Цивилизация
13:00. Голицынские пруды в ЦПКиО имени Горького.
Иван Я: Привет, друзья. Давайте я вас сначала познакомлю друг с другом, а потом начнем загул. Вот эта прекрасная девушка в бирюзовом — Яна. Яна 5 лет назад вышла замуж и стала домохозяйкой.
Яна (целует Ивана в щеку): Это временно, Ваня. Я скоро открываю салон ландшафтного дизайна и интерьеров.
Иван Я: Очень хорошо, очень хорошо. А где муж?
Яна: Груш уехал на два месяца в Новую Зеландию. Сначала по делам каким-то, а потом там чемпионат мира по регби начинается. Он у меня фанат.
Иван Я: Регби — хулиганская игра для настоящих джентльменов вообще-то, а муж у тебя скорее хулиган. Ему лучше в футбол играть. Ну все, молчу-молчу. А вот, Яна, знакомься, это Борис, студент первого курса МГУ имени М.В. Ломоносова.
Борис: Уже второго. Здравствуйте.
Иван Я: Ну все, познакомились. Вот отгадайте, почему я именно вас пригласил?
Борис и Яна: ???
Иван Я: Ну потому что вы такие разные и при этом оба читаете «Афишу-Еду». Читаете ведь?
Яна: Читаю. Зимин — прелесть.
Борис: И я читаю иногда. Мне особенно последняя страничка нравится, где учат суп в кульке делать или, например, бифштекс на капоте.
Иван Я: Ну вот, значит, я не ошибся. И самое важное: несмотря на то, что вы представляете как бы два полюса (бедных и голодных и сытых и богатых — сам я где-то посередине и набираю вес), вас обоих интересует это слово из трех букв — еда. Итак, смотрите, вот карта. Куда пойдем сначала?
Яна: Давайте на фермерский рынок посмотрим. Завтра пост заканчивается, я бы хотела чего-нибудь мясного купить.
13:30. Иван Я, Яна и Борис стоят у палаток с фермерскими продуктами и загона с гусями.
Борис: Сколько-сколько? Почти тысяча рублей за пол-литровую банку варенья? Они с ума, что ли, сошли тут? Полная палатка банок — ничего не продается. Неудивительно. Надо снижать цену.
Яна (смеется): Ну а что, если варенье очень вкусное, то за него можно и 800 рублей заплатить. Боря, это с голодухи просто кажется, что 1000 рублей — большие деньги. 1000 рублей — это пфууу… (делает неопределенный жест рукой). И за хорошее варенье я готова заплатить столько.
Иван Я: Ну не знаю, 1000 рублей, может, в Москве и пфуу… И в «Азбуке вкуса» какой-нибудь можно варенье и за 2000 рублей найти, но я хочу понять, из-за чего такая цена выходит. Вот с «Азбукой», например, понятно. Они его купили в лондонском супермаркете, скажем, за 5 фунтов. Ок. Привезли сюда. Транспортировка еще в 5 фунтов обошлась. Получается что-то около 500 рублей. Плюс налоги. Плюс маржа. Вот и вся арифметика. Но тут-то по-другому. Это варенье варила бабушка с Даниловского рынка. Ну вернее не она, а другая бабушка, но она от той, с Даниловского, ничем не отличается. А на Даниловском его можно и за 200 купить.
Яна: Ваня, это бизнес. Зачем продавать за 200 то, что можно продать за тысячу?
Иван Я: Ок, тогда идем выпьем немного, алкоголь тут пока не такой дорогой.
15:40. Центральная сцена. Мастер-класс Дмитрия Зотова по приготовлению сорбета из коктейля «Маргарита» и жидкого азота.
Иван Я: Слушайте, я вроде бы почти не пил, но ничего не вижу.
Яна: Солнце, я тоже не вижу.
Борис: А я вижу на сцене примерно 90 поп, дым над ними и голос.
Иван Я: Давайте прислушаемся…
17:20. Там же. Мастер-класс Суки Мамана по приготовлению капкейков.
