Цивилизация
Фильм «Карточный домик» активно обсуждают американские политики, в том числе его смотрит президент Барак Обама, который даже в шутку пожелал, чтобы именно так работали в Вашингтоне, назвав главного героя — оппонента президента США в исполнении Кевина Спейси — «парнем, которому многое удается».
— Ваша книга и поставленный по ней фильм «Би-би-си» пользовались большой популярностью в Великобритании в начале 90-х, теперь фильм с успехом идет в США. Его с удовольствием смотрят в России, хотя книга была написана в далеком 1989 году. В чем секрет ее популярности?
— Думаю, потому, что этот роман не о политической системе, он о людях, которые живут в экстраординарном мире политики. В основе любой драмы — человеческий характер, поэтому эта книга, которая имеет отношение к британской действительности, стала частью американской и может стать частью российской или австралийской жизни. Так же как, например, романы Шекспира, где главное, что захватывает вас, это сам герой, именно поэтому мы спустя 400 лет по-прежнему смотрим драмы Шекспира. Мы можем забыть о том, кем был Фрэнсис («Фрэнк») Андервуд в политическом смысле, однако мы будем помнить, каким он был как личность, и это наиболее захватывающая часть драматического произведения.
— Когда Барак Обама похвалил героя Кевина Спейси, в его голосе даже чувствовалась зависть. Думаете, что он хотел бы быть таким же, но не может в силу обстоятельств?
— Не думаю, что Обама может быть Фрэнсисом Андервудом и хочет им быть, но при этом президент думает о том, что главный герой всегда может найти путь к решению проблемы, что далеко не всегда могут сделать американские политики.
Самое главное во Фрэнке, что он не представляет никого, кроме самого себя, поэтому он является худшим типом политика, и при этом, как это ни парадоксально, он одновременно и лучший тип политика, который может найти верный путь во всем этом безумии.
Посмотрите на американское правительство, которое хорошо известно своей невозможностью чего-либо добиться, — оно постоянно находится в клинче между Белым домом и конгрессом. И я не думаю, что кто-то потом будет оглядываться на нынешнее время и вспоминать о нем как о времени изменений и прогресса. Это и породило цинизм, а также способствовало появлению таких структур, как Чайная партия (консервативно-либертарианское политическое движение, возникшее в США в 2009 году в ответ на экономический кризис и реформы в области медицинского страхования. — «Газета.Ru»).
Многим политикам в нынешнее время нужно обладать долей сумасшествия, как в сериале «Карточный домик».
— Как вам американская экранизация романа?
— Я исполнительный продюсер американского сериала и полностью посвящен в работу над фильмом. Но даже и без этого я считаю его ошеломляющим и превосходным образчиком телевизионной продукции по многим причинам. Конечно, британская версия тоже была отличной, и я чувствую, как будто выиграл сразу две золотые олимпийские медали, и не спрашивайте, какая из них нравится мне больше. Одна была дана мне в 1992-м, другую я получил в 2013–2014 годах. И это означает, что герои политических драм находят отклик у зрителей даже через столь большое количество времени.
— Вы помните, какой была политика во времена Тэтчер. Сегодня у вас есть ностальгия по политике того времени, когда казалось что ценности и взгляды имели большее значение?
— Я заседаю в палате лордов, вижу своих политических оппонентов и нахожу много общего между нами. Мы все были частью того времени, когда политика была более идеологической и ты думал о каких-то базовых ценностях. Мы хотели одних и тех же вещей, но у нас было абсолютно разное понимание, как этого достичь.
Я нахожу большее удовольствие в общении с людьми, которые выражают диаметрально противоположенные взгляды, но это не мешает нам учиться друг от друга.
Но я думаю, что многое изменилось с падением «железного занавеса» — политика стала более менеджерской. Все превратилось в соперничество компаний, каждая из которых говорит, что может лучше управлять этой системой.
— Скучаете ли вы по старой идеологической политике?
— В интеллектуальном плане, конечно, скучаю, потому что тогда шла постоянная борьба между странами, партиями — и когда это происходило в определенных рамках и пределах, все это было очень полезно. И сегодня многие люди тоже мечтают о политике, которая более понятна и которая базируется на ценностях и убеждениях.
