Цивилизация
Участниками встречи с президентом Путиным стали шесть партийных лидеров, один сопредседатель партии и один и.о. председателя: Геннадий Семигин (лидер «Патриотов России»), Михаил Прохоров (лидер «Гражданской платформы»), Сергей Митрохин (лидер «Яблока»), Алексей Журавлев (лидер «Родины»), Игорь Зотов (лидер Российской партии пенсионеров за справедливость), Максим Сурайкин (лидер «Коммунистов России»), Владимир Рыжков (сопредседатель РПР-ПАРНАС), Вячеслав Маратканов (и.о. председателя «Правого дела»).
Владимир Путин во вступительном слове напомнил, что власть предприняла шаги, «связанные с либерализацией партийной деятельности». Имелась в виду законодательная норма, согласно которой партию можно зарегистрировать, имея в ее составе лишь 500 человек.
«Это оценивают по-разному. Есть точка зрения, что создано огромное количество партий, которые не являются дееспособными, — сообщил президент. — Но есть и другое мнение — что это правильное решение, поскольку есть слои общества, которые хотели бы участвовать в политической деятельности, но до сих пор не могли этого делать». Сам глава государства, судя по всему, придерживается второй точки зрения.
Во всяком случае, Путин считает правильным, что к последним региональным выборам было допущено множество разных политических сил.
После недолгого вступления «хозяин встречи» предложил высказываться гостям.
Первым слово получил Михаил Прохоров. Почему именно он — было неясно. Может, потому, что сидел напротив президента. А может, потому, что в буквальном смысле был на голову выше остальных.
«Хотел бы остановиться на двух аспектах», — предупредил лидер «Гражданской платформы». Первый аспект был таков: необходимость проведения земельной реформы.
«Если бы можно было дополнить духовные скрепы историческими и вернуть гражданам то, что отняли большевики», — мечтательно произнес предприниматель.
Необходимость проведения земельной реформы он обосновывал в течение нескольких минут, после чего из экономической плоскости перешел в политическую. «У меня был опыт участия в президентских выборах (в 2012 году. — «Газета.Ru»). Вы не боялись конкуренции, и мне никто не препятствовал», — похвалил Прохоров главу государства, а присутствующие узнали, что во время президентской кампании, оказывается, была конкуренция.
Слова лидера «Гражданской платформы» о невероятной политической смелости Путина были лишь прелюдией к заявлению о том, что в ряде регионов все происходит наоборот: власти конкурентов боятся и расправляются с ними безжалостно.
«Например, Ярославль. Экс-руководителя избиркома взяли с поличным при получении взятки, и он отпущен под залог. Мэр Ярославля Евгений Урлашов (он должен был возглавить список «Гражданской платформы» во время сентябрьских выборов в заксобрание Ярославской области. — «Газета.Ru») не был пойман с поличным. И сидит в «Матросской Тишине», — с возмущением рассказывал Прохоров. «Это двойные стандарты», — резюмировал он.
«Совсем недавно был задержан мэр Астрахани, который к вашей партии не имеет отношения. Он член «Единой России», — парировал Путин. Смысл высказывания был ясен: преследуют не только оппозиционеров, а следовательно, ни о каких двойных стандартах речи не идет. В каком-то смысле мэра Астрахани задержали очень своевременно — роскошный получился для оппозиции контраргумент! Впрочем, что касается Урлашова, то президент пообещал «посмотреть, что там происходит». Соответствующие материалы главе государства передал лидер «Гражданской платформы».
Следующим был Сергей Митрохин. Основательная часть его выступления была посвящена правоохранительным органам, которые «в регионах творят беспредел». «Особенно много нарушений происходит в Краснодарском крае», — сообщил лидер «Яблока». Один из примеров, который он привел, касался преследования ученого Михаила Саввы сотрудниками ФСБ. За что именно преследуют ученого, Митрохин не сказал. Зато зачитал короткое обращение супруги Саввы, которая просит главу государства провести широкую амнистию. Под эту амнистию, добавил лидер «Яблока», могли бы попасть и «узники Болотной», и фигуранты дела «Арктик Санрайз».
«Санрайз» — это кто?» — тихонько спросил Путин у сидящего рядом первого замглавы администрации президента Вячеслава Володина. Тот что-то шепнул в ответ. «А-а-а», — вспомнил президент.
Митрохин тем временем продолжал речь, призывая уже к межнациональному миру. «Очень часто именно правоохранительные органы становятся возбудителями межнациональных противоречий, — говорил он. — Очень часто полиция выступает в роли крышевателя. Ну, вы знаете. Я не буду говорить». Президент с понимающим видом кивнул. Лидер «Яблока» рассказал еще одну конкретную историю преследования конкретного человека — редактора одного из сайтов Анапы, против которого возбудили уголовное дело «за то, что он разместил видеоролик, где Эдуард Багиров (писатель. — «Газета.Ru») — кстати, ваше доверенное лицо на президентских выборах — и журналист обсуждают межнациональные проблемы». «А против Ткачева (губернатора Краснодарского края. — «Газета.Ru») за известное высказывание дело не возбудили до сих пор!» — негодовал оратор, имея в виду скандальное заявление Ткачева о необходимости формирования казачьих дружин, которые бы не допускали появления в регионе выходцев с Кавказа.