Иван Я: Ну хватить дремать, друзья. Солнце уже уходит. Смотрите, сейчас кондитер Сука Маман будет рассказывать про капкейки. Здесь даже имя заслуживает внимания.
Яна (приосаниваясь): Ой, капкейки – это очень круто же. У меня сразу ассоциации с «Сексом в большом городе». Там Сара Джессика Паркер покупала их в «Магнолии». Кстати, я слышала, владелец этой нью-йоркской пекарни открывает международную франшизу, но пока не в России, увы. Я бы сама, кстати, открыла, но боюсь, что взятки пожарным и всяким там инспекторам по гигиене сделают этот проект убыточным. Но в любом случае в Москве полно женщин, которые хотят есть капкейки. Так что им придется учиться делать их самим.
Иван Я: Яна, я правильно понимаю, капкейки — это такие маленькие пирожные?
Яна: Да, но дело не в размере, а в том, что это очень вкусно. Я когда была в Нью-Йорке, каждый день туда ходила.
Борис: Слушайте, Яна. Ну это же то же самое, что и с вареньем. Зачем делать большое пирожное за 200 рублей, если можно сделать маленькое за 700? Пирожное размером с ноготь — это не смешно разве? Вот торт «Киевский» весом 1,4 кг — это я понимаю. А еще лучше полдюжины котлет.
Яна: Боря, вы скууууучный. Вас девушки любить не будут. Вы поймите, девушки очень хотят сладкое, но и очень с ним сражаются: фигура, все такое.
Борис: А и не надо меня любить. Пусть лучше кормят хорошо. И я их буду любить с любой фигурой.
Яна: Давайте я вас покормлю после мастер-класса. Безвозмездно. А сейчас дайте послушать.
18.00. Уличное кафе возле Голицынских прудов.
Иван Я (ковыряет пластмассовой вилкой шашлык): Вкусный шашлык. Действительно, похоже на телятину. Я даже удивлен.
Борис жует и кивает головой.
Яна (пьет кофе c мороженым): Ну да, но все-таки предлагаю потом еще раз попробовать взять штурмом Ragout или Zu. Такую еду в любом московском парке можно купить. А смысл именно в том, что здесь можно за несколько минут обойти восемь-десять ресторанов или кофеен. Боря, хотите устриц?
Иван Я: Я хочу. А цены, Яна? Здесь дешевле или дороже, как тебе кажется?
Яна: Здесь обычные цены для московских заведений. Даже вот этот шашлык из телятины по 400 рублей — ну типичная цена для такого общепита. А что касается ресторанов на воздухе, ну, может, по итогам всего вечера у меня и выйдет чуть дороже, чем обычно, но это из-за Бори и из-за того, что выбор больше. Я же когда иду в ресторан, я потом не захожу в соседний, а тут, думаю, зайду.
Иван Я: Слушай, Ян, а как же пост? Я вот этого не понимаю. Если сегодня пост, как ты говоришь, то выходит, что все грешат?
Яна (откладывая мороженое): Во-первых, пост — это не только ограничение в еде. Наш священник, например, перед Великим постом всегда говорит: «Ешьте хоть мясо, друг друга только не ешьте». Во-вторых, я вот для себя решила, что в Успенский пост не буду есть мясо, но буду есть молочное. В-третьих, тут есть павильон с органической едой и там полно еды и для вегетарианцев и для веганов, хотя я веганов побаиваюсь, особенно после фильма «Скотт Пилгрим против всех». В-четвертых, посмотри по сторонам. Мне кажется, тут сплошные агностики. Боря, вы агностик?
Боря жует и кивает головой.
Иван Я: Нет, он больше на людоеда сейчас похож.
19:00. Очередь возле пиццерии Barmalini.
Иван Я: О, смотрите, возле Ragout видите такого лысого парня? За столик садится с тарелочкой.
Яна: Да, где-то я его уже встречала.
Иван Я: Это Сэм Клебанов, большой специалист по артхаусному кино. Кажется, он тоже агностик.
