Цивилизация
Колчин неожиданно даже помнит числа, когда получал счет-фактуры. Он отвечает так быстро и четко, что его допрос закончился за несколько минут.
Почти все директоры лесхозов говорят о том, что их основными клиентами были частники и основные их поставки — это мелкие партии.
Лесхоз Колчина, как и некоторые другие, поставил ВЛК всего один вагон древесины. «Я единственный вагон отгрузил и больше не стал сотрудничать». — «Почему?» — «Ну, цена вроде нормальная была, но транспортные расходы... Кому-то, может быть, было и выгодно, но я не стал сотрудничать».
«Девятый год, как все знают, кризисный год», — говорит неожиданно бойкий и подкованный экс-директор лесхоза Колчин.
Колчин не знает Навального, но один раз видел Офицерова. Как и предыдущие директоры лесхозов, Колчин говорит, что поставки согласовывались с «Кировлесом». Это же он говорит и про минимальную цену.
Снова встает вопрос о том, кто конкретно из директоров лесхозов отзывался о сотрудничестве с ВЛК отрицательно. На следующие один за другим ответы Зенцова «не помню» адвокат Давыдова реагирует словами «Очень хорошо, замечательно». Допрос Зенцова окончен спустя считанные минуты после начала. В зал приглашается свидетель Александр Колчин — бывший директор Тужинского лесхоза «Кировлеса».
Адвокат Давыдова требует снять вопрос прокурора. Судья говорит, что не может этого сделать, если на него может быть дан конкретный ответ. Давыдова настаивает. «Вы закончили препираться?» — спрашивает судья.
Литвиненко говорит, что директора лесхозов оценивали сотрудничество с ВЛК скорее не положительно.
Про ВЛК Зенцов тоже впервые услышал на собрании в КОГУПе, где присутствовал Офицеров. Зенцов говорит, что ВЛК была представлена как организация, «через которую будет происходить весь сбыт лесной продукции».
Зенцов говорит, что у него была доверенность от Опалева, который разрешал частично самостоятельно реализовывать продукцию. Минимальнцые цены были «спущены» с КОГУПа.
Зенцов на вопрос о том, знаком ли он с Навальным и Офицеровым: «Ну, как сказать, знакомы... По телевизору их показывают, люди-то известные».
В судебное заседание приглашается свидетель Александр Зенцов — бывший гендиректор Малмыжского лесхоза.
Давыдова почти переходит на крик, грозит свидетелю уголовной ответственностью за дачу ложных показаний. «Правду хочу от вас услышать», — говорит она. Литвиненко очень долго молчит, затем говорит «Ой, господи. Ну забыл я, наверно». В ответ на вопрос Навального Литвиненко очень долго молчит и говорит, что ему трудно что-то сказать. Допрос Литвиненко окончен.
Теперь уже защита ходатайствует об оглашении показаний свидетеля Литвиненко в части выгодности сотрудничества с ВЛК и так называемого 76-го приказа. Прокуроры не возражают, суд разрешает.
Из показаний следует, что сотрудничество с ВЛК было выгодным для его лесхоза, так как в противном случае его древесина просто сгнила бы.
Литвиненко не помнит, сколько машин древесины поставил ВЛК, возможно, около пяти. «Если вы не помните выработку своего лесхоза, то у меня вопросов больше нет», — говорит Офицеров.
Литвиненко говорит, что его лесхоз был вправе самостоятельно устанавливать цены на продукцию, но минимальные цены определял «Кировлес». О ВЛК он «слышал». Литвиненко говорит, что отношение к сотрудничеству с ВЛК было скорее негативным, так как цена была «заметно» заниженной, но отправлять древесину ВЛК все равно приходилось, потому что древесина залеживалась. О «76-м приказе» он говорит, что «команда была, но приказа не помню».
Допрос Белоглазова окончен. В зал приглашается бывший директор Юрьянского лесхоза Геннадий Литвиненко.
Белоглазов подтверждает, что виделся в Навальным в обстановке, в которой тот имел возможность поговорить с ним неформально, но говорит, что Навальный, да и никто другой, с ним таких разговоров не вел. Сотрудничество с ВЛК ничем «значительным» из сотрудничества с другими контрагентами не выделялось, говорит Белоглазов, но само это сотрудничество было «значительным». Белоглазов — первый глава лесхоза, который так оценивает объемы сотрудничества с ВЛК.