Напоследок лидер «Яблока» предложил принять меры по повышению прозрачности госмонополий и деофшоризации страны. В частности, ввести требование, чтобы некоторыми видами бизнес-деятельности могли заниматься только те компании, которые зарегистрированы в РФ.
«Что касается межнациональных отношений… Я многократно об этом говорил, причем в том же ключе, что и вы, — выслушав оппозиционера, озвучил ответный «спич» президент. — И вы не могли этого не слышать. Что касается деофшоризации, то и об этом говорилось тоже». В плане обеспечения прозрачности госмонополий, завершил свою мысль глава государства, также делается немало. Из слов Путина выходило, что Митрохин со своими идеями, мягко говоря, опоздал.
Лидер «Яблока», однако, просто так сдаваться не хотел. «Офшорные компании разве не иностранные агенты? — не без ехидства осведомился он. — А то с общественными организациями боремся, а тут…»
Митрохин прервался, не закончив мысль, но все и так поняли, что он хотел сказать. «Абсолютно здесь с вами согласен, — энергично кивнул президент. — Мы с вами в данном вопросе политические союзники. Может, вы правы, что некоторые виды бизнеса могут быть зарегистрированы только в России». Про «борьбу с общественными организациями» глава государства говорить не стал.
Слово получил и.о. председателя «Правого дела» Вячеслав Маратканов. То, что его речь длилась невероятно долго, было еще полбеды. Он предложил создать черный список людей, которые «пытаются переписывать историю Великой Отечественной войны». Причем список этот должен быть общим для всех стран антигитлеровской коалиции. «Таких людей следует делать персонами нон-грата и арестовывать их имущество на территориях этих стран», — требовал Маратканов. Из инициатив «внутрироссийского характера» он озвучил следующие: ввести прогрессивную шкалу налогообложения, провести национализацию (причем в добровольном порядке) и создать профсоюз рабочих и трудящихся, «который объединил бы все слои общества».
Фактически и.о. лидера «Правого дела» предлагал левые идеи, и это не могло не навести на размышления: ту ли партию Маратканов выбрал для себя?
«Что касается профсоюза, то это социал-демократическая идея. Вы вообще-то представляете другое крыло», — усмехнулся Путин. «И прогрессивная шкала (тоже левая идея. — «Газета.Ru»)», — не преминул вставить шпильку Митрохин. «А еще вы, кажется, предлагаете национализацию?» — уточнил глава государства. «В добровольном порядке», — кивнул Маратканов. «Тогда я вам результат могу сказать сразу: добровольцев не будет», — остудил пыл оратора Путин.
На этом разговор с Мараткановым был закончен.
Заговорил Игорь Зотов. Высказался категорически против отмены муниципального фильтра на губернаторских выборах — «а то по 70 кандидатов будет». Возникало ощущение, что выступает не оппозиционер, а какой-нибудь единоросс. Сказал, что он против избирательных блоков на думских выборах: «Но если они все же будут, то надо проходной барьер делать не 5, а 10%». А также заявил, что на выборах в Госдуму надо ограничить участие новых партий. Сделать это, по словам Зотова, можно так: в качестве условия для участия прописать в законе либо наличие у политической силы 100 муниципальных депутатов, либо какое-то количество депутатов в заксобраниях, либо потребовать от «новичков» собирать подписи граждан. Возможное количество подписей — 1% от населения страны.
Глава государства высказал мнение только по избирательным блокам: «Вопрос в том, соответствует ли это (более высокий проходной барьер для блоков по сравнению с отдельно идущими на выборы партиями. — «Газета.Ru») Конституции. Если соответствует, то надо будет подумать».
Лидер «Родины» Алексей Журавлев сетовал на недостаток патриотического воспитания в стране. «Патриотизм — это единственная идеология, которая может быть в государстве. Конституция государственную идеологию запрещает. Но это приводит к тому, что преобладает либеральная идеология», — рассуждал Журавлев.
В своих рассуждениях он в конце концов дошел до того, что охарактеризовал гражданское общество как «в том числе сообщества различных извращенцев».
«Это вы сказали», — поспешил вставить Путин, явно решив, что молчание потом расценят как знак согласия. После того как лидер «Родины» закончил речь, президент решил вернуться к высказанной Журавлевым оригинальной характеристике гражданского общества.
«Мы не должны распространять ксенофобию в отношении кого-либо — в том числе людей нетрадиционной сексуальной ориентации», — наставительно произнес Путин. Тут, конечно, сразу вспомнился знаменитый закон о запрете гей-пропаганды, который многими, в том числе на Западе, воспринимается как дискриминационный по отношению к представителям сексуальных меньшинств. Путин о законе тоже вспомнил: «Все, что мы делали до сих пор, — это только запрет пропаганды», — подчеркнул он.