В то время политики говорили: «Вот во что я верю, и я хочу, чтобы вы следовали за мной». Сегодня политики говорят: «Расскажите, что вы хотите, и я попытаюсь вам это дать».
Некоторые называют это демократией, но должен быть баланс между демократией и лидерскими качествами, а это сейчас менее заметно во многих странах Европы. Но так было раньше.
Посмотрите на политиков Европейского союза — если вы мне скажете, где будет ЕС и что будет с его политиками через десять лет, я паду перед вами на колени.
Не думаю, что кто-то знает ответ на этот вопрос, потому что их деятельность — это менеджмент в ежедневном режиме. В этом слабость политики менеджмента, в отличие от той, которая базируется на долговременных ценностях.
— Философы и политики все время спорят, может ли политика быть моральной. Насколько иногда не самые хорошие дела политиков могут осуществляться ради блага?
— «Карточный Домик» — это все же развлечение, а не руководство к действию. Большинство политиков, которых я знаю, идут в политику, чтобы улучшить ситуацию вокруг.
Но для того, чтобы иметь такую возможность, надо добиться власти, а это требует компромиссов, и главное для политика — найти баланс между своими убеждениями и ценностями.
То есть достигать того компромисса, который позволяет что-то сделать, руководствуясь этими ценностями. И здесь возникает проблема — можно идти на компромисс до такой степени, которая не даст вам достигнуть никаких целей.
Моральные ценности в политике крайне важны и у большинства политиков они есть, но трудности состоят в том, чтобы сохранить их, проходя через очень сложную политическую ситуацию.
Политика — это командная игра, она как футбол: ты не можешь забить все голы самостоятельно, надо научиться играть в команде.
Нужно отдавать пасы и присматривать за теми, кто теряет мяч. Лучшие британские политики, такие как Ллойд Джордж, Маргарет Тэтчер, Уинстон Черчилль, были очень тяжелыми людьми, с которыми не всегда было комфортно находиться рядом.
Но если вам нужен хороший политик, не ищите хороших мальчиков или ангелочков с крыльями.
Здесь нужны люди, которые могут соединить мораль с практическим опытом, который позволяет чего-то достигнуть. Главное — не следовать за ультраправыми или ультралевыми, чтобы пригласить их на свой корабль, а делать эффективно свою работу — иметь долговременные ценности.
— Вы работали с Тэтчер, как вы думаете, к какому типу политиков она относилась?
— Тэтчер была успешной не потому, что ее любили, — и это одна из причин неудач политики менеджмента — когда политические деятели хотят, чтобы их любили. Ее уважали, потому что она знала, куда она хочет идти.
Тэтчер говорила: вот то, во что я верю, и вы можете следовать за мной или нет, и люди ее уважали без того, чтобы ее любить. Это и сделало ее выдающимся политиком.
Моя политическая карьера пришлась на время Маргарет Тэтчер, и могу отметить, что частью ее успеха было то, что она знала, к чему хочет прийти, и имела для этого долговременные планы. Она осознавала, что не всего сможет достичь, потому что политики не могут добиться всех поставленных целей, — она шла на компромиссы и получала удары на протяжении всей карьеры.
Ее политика не была каждодневным менеджментом, а всегда долговременной перспективой, которой подчинялись все краткосрочные цели. Это ключевой момент успеха для каждого политика.
— Есть ли у вас как у автора черты главного героя «Карточного домика»?
— Я думаю, что не так много, потому что мои собственные убеждения были основаны на политических, а не на личных взглядах. Кроме того, я создал его имя (Francis Underwood), отталкиваясь от инициалов F.U., что означает «Fuck Yоu», — это стало и его именем, и его характером. Вся концепция фильма — это такое вот «fuck you»-отношение, и мне это не близко. Но «Карточный домик» — это драма, и она экстремально должна рассматривать темные стороны жизни и нашей души, именно из этого рождается мощная драма. Думаю, что когда есть такой циничный манипулятор, как Френсис Андервуд, со всеми его слабостями, то можно подумать — возможно, нам нужен более жесткий тип политика, чем те, которые есть у нас сегодня, который при этом более сфокусирован на том, что он делает.
Политику нужно чувство эскапизма — искусство политики — это жесткое искусство, и эта профессия не для вас, если вы мечтаете о тихой жизни.