Безвозмездно его никто, естественно, ничего отгружать не заставлял, говорит Белоглазов.
Белоглазов подтверждает, что минимальные цены на продукцию согласовывались с «Кировлесом». О ВЛК он также узнал на одном из совещаний, на котором, по его словам, присутствовал Офицеров. «В каком отношении вам представили ВЛК?» — «Организация, через которую планируется в ближайшее время сбывать продукцию». Расходы по транспортировке, по его словам, нес лесхоз, они входили в себестоимость. Белоглазов подтверждает существование так называемого 76-го приказа и говорит, что исполнял его.
Допрос свидетеля Козлова окончен. Приглашается свидетель Алексей Белоглазов — в 2009 году директор Лузского лесхоза «Кировлеса».
У сторон вопросов больше нет, но судья хочет выяснить, как документы попали в материалы дела. Козлов на этот вопрос ответить не может.
Адвокат Давыдова интересуется, почему в деле есть как минимум две счет-фактуры, датированные 31 июля и 19 августа на суммы 45 и 19 тысяч рублей соответственно, если отгрузка была одна и она была осуществлена 29 июля. Козлов говорит, что счета могли быть выставлены позднее. «Что тут странного?» — недоумевает он. «Даты странные», — говорит адвокат Давыдова. Про безвозмездные поставки Козлов тоже не знает.
Сторона обвинения поддерживает ходатайство защиты. Встал вопрос о том, как эти документы попали в дело. Сам Козлов не помнит, предоставлял ли он документы для приобщения к делу.
Обжегшись на Булатове, адвокат Давыдова теперь спрашивает каждого свидетеля, предоставлял ли он какие-то документы следователю в ходе предварительного следствия.
Адвокат Давыдова ходатайствует о предоставлении свидетелю для обозрения счетов-фактур из материалов дела.
Козлов говорит, что его лесхоз продавал лес ВЛК по той же цене, что и другим контрагентам до этого.
Выясняется, что Козлов, как и директоры других лесхозов, не соблюдал 76-й приказ, но никто его за это не наказывал, а письменного приказа, по словам Козлова, вроде как все-таки не было.
Козлов абсолютно не помнит, сколько древесины его лесхоз отгрузил в 2009 году и какую долю от этого составила поставка ВЛК.
Допрос Руслана Козлова прокуратурой окончен. Офицеров спрашивает его, говорил ли Козлов начальству о невыгодности поставки ВЛК.
Козлов говорит, что поставка ВЛК была невыгодной, так как древесину пришлось везти в другой район, но это, по его словам, было указание представителя руководства ВЛК Ивана Маковеева.
По словам Козлова, цены на продукцию «согласовывались с начальством». ВЛК его лесхоз поставил один вагон. Козлов отвечает наиболее четко и полно из всех допрошенных пока в среду свидетелей.
Козлов не знаком с Навальным, но видел Офицерова, неприязни к ним не испытывает. Офицерова он впервые увидел на одном из совещаний, где было объявлено, что «существует такая компания, ВЛК». Козлов в отличие от выступавших ранее директоров лесхозов говорит, что Офицеров был представлен на этом совещании.
Судебное заседание возобновилось. Для допроса в зал приглашен свидетель Руслан Козлов — в 2009 году директор Оричевского лесхоза. Всего после перерыва суд намерен допросить еще пятерых свидетелей.
После истории с Булатовым адвокат Давыдова стала спрашивать у свидетелей, показывали ли им какие-либо документы на стадии предварительного следствия.
«Я сейчас другой жизнью живу, не такой, как в 2009 году». — «Все мы живем не такой жизнью, как в 2009 году».
«Можно узнать, посмотрев ваши бумаги и отгрузки, была ли цена для ВЛК самой низкой?» — «Ну посмотрите».
Навальный спрашивает, не знаком ли свидетель с судьей, так как они жили в одном маленьком городе — Кумёне. Бузмак отвечает, что «видал» судью, но дело «Кировлеса» с ним никогда не обсуждал.
«В дальнейшем поставки были?» — «Нет». — «Почему?» — «Цена меня не устроила». Остальные цены, по его словам, и при взаимодействии с «Кировлесом» и при самостоятельной продаже были «повыше». Допрос свидетеля Бузмака со стороны прокуратуры неожиданно быстро окончен после получения ответа про цену ниже среднерыночной.