Лидер «Коммунистов России» Максим Сурайкин предлагал увеличить пенсии, а глава «Патриотов России» Геннадий Семигин жаловался на отсутствие открытости и прозрачности выборов в регионах и недостаток доступа к СМИ со стороны непарламентских политических сил.
Самым последним выступал Владимир Рыжков. Его речь оказалась наиболее острой из всех звучавших на встрече.
«Я подниму несколько важных вопросов — без обиняков, напрямик, — начал оппозиционер. — Сегодня доверие к власти подорвано. И доказательство тому — низкая явка на выборах.
Развернулась волна репрессий. Гнобят всех блогеров, сексуальные меньшинства… Всех». Выборы, продолжал политик, фальсифицируются: «Было несколько регионов, где кампании проходили более или менее честно. Но в большинстве происходили фальсификации. Кто-то поверит, что у Тулеева (губернатор Кемеровской области. — «Газета.Ru») явка составляла 60%?!»
Покончив с темой выборов, Рыжков перешел к другому вопросу: использованию двойных стандартов со стороны власти. «Васильева (Евгения Васильева, фигурантка дела «Оборонсервиса». — «Газета.Ru») попалась на взятке — сидит дома. А оппозиция — в тюрьме! И что говорят по этому поводу люди: раз ты оппозиционер, значит, тебя сажают в тюрьму», — возмущался Рыжков.
Путин, до этого слушавший с невозмутимым видом, не выдержал: «Вы говорите о Васильевой так, будто уже был суд». «Люди говорят», — парировал оппозиционер.
На столе перед ним лежала папка, в которой был список политзаключенных, составленный «Мемориалом». Эту папку Рыжков торжественно вручил Путину. Происходящее вокруг оппозиционеров политик назвал элементом «конфронтационной гражданской войны». «Я поддерживаю широчайшую амнистию. Надо прекратить волну репрессий, которая захлестнула страну в 2012–2013 годах», — горячо продолжил он. И передал президенту еще одну пухлую папку — на сей раз со свидетельствами 600 человек по «болотному делу»: «Из этих свидетельств следует, что люди (проходящие по делу. — «Газета.Ru») невиновны».
«Надо установить в стране гражданский мир и терпимость. В условиях конфронтации Россия развиваться не будет», — заключил Рыжков.
Однако это были еще не все слова, которые политик заготовил для главы государства.
«Что касается политической реформы, то на нее жалуются все партии, даже парламентские. Кроме одной», — название этой единственной Рыжков не произнес, но в этом и не было необходимости.
«Володя, у нас нет желания зажимать и гнобить», — обратился Путин к Рыжкову.
Озвучив предложение создать рабочую группу по доработке политической реформы, политик вспомнил про митинги на Болотной и Сахарова: «Люди выходили на митинги с конкретными требованиями. Я вам передам резолюции Болотной и Сахарова». Путин не отказался их принять. Будет ли читать — другой вопрос.
«Владимир Александрович, ваша партия выступает за либерализацию уголовного законодательства применительно к экономическим преступлениям?» — уточнил президент, когда Рыжков завершил выступление. «Да, — ответил оппозиционер. — Кроме коррупционеров». «Просто это не совсем соответствует тому, что вы говорили об «Оборонсервисе», — продолжал глава государства. — Васильева — не коррупционер. А власть должна одинаково подходить ко всем. И доказательство тому, что власть всерьез намерена бороться с коррупцией, — арест мэра Астрахани».
Бывшему астраханскому градоначальнику в этот день наверняка икалось.
«Теперь что касается гражданской войны, — припомнил Путин фразу Рыжкова. — Все политические силы должны таких терминов избегать». Сергей Митрохин тут же предложил более мягкую формулировку: «конфликты». «Конфликты есть везде. Их только на кладбище нет, — заявил на это президент. — А по поводу амнистии…
С этими амнистиями тоже нужно быть аккуратнее. Нам не надо создавать в обществе напряжение и опасения, что на свободу выйдут уголовники».
Относит ли он к уголовникам фигурантов «болотного дела», из слов Путина было не понять. Впрочем, ответ на этот вопрос мы получим очень скоро: когда проект амнистии будет внесен в Госдуму.
Владимир Рыжков, у которого корреспондент «Газеты.Ru» поинтересовалась впечатлением от встречи, заявил, что доволен: «Если за этим что-то последует, я буду очень рад. Я считаю, что сделал все, что мог». Президент, в свою очередь, пообещал все переданные ему материалы внимательно изучить…
Когда журналисты покидали зал, кто-то из приглашенных на мероприятие лидеров партий с воодушевлением произнес: «Владимир Владимирович, а может, нам с вами сфотографироваться?» Кто именно выступил с идеей, установить не удалось. Впрочем, фотографирование не состоялось. Видимо, это была не та компания, с которой Путину хотелось запечатлеть себя на память.