Борис: Агностик не агностик, в такой очереди постоишь — и трех бургеров мало будет.
Яна: Боря, вы невыносимо занудный. В приличном ресторане вы ждали бы заказ ровно столько же. Только в «Макдональдсе» бывает быстрее. И потом что за ненасытность? Сначала шашлык, потом устрицы, сейчас пиццу возьмем отличнейшую, а вы еще и бургеры хотите съесть?
Борис: Я голодный студент, что вы хотите? Я бы и Сэма Клебанова съел, но только он будет отбиваться. Вон какой крепенький.
Иван Я: Я ж говорю — ЛЮ-ДО-ЕД.
Яна: Ох, ну все, вы стойте, голодный людоед, в очереди, а я пойду сбегаю на мастер-класс Зимина. (Убегает, стуча каблуками.)
Иван Я: Боря, а нафига вы вообще читаете «Афишу-Еда»? Вы ж голодный студент. Вам пельмени «Колпинские» и «Доширак» не нравятся, что ли?
Борис: Пельмени «Колпинские» и «Доширак» я ем 30 дней в месяц, но иногда я красивой жизни хочу, понимаете? Вот «Еда», «Первое-второе-третье», «Гастроном» в меньшей степени мне ее как бы и дают. Сидишь на унитазе, вокруг тараканы бегают и читаешь про знаменитую нормандскую дырку, которая возникает у французов после рюмки кальвадоса.
Иван Я: Боря, вам повезло, что Яна этого не слышит сейчас.
20.00. Турецкое кафе Bardak. Иван Я, Боря и Яна сидят на диванчиках и пьют чай.
Яна: Стамбул — очень красивый город, у меня от него только приятные воспоминания. И думаю, что не только у меня, но в Москве при этом почему-то мало турецких ресторанов. Я бы с удовольствием ходила туда обедать, например.
Иван Я: Да, мы с товарищем были совсем недавно в Стамбуле. Получили массу впечатлений и разжились кое-какими сувенирами. Здесь, кстати, чай — настоящий, турецкий. Только его подавать надо в маленьких стеклянных стаканчиках тюльпанообразной формы. В одном кафе на Истикляле я оставил себе один такой на память.
Яна: В твоих способностях по этой части никто не сомневался, кстати.
Борис: А в Стамбуле тоже одно пирожное размером с ноготок стоит два с половиной евро?
Яна: Ну Боря, вам опять не нравится, что ли? Ну чего вы такой? Отличное пирожное, пропитанное апельсиновым сиропом, пахлава — во рту тает, настоящий турецкий чай, наше общество – и вы все еще недовольны?
Борис: Да я просто поинтересовался.
Иван Я: Нет, Боря, в Стамбуле все проще и дешевле. Это вообще один из самых чудесных городов на свете. Москве действительно не хватает турецкой кухни. И еще моря, конечно. Яна, а что вам Зимин рассказал?
Яна: Ой, ну он, конечно, умеет вскружить голову. Метафор было больше, чем манипуляций с продуктами. Там некоторые даже конспектировали. «Виноград и сыр — дальние родственники. Лоза дает нам вино — продукт брожения, сыр тоже появляется в результате брожения. Вот она — родственная связь, которая толкает их навстречу друг другу! Я беру кусочек сулугуни, лучше не очень соленого, словно в саван заворачиваю его в лист винограда и отправляю на сковородку. Но смерть сыра есть одновременно и его перерождение: воссоединяясь с листом, он превращается в совершенно новый продукт. А вот соус с медом, разогретый на сковородке, тоже стремится к сыру, преодолевая преграду листа… Мед и сыр тоже родственники!» А дальше я не расслышала, потому что там неприятная сцена произошла. Какой-то лысый на камеру снимал, а ему девушка сказала: «Отвали отсюда со своей камерой, за тобой слишком много людей». За лысым, кстати, были только дама и ее кавалер.
Иван Я: Ну, странно было бы, если бы кто-то кому-то не помешал в этой тяге к гастрономическим знаниям и вкусной жратве. Но вообще я, кажется, начинаю понимать, зачем брали по 600 рублей за вход.