Бузмак: «Там был какой-то приказ, по-моему». По-видимому, он имеет в виду тот самый 76-й приказ, о котором спрашивали директоров других лесхозов.
Прокурор спрашивает, отвечал ли Булатов на стадии предварительного следствия по документам. Булатов отвечает, что да. Адвокат Давыдова говорит, что в протоколе не упомянуто, что Булатову предъявляли документы. По мнению прокурора, это не важно, так как документы в протоколе упомянуты. «Суд это учитывает», — говорит Блинов.
После нескольких минут вопросов Навальный добивается от Булатова ответа, что он не уверен в том, не осталась ли не поступившая в его лесхоз половина оплаты продукции в «Кировлесе».
Навальный пытается выяснить, насколько ниже была цена поставок ВЛК — на 200 рублей (800 к 1000) или на 50%. Прокурор требует снять вопрос. Судья спрашивает, чем вызваны противоречия в его показаниях.
Свидетель Булатов заметно раздражается, видно, что ему сложно отвечать на вопросы прокуроров и в особенности защиты.
«Транспортные расходы не включались в цену?» — «Думаю, что не включались». — «Так думаете или не включались?» — «Черт его знает». Директор Нагорского лесхоза Глазырин ранее говорил, что транспортные расходы его лесхоза в цену продукции, судя по всему, включались.
Согласно показаниям Булатова в ответ на вопрос Офицерова, он почему-то был осведомлен о денежном обороте «Кировлеса» гораздо лучше, чем директоры других лесхозов.
В показаниях, данных на стадии предварительного следствия, Булатов говорит, что цена отгрузки продукции ВЛК была ниже среднерыночной. В этих показаниях Булатов говорит, что отказался от сотрудничества с ВЛК именно потому, что цена была ниже среднерыночной. Булатов свои показания подтверждает.
Свидетель не помнит, чтобы его допрашивали, но подтверждает, что на протоколе допроса стоит его подпись.
Прокуроры вновь ходатайствуют об оглашении показаний, данных на стадии предварительного следствия, в связи с «существенными противоречиями».
Булатов говорит, что поставил ВЛК всего две машины леса, то есть 44 кубометра. Про взаимодействие других с лесхозов он ничего сказать не может. Цена взаимодействия с ВЛК, по его словам, была такая же, как и до этого, при взаимодействии с другими организациями. Поставляли продукцию другим контрагентам точно так же.
Булатов говорит, что прекратил работать с Вятской лесной компанией после того, как от нее пришла 50-процентная оплата. «Я как увидел эти счета по оплате, так и прекратили». От него вновь слышится то же «не помню», что и от допрошенных ранее директоров лесхозов.
Булатов не знаком с Навальным и Офицеровым и не испытывает к ним неприязни. Все по-старому: все вопросы поставки согласовывались с управлением: «Которые были средние по управлению, по этим ценам продукция и шла».
Навальный: «ВЛК покупала продукцию или похищала?» Прокурор: «Ваша честь, просим снять вопрос». Судья: «Обычный свой вопрос задайте: отгружали ли вы кому-нибудь лес бесплатно?»
В итоге выяснилось, что Глазырин лес ВЛК тоже бесплатно не отгружал.
Тем временем в Twitter публикуют фотографии противников Алексея Навального, которые проводят акцию напротив здания суда. На фотографии менее десяти человек, но, сколько из них участвуют в акции, понять невозможно.
Офицеров: «Правильно я понимаю, что неправильно говорить, что лесхоз нес расходы на поставку, если они уже заложены в цену продукции?» Глазырин (после паузы): «Ну, логически получается, что заложены».
Глазырин тоже говорит, что объемы сотрудничества с ВЛК были небольшими.
Глазырин: «Директора говорили, что взаимоотношения с ВЛК невыгодны». Блинов: «Фамилии этих директоров назовите». Глазырин: «Да я не помню, мы стояли, там пять-шесть человек было».
Глазырин: «У нас с ВЛК отношения не строились, у нас строились отношения с КОГУПом». «Выгодно ли вам было сторудничать с ВЛК?» — «Как я могу дать данную оценку, если у нас было руководство. Мы люди подчиненные». Глазырин говорит, что цены на фанеру после начала сотрудничества с ВЛК не изменились, а про остальные цены он не помнит.
Глазырин первый из директоров лесхозов, кто говорит, что он мог самостоятельно устанавливать цены на свою продукцию. Снова звучит уже неоднократно произнесенное «не помню».
