. Но если начинается война, парламентская оппозиция оказывается лишним звеном. В случае ввода войск мы фактически плеснем бензин в украинскую революцию, с которой вообще-то сами воюем.
Наша задача сейчас – локализовать проблему. Мы, конечно, вправе иметь гарантии своих интересов в Крыму, так же, как и гарантии возврата кредита в 2 млрд долларов. Но смысла вводить дополнительный контингент войск, который превратится в общеукраинскую мишень, я не вижу. Наши войска попадут под объективы фотоаппаратов, телекамер, и сформируется жуткий образ РФ в мире, который не сможет поправить никакая наша пропаганда.
На международном уровне ввод войск будет расцениваться как агрессия, произойдет катастрофическое падение авторитета России в мире. У союзников по СНГ такой шаг вызовет недоверие, потому что они будут проецировать происходящее на себя. Обама будет счастлив, а Украину мы потеряем. Внутри же России это приведет к разрыву власти со средним классом, который не захочет платить за войну и воевать сам. Да, Запад поступил по-свински, когда после подписания соглашения Януковичем не попытался защитить его. Путин вправе быть в ярости по этому поводу, но позволить себе в течение десятилетия отрабатывать последствия мы не можем».
Алексей Чеснаков, глава Центра политической конъюнктуры:
«Решение Путина о времени и месте использовании ограниченного контингента войск на территории Украины будет зависеть от того, насколько там обострится ситуация. Если радикалы будут проводить «всеобщую» мобилизацию и продолжать угрожать мирным гражданам, то решение может быть принято довольно быстро. Если радикалы снизят градус воинственности, то вводить войска может и не понадобиться.
Разумеется, появление на территории Украины российского военного контингента может быть сигналом для дополнительной активизации радикалов, особенно на западе и в центре страны. Но этот фактор вряд ли будет главным при принятии президентом решения.
Следует учитывать, что значительная часть международного сообщества на ввод Россией войск будет реагировать чрезвычайно резко.
Но в нынешней ситуации главе государства придется ориентироваться на национальные ценности и интересы, которые порой оказываются гораздо важнее реакции международного сообщества и субъективных трактовок принципа государственного суверенитета».
Константин Калачев, руководитель Политической экспертной группы:
«Я думаю, это война нервов. В дальнейшем многое будет зависеть от нынешнего руководства Украины, поймут ли они месседж России или захотят идти на обострение. Месседж заключается в следующем: мы не намерены быть пассивным наблюдателем, но это не означает, что руководство России готово перейти красную линию. Решение Совета Федерации можно скорее расценивать как побуждение к серьезным переговорам.
Если же войска введут, все будет зависеть от объема применения силы.
Если речь идет о контроле за инфраструктурными объектами, обеспечении порядка – это одна история. Если в результате провокаций, причем с любой стороны, появляются жертвы, – другая. В Крыму российские войска могут встретить дружелюбно, а вот в других регионах – в том же Харькове – ситуация неоднозначна.
Если говорить о международных последствиях для России в случае ввода войск, то в данном случае побеждает тот, у кого крепче нервы. Безусловно, со стороны международного сообщества будут звучать резкие заявления, в дальнейшем же можно говорить о международной миротворческой операции на Украине. Но это вопрос не сегодняшнего и даже не завтрашнего дня. Международная изоляция России возможна только в одном случае: массового кровопролития на Украине».
Станислав Белковский, политолог:
«Подчеркиваю, моя точка зрения меняется каждый час – в зависимости от того, какую информацию я получаю от источников в Киеве. Сейчас, после получения новой информации от киевских источников, считаю, что мы имеем дело с согласованным сценарием приведения к власти Юлии Тимошенко. У нее очень хорошие отношения с Путиным, они друзья и партнеры. Тимошенко хочет быть президентом Украины, но она непопулярна на Майдане, протестующие ее не принимают — я был в Киеве, видел это собственными глазами.
Представим, что сейчас Тимошенко выходит на авансцену и урегулирует ситуацию с Россией. Она становится президентом. Я не уверен в этой информации на сто процентов, но версия кажется мне убедительной.
Если же мы все-таки введем войска, то не знаю, к чему это приведет на Украине, а вот для России последствия будут катастрофическими в плане реакции международного сообщества. Начнутся аресты зарубежных счетов российских олигархов и чиновников. Это будет полный крах».
Вадим Карасев, директор киевского Института глобальных стратегических исследований:
«Войска, на мой взгляд, не введут. Решение СФ — скорее военный месседж, а не план вторжения. Это слишком рискованный для Путина сценарий, учитывая международную реакцию и внутреннюю мобилизацию. Элита востока не поддерживает то, что сейчас происходит. Даже пророссийская элита ведет себя осторожно. Заявления Москвы — это, скорее, ставка на какие-то простонародные непонятные группы, но если элита не поддерживает, значит, ничего не получится. У Сталина не было других писателей, а у Путина нет лидеров, чтобы создать некое юго-восточное движение сопротивления.
Я полагаю, все это – чтобы начать торг, получить согласие на расширенную автономию Крыма, возможно, юго-востока Украины. Возможно, прорабатывается вариант юго-восточной или крымской федерации. Но одно дело Крым, где база Черноморского флота может выйти за рамки условий договора пребывания, и другое — восточные регионы, где появление российских войск будет рассматриваться как прямая военная агрессия.
Отсюда осторожная реакция пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова и его заявление, что Путин еще раздумывает и ничего не решил. Вряд ли это реальный план.
Если войска все же введут, то страна будет воевать. В Украине очень много пассионарного патриотического населения. И восток не перейдет на сторону Путина. Часть станет националистами, часть — пророссийской пятой колонной. Путин должен понять одну вещь – территориальная целостность и независимость Украины — это общая ценность всех украинцев. Они могут быть пророссийскими или прозападными, но любовь к Украине выше всех политических предпочтений».
