Цивилизация
Конституционный суд (КС) России в четверг приступил к рассмотрению одного из самых громких дел — о праве избирателей обжаловать официальные результаты выборов в судебном порядке. Позиция заявителей изложена в десятке с лишним жалоб, которые были объединены в один кейс. Среди авторов члены участковых избирательных комиссий, избиратели, некоторые из которых работали наблюдателями на выборах депутатов Государственной думы в декабре 2011 года, уполномоченный по правам человека в РФ и воронежское областное отделение партии «Справедливая Россия». Все заявители подавали в суд, пытаясь оспорить результаты выборов разного уровня (думских, региональных, президентских) в связи с нарушениями, выявленными в ходе проведения голосования или подсчета голосов.
Уровень аргументации своей позиции у истцов в судах низшей инстанции был очень разным. Региональное отделение «Справедливой России» приложило к иску 18 копий итоговых протоколов УИК, содержание которых не совпадало с данными, внесенными в систему «ГАС-Выборы». Некоторые заявители сообщали суду о нарушениях, свидетелями которых они стали. Живущий в Испании и прописанный в Якутске физик Андрей Заякин («Доктор Z») подал иск в московский суд на основе открытых данных, собранных в интернете (в КС его интересы представлял аппарат уполномоченного по правам человека в РФ).
Итог у всех был един: все заявления были отклонены.
Позиция судов сводилась к следующему: реализация активного избирательного права избирателя заканчивается в момент голосования.
Оспаривать же результаты подсчета голосов могут только участники выборов, реализующие свое пассивное право (быть избранными), то есть кандидаты или политические партии. В случае же с воронежскими «эсерами», по версии суда, заявление надо было подавать не от регионального отделения, а от центрального комитета партии. Ссылались суды при этом на положения законов «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ» и «О выборах депутатов Государственной думы». После этого заявители и обратились в КС, с просьбой проверить оба этих документа на соответствие основному закону страны.
Несмотря на то что сомневающиеся в легитимности выборов давно говорят, что воспринимают дежурную фразу со стороны властей «обращайтесь в суд» не иначе как с горькой иронией, на процесс в КС они возлагали определенные надежды. Именно поэтому заседание в четверг собрало весьма многочисленную аудиторию. Близким к рекордным были также количество представителей стороны заявителей — более десяти человек — и продолжительность заседания: председатель КС Валерий Зорькин готов был перенести итоговые выступления сторон на следующий день.
«Конституционное право — это прежде всего процедура, — обозначил позицию стороны заявителей начальник аналитического управления аппарата уполномоченного по правам человека Николай Васильев. — Если какое-то право провозглашается лишь номинально и не обеспечивается надлежащая процедура, то говорить о том, что это право соблюдено, невозможно. Если мой голос не посчитан, то мое право нарушено. И за защитой этого права я должен иметь возможность обращаться в суд».
Согласованная позиция представителей органов власти сводилась к поддержке тезиса о том, что права избирателя заканчиваются в момент опускания бюллетеня в урну. А то, что происходит после этого, касается исключительно кандидатов и партий.
«У граждан есть право обращаться в суд в том случае, если они считают, что действия или бездействие избирательной комиссии нарушает их избирательные права, — констатировал полномочный представитель президента в КС Михаил Кротов, особо выделив голосом слово «их». — Отсутствие в списках избирателей, непредоставление информации или возможности проголосовать на участке — вот возможные нарушения активного избирательного права». «Процедура подсчета голосов относится к пассивному избирательному праву», — поддержал его представитель Совета федерации Андрей Клишас.
Развивая свою мысль, Кротов объяснил, что «по жалобе отдельного избирателя нельзя судить о системности нарушений». Более того, по мнению Кротова, нельзя признать право избирателей оспаривать результаты выборов в том случае, когда избранные лица согласны с этими результатами.
«Как можно после того, как урна вскрыта, говорить, что «мой бюллетень подсчитан неправильно»? — подчеркнул Кротов. — Учитывая тайный характер голосования, выявить, что воля конкретного избирателя была искажена, можно лишь при проведении специальной проверки. Например, если избиратель проголосовал за одного из кандидатов, а в соответствующей графе итогового протокола стоит ноль.
Можно оспаривать результаты выборов, но в том случае, если подтверждено, что голоса были подсчитаны несправедливо. А не на основе умозаключений, что, «по нашему мнению, голоса должны были распределиться иначе».
Представим ситуацию, когда сосед обратится в суд с требованием о разводе семейной пары, проживающей в соседней квартире, потому что, по его мнению, эта семья не сложилась».
Кроме того, по мнению Кротова, приняв к рассмотрению иск отдельного гражданина о пересмотре итогов голосования, суд должен был бы привлечь к процессу в качестве третьих лиц всех остальных избирателей. Таким образом, суд фактически превратится в аналог избирательной комиссии. О том, что доказанные нарушения на отдельном участке «не могут служить безусловным основаниям для того, чтобы подвергать сомнению итоги голосования по всей территории России», решительно заявил и секретарь Центральной избирательной комиссии Николай Конкин.