Асапов говорит, что 76-го приказа не видел, но слышал про него. «Вы не исполняли приказ?» — «Получается, что так». Навальный: «Отношения с ВЛК как-то выделялись из взаимоотношений с другими 50 контрагентами?»
Асапов: «Нет, не выделялись».
Допрос Асапова окончен. В зал приглашают свидетеля — временно безработного, а ранее директора Нагорского лесхоза Владимира Глазырина.
«Выгодно ли было вашему лесхозу сотрудничество с ВЛК?» — «Нет, невыгодно». — «Почему?» — «Цена была ниже». Асапов — первый директор лесхоза, который говорит, что сотрудничество с ВЛК было невыгодно, но спустя несколько минут высянится, что он, как и Коретнюк, ссылается на «другие организации».
Теперь уже адвокат Давыдова требует оглашать показания свидетеля более полно, ссылаясь, что в ее копии есть предложения, которые прокурор пропускает. Прокурор говорит, что ничего не пропускал, и настаивает, что оглашает показания полностью.
Навального интересует другое противоречие: почему на стадии предварительного следствия свидетель говорил, что совещания не было, а сейчас говорит, что было.
Сапов о Навальном и Офицерове только слышал, неприязни им не испытывает. Согласно его показаниям, цена на продукцию формировалась директором «Кировлеса», то есть Опалевым. Про ВЛК он «слышал», впервые узнал от ней от Опалева. На остальные вопросы тоже отвечает «не помню». Про 76-й приказ, согласно которому Опалев приказывал реализовывать продукцию через ВЛК, он тоже не помнит и говорит, что ему кажется, что продукцию отгружали не через «Кировлес», а напрямую. Прокуроры, естественно, снова ходатайствуют об оглашении показаний, данных на стадии предварительного следствия. Защита традиционно возражает.
«Уважаемый суд, нельзя ли кондиционер включить?» — «А есть ли пульт от кондиционера?» Судя по писку, шуму и вздымающимся на видео волосам женщин, пульт есть. Судья Блинов просит вести себя тише, потому что ему никого не слышно, особенно теперь, когда включили кондиционер.
Свидетеля Коретнюк отпускают, и она спешит на поезд в 12 часов. Приглашают директора еще одного лесхоза — Вятскополянского — Алексея Асапова.
Допрос Коретнюк был проведен 17 июня 2011 года, то есть почти сразу после возобновления дела «Кировлеса». В показаниях Коретнюк говорит, что считает отношения ВЛК с «Кировлесом» невыгодными, а цена поставок «Кировлесу» была ниже среднерыночной. Коретнюк говорит, что на стадии следствия ссылалась на мнение директоров других лесхозов, а в суде говорит только за себя. «Противоречия сняты», — говорит прокурор.
Прокурор вновь заявляет о существенных противоречиях показаний Коретнюк в суде и показаний, данных в ходе предварительного следствия. Защита вновь выступает против оглашения показаний, данных на стадии следствия, так как Коретнюк дала в суде дала более полные показания. Суд удовлетворяет ходатайство об оглашении показаний.
«Вы недавно дали интервью, в котором назвали это дело политическим. Почему?» — «Можно я не буду на этот вопрос отвечать?» Судья разрешил. Прокурор просит снять следующий аналогичный вопрос. «Да, я тоже очень прошу», — говорит Коретнюк. Судья вопрос снимает.
Навальный: «Вы сказали, что видели меня два раза. Где, при каких обстоятельствах? Вы со мной разговаривали?» Коретнюк: «Нет, вы просто присутствовали на совещаниях правительства и совета директоров».
Офицеров: «Условия поставки ВЛК ничем не отличались от поставки другим контрагентам?». Коретнюк: «Нет».
«По-моему, был приказ отгружать ВЛК», — отвечает Коретнюк на вопрос, в устной или письменной форме поступило такое указание. «Известно ли вам, что в отношении КОГУП «Кировлес» была аудиторская проверка?» — «По-моему, на тот момент мне это было известно». У стороны обвинения вопросов больше нет.
Коретнюк видела Навального и Офицерова два раза. Никаких неприязненных отношений к ним не испытывает. С ней повторяется та же история, что и с Киселевым: она говорит, что все решало «управление», а на остальные вопросы отвечает либо «я не помню», либо «я не могу сказать». Она говорит, что ВЛК отгрузила только пять вагонов, и сказать, было ли это выгодно «Кировлесу», не может, так как деньги тоже получало управление.