Борис: Зачем? Я вот совершенно не понимаю.
Иван Я: Чтобы потом сбегать в гастроном и закупиться пивом на всю банду. Шутка. Ну все просто. Представьте, что тут вход бесплатный. Народу было бы раз в 10-20 больше. Драки, некрасивые сцены, милиция. День ВДВ-2, короче. Кстати, я бы в метро тоже сделал вход 600 рублей и перестал бы после этого стоять в пробках.
Яна: Ваня, ты не в теме. Сейчас модно жить рядом с работой и ходить на нее пешком. А в пробках стоят только немодные.
Борис: Ну нет, я в пробках не стою, например.
Иван Я: Так, друзья, пока мы не перешли к обсуждению вечных вопросов о дорогах, предлагаю подвести итоги. Что вам, Боря, понравилось на этом фестивале? Что не понравилось? Говорите прямо, но только, пожалуйста, про тараканов при Яне не упоминайте.
Борис: 600 рублей за вход мне не нравится. Студентам это дорого, студентам нужно по студенческим со скидкой билеты давать, как в Третьяковку. Музыка хорошая. Непонятно, кто поет и играет, но она тем и хороша, что приятная и ни к чему не обязывает. Девушки здесь, конечно, красивые. Это мне понравилось. И атмосфера как бы располагает к знакомству и продолжению знакомства, но при этом мне никто, кроме Яны, не улыбался почему-то. И это мне не нравится.
Яна: Здесь девушки улыбаются плотным бородатым мужчинам, которые отличают базилику от базилика.
Иван Я: Думаешь, дело именно в базилике?
Яна: Конечно, а еще в розмарине, оливковом масле и домашнем йогурте. Боря, ну вы на себя посмотрите: тощий, бледный, как дайкон. Смогли бы вы из коктейля «Маргарита» при помощи жидкого азота сделать сорбет? Нет. А приготовить креветки с рукколой? Вот научитесь — и здешние девушки будут вашими. Это первое. Теперь про то, что не понравилось. Мне кажется, что палатки с обычной едой тут в принципе не нужны. Хотите пить «Золотую бочку» с чипсами – идите на фиг домой. А здесь извольте нас потчевать капкейками, устрицами, димсамами и тайским супом. И вместо «Золотой бочки» давайте розовое или белое.
А понравилось то, что в принципе, как мне кажется, все к этому и идет. Посмотрите, где самые большие очереди стояли? Там, где обещали экзотическую вкуснятину. И еще очень здорово, что были какие-то развлечения для мам с детьми. Обычно на всех российских праздниках про детей вообще не думают, ну просто наплевать на детей. Вообще независимо от того, что там себе замышляли организаторы, они такими вот фестивалями формируют городскую среду. Вот у меня есть любимый дом, семья, у тебя есть работа, а у Бори есть стипендия, пытливый ум и кровать в общежитии. И нам нужно еще какое-то место, где мы, такие разные и при этом все-таки симпатичные друг другу, можем встретиться. И если этому помогает фестиваль еды, то, что ж, очень хорошо.
Иван Я: Ага. Значит вам Боря все-таки симпатичен! Ну что ж, друзья, спасибо вам, а я вместо заключительного аккорда лучше продекламирую:
Весь мир наполнен вкусною едой,
что плавает, гуляет и летает,
<1>друг друга неустанно уплетает
в воздýхе, на земле и под водой.
Вот облако свернулось колбасой.
Голодный ветер облако глотает.
А время, как мороженое, тает;
а жизнь идет, как валенок босой.
Но в мире есть особая еда:
она с тобой находится всегда
(и в магазине ты ее не купишь).
Когда возникнет острая нужда,
сложи умело аппетитный Кукиш —
и с маслом жуй его, туда-сюда!
Ну и еще я думаю, что надо будет продолжить наши культпоходы. Предлагаю в следующий раз подготовиться хорошенечко и пойти в Большой театр. На балет.