«Вопрос результатов выборов — это не предмет права, — резюмировал представитель президента. — Соответственно, нет оснований для конституционной проверки».
На стадии обмена вопросами между сторонами разгорелась острая полемика. Представитель заявителей, доктор юридических наук Илья Шаблинский иронически поинтересовался у Михаила Кротова, в чем смысл самого института копии итогового протокола УИК, если этот документ не может являться доказательством фальсификаций. «Ситуация, которую вы привели как гипотетическую, когда человек проголосовал, а потом видит в соответствующей графе ноль, — это реальная ситуация, люди с этим сталкивались», — подчеркнул Шаблинский.
Кротов в ответ посоветовал не смешивать гражданское и уголовное судопроизводство. Фальсификации должны расследоваться Следственным комитетом, убежден представитель президента. В поддержку этого мнения высказалась и советник генерального прокурора Татьяна Васильева, подтвердившая, что претензии к результатам выборов могут решаться помимо гражданского в уголовном и административном судопроизводстве. Однако среди заявителей оказалась Ольга Андронова, одна из немногих, кому повезло добиться более или менее осязаемого результата в судебных баталиях по итогам выборов.
«Я получила решение городского суда Санкт-Петербурга о преступном бездействии Следственного комитета. Что мне делать дальше, в какой суд идти? — риторически вопросила Андронова с трибуны. — Я прошла и гражданское и уголовное судопроизводство, но не могу добиться защиты своих прав. Что я еще должна сделать, чтобы действовать в правовом поле, а не на пикетах или митингах?»
Заданные ею вопросы повисли в воздухе. Неприкрытый сарказм, звучавший в вопросах заявителей к представителям власти, в какой-то момент заставил председателя КС Валерия Зорькина начать делать замечания с призывом не использовать трибуну суда для политических заявлений.
Отдельным скандальным эпизодом закончилось общение с прессой полномочного представителя Госдумы в КС Дмитрия Вяткина. Именно он стал героем очередной публикации Андрея Заякина в блоге, который стал широко известен после того, как там появились материалы о плагиате в диссертациях целого ряда депутатов Госдумы. Блогер проанализировал текст диссертации «Правовые проблемы определения статуса и компетенции муниципальных образований и органов местного самоуправления», защищенной Вяткиным в 2005 году, и указал на многочисленные случаи заимствований из других работ, не снабженных соответствующими ссылками. Пост «Доктора Z» был опубликован в пятницу.
Стоило депутату Вяткину выйти к прессе, как ему тут же был задан прямой вопрос об источниках его диссертации. Представитель Госдумы, услышав про плагиат, сначала довольно искренне удивился, потом рассмеялся и сказал, что он первый раз об этом слышит. В этот момент в дело вступил сам Заякин, который принялся громогласно объяснять суть дела и упоминать фамилии авторов, у которых, как он считает, списывал автор диссертации.
Вяткин попросил «не бросаться» на него и стремительно ретировался, преследуемый журналистами, в охраняемое крыло здания Сената и Синода, куда запрещен вход всем, кроме сотрудников КС.
По утверждению самого Заякина, для него произошедшее было таким же сюрпризом, как и для Вяткина. «Я понятия не имел, что господин Вяткин представляет Госдуму в КС и мы с ним сегодня здесь встретимся, — уверял журналистов блогер. — Если бы я это знал, то принес бы с собой все распечатки, чтобы зачитывать цитаты ему прямо в лицо».
Сам Вяткин этот эпизод более не комментировал, а что касается сути рассматриваемого дела, то озвученная им позиция Госдумы сводится к следующему: «Заявителям не нравится то, как суды общей юрисдикции применили нормы процессуального законодательства. Но это не имеет никакого отношения к конституционности оспариваемых норм. Они конституционны, потому что предоставляют право обращаться в суд. Кроме того, для кандидата или политической партии, реализующих свое пассивное избирательное право, результат голосования несет определенные правовые последствия — занятие или незанятие должности. Для избирателя таких правовых последствий или изменения его статуса подведение итогов голосования не влечет.
Избирателю остается только внутренне принять эти результаты или не принять».
Решение КС будет оглашено приблизительно через месяц. Однако, скорее всего, это не будет означать окончания спора по поводу фальсификаций итогов голосования, уверены заявители. Следующим этапом наверняка станут иски в Страсбургский суд по правам человека, хотя борющиеся за активные права избирателей хотели бы добиться устраивающего их решения и на родине. Как заявил судьям кандидат юридических наук Антон Бурков, представлявший сторону заявителей: «Мы должны совершенствовать нашу правовую систему и сделать все для того, чтобы этот спор остался в России».