Допрос Киселева окончен. Начинается допрос свидетеля пенсионерки Натальи Коретнюк, которая в 2009 году была директором Подосиновского лесхоза — филиала «Кировлеса». Коретнюк доставили в суд силой.
Вопросы задает Навальный. «Если бы вам дали указание бесплатно отгружать лес ВЛК, вы запомнили бы это?» — «Бесплатно отгружать? Это парадоксально».
На вопросы защиты Киселев тоже в основном отвечает «не помню», «поднимайте документы» и «я не эксперт, я был исполнителем».
Допрос был проведен 12 декабря 2011 года. Прокурор начинает оглашать все показания, защита заявляет протест и требует оглашать показания, имеющие отношения только к транспортировке. Судья удовлетворяет этот протест. Прокурор зачитывает из показаний: «Считаю, что сотрудники ВЛК были непрофессиональны». Адвокат Давыдова заявляет два протеста с тем же требованием. «Это не имеет отношения к вопросам транспортировки!» — «Ну как не имеет?» Суд принимает протест защиты и делает замечание стороне обвинения.
Прокурор говорит, что так как, по словам Киселева, его Котельнический лесхоз самостоятельно поставлял древесину, значит, эти взаимоотношения с ВЛК были невыгодны «Кировлесу».
Прокуроры ходатайствуют об оглашении показаний Киселева, данных в ходе предварительного следствия, так как на суде он почти на все вопросы отвечает «не помню». Защита «традиционно против». Просит сначала дать защите возможность допросить свидетеля.
О ВЛК: «Просто появилось предприятие, которое работало с управлением. Меня никто с ним не знакомил».
Практически на все вопросы прокурора Киселев пока отвечает «спускалось из управления», на остальные — «не помню» и «не могу сказать».
Киселев не знаком с Навальным и Офицеровым и не испытывает к ним неприязни. В 2009 году он был директором филиала «Кировлеса» и напрямую подчинялся Опалеву. «Мы подчинялись Опалеву и выполняли договора, которые спускались с управления». Киселев подчеркивает, что он не влиял на формирование цены лесопродукции.
«По вашему мнению, почему Опалев в итоге перестал быть директором «Кировлеса»?» --«В конечном итоге он написал заявление по собственному желанию». Допрос Сергея Щерчкова окончен. Начинается допрос учредителя ООО «Леском» Игоря Киселева.
«Вам известно что-либо об уголовном деле в отношении Опалева по факту злоупотребления служебными полномочиями?» — «Нет, мне об этом ничего не известно».
Щерчков говорит, что Опалев не обращался к нему даже после того, как он сказал, чтобы тот говорил ему, если к нему приходят какие-то люди (Навальный имеет в виду себя и Офицерова). «Кто-либо когда-либо вам жаловался, что ВЛК наносит ущерб «Кировлесу»?» — «Мне как-то жаловался Арзамасцев (экс-глава департамента госсобственности Кировской области Константин Арзамасцев. — «Газета.Ru»)». Из ответа на уточняющий вопрос Навального становится ясно, что директоры лесхозов никогда не жаловались.
«Почему Опалев в итоге отказался провести аудит «Кировлеса»?» — «Он считал его дорогостоящим».
«Подтверждаете ли вы информацию, что на совещании я требовал отстранения Опалева от должности?» — «Я такого не помню». Навальный осекся и спустя несколько минут сказал, что у него больше нет вопросов.
Щерчков говорит, что Навальный никогда не давал распоряжений по работе «Кировлеса» в рамках рабочей группы по предприятию, в частности не распоряжался увеличить отгрузки в адрес Вятской лесной кампании (ВЛК).
Опалев показал в суде, что он считал, что Навальный обладает полномочиями по списанию долгов «Кировлеса», говорит Навальный. Судья снимает этот вопрос, ссылаясь на то, что Опалев такого не говорил.
«Известны ли вам какие-то мои действия, в ходе которых я давал Опалеву какие-то обещания по поводу того, что ему могут простить долги перед «Кировлесом»?» — «Нет, мне о таких действиях неизвестно». — «Были ли у вас какие-то двойственные чувства относительно моего статуса?» — «Что такое «двойственные чувства?» — «Ну вы понимали, что я являюсь советником губернатора на общественных началах?» — «Да, я это абсолютно четко понимал».
Навальный спрашивает, мог ли кто-то по закону «простить» и списать долги «Кировлеса». Щерчков отвечает, что нет.
Навальный: «Вам известно, Что сейчас происходит с КОГУП «Кировлес»?»
Щерчков: «Оно находится в состоянии банкротства».
Навальный задает вопрос о дебиторской задолженности, которую свидетель Змеев оценивал в 180 млн рублей. Щерчков говорит, что оценивает ее в десятки, если не в сотни миллионов рублей.
Допрос Щерчкова прокурорами окончен. Свои вопросы начинает задавать Алексей Навальный. Он просит Щерчкова подробнее рассказать о финансовом состоянии «Кировлеса» в 2009 году и назвать конкретные цифры.
Второй прокурор спрашивает, были ли у Навального претензии к Опалеву. Щерчков отвечает, что да, были, потому что Опалев не инициировал аудит «Кировлеса», на котором настаивал Навальный. Прокуроры педалируют вопрос о взаимоотношениях Навального и Опалева.
Прокурор интересуется, был ли у Навального свой кабинет в правительстве области. Щерчков отвечает, что нет.
Результаты аудиторской проверки Щерчков называет спорными и говорит, что они не соответствовали действительности. По его словам, в результатах проверки о взаимоотношениях Вятской лесной компании и «Кировлеса» ничего сказано не было.
Щерчков говорит, что в итоге аудиторская проверка «Кировлеса» была проведена не по запросу Навального, а по запросу областного департамента.
Щерчков говорит, что с Офицеровым его познакомил Навальный и Офицеров «пару раз» принимал участие в заседаниях рабочей группы по «Кировлесу», хотя никакого официального статуса в ней не имел.
Прокурор спрашивает, интересовался ли Навальный «Кировлесом», выдвигал ли какие-то идеи. Щерчков говорит, что Навальный предлагал провести аудит предприятия одним из крупнейших мировых аудиторов. По его словам, Навальный обладал правом совещательного голоса в рабочей группе по «Кировлесу».
Насколько известно Щерчкову, взаимоотношения Навального с Опалевым были хорошими, но затем испортились.
«Насколько мне известно, губернатор поручил Навальному позаниматься «Кировлесом», — говорит Щерчков.
Щерчков говорит, что «Кировлес», «безусловно», занимался сбытом лесопродукции, а финансовое состояние предприятия в 2009 году было тяжелым. Говорит, что посещал головной офис «Кировлеса» с Навальным.
Щерчков говорит, что знаком с Навальным и Офицеровым, у них нет неприязненных отношений, они очень давно не виделись, но раньше их отношения были хорошие.
Начался допрос первого свидетеля — зампредседателя правительства Кировской области Сергея Щерчкова.
Суд отклонил ходатайство адвоката Михайловой. Судья Блинов говорит, что ему не было известно об обыске.
Прокуроры возражают против ходатайства. По словам одного из них, оно не имеет отношение к предмету судебного разбирательства.
Адвокат Алексея Навального Ольга Михайлова заявляет ходатайство в связи с обыском, проведенным на днях полицией в офисе адвокатской коллегии Навального, в ходе которого в нем искали экстремистские материалы. Михайлова просит вынести в отношении УМВД по Кирову частное определение.
Ленинский районный суд Кирова в среду в 9.00 мск возобновит рассмотрение уголовного дела против Алексея Навального и Петра Офицерова, которые обвиняются в хищении имущества «Кировлеса». Рассмотрение этого дела началось 17 апреля. Процесс ведет судья Сергей Блинов. В среду на процессе продолжится допрос свидетелей обвинения.
При этом на среду запланирован митинг перед зданием суда в поддержку Навального, который, как ожидается, продлится с 8.00 до 17.00 мск.
Напомним, по версии следствия, в 2009 году, будучи советником губернатора Кировской области Никиты Белых, Алексей Навальный вступил в сговор с директором Вятской лесной компании Петром Офицеровым и гендиректором «Кировлеса» Вячеславом Опалевым для организации хищения более 10 тысяч кубометров леса. Опалев свою вину признал и в декабре прошлого года получил четыре года лишения свободы условно. Навальному предъявлено обвинение в растрате чужого имущества в особо крупном размере. Ему грозит лишение свободы на срок до 10 лет.
