Цивилизация
На прошлой неделе в Израиле состоялась 12-я Герцлийская конференция по международной безопасности. Эта самая международная безопасность — дело темное. А вот по части безопасности локальной — Израиль впереди планеты всей. Испытала на себе.
За несколько дней до израильского мероприятия у меня были дела в Лондоне. Поэтому из Москвы я полетела не напрямую в Израиль, а с заездом в главное гнездо олигархов в изгнании.
Лечу я, значит, в Лондон. В аэропорту Хитроу меня встречает любимый человек, с которым мы через 36 часов должны лететь в Израиль, вникать в вопросы безопасной международности, которые без нас так ведь и останутся без ответа.
Герцлийская конференция — это как бы израильский ответ знаменитой Мюнхенской конференции по безопасности, где выступали и Владимир Путин, и Сергей Иванов. Организует все это израильский Институт политики и стратегии, который возглавляет отставной генерал со знаменитой фамилией Ротшильд. А Герцлия — это местность типа нашей Рублевки. Олигархи российского разлива — бывшие совладельцы ЮКОСа Леонид Невзлин, Владимир Дубов и Михаил Брудно, а также бизнесмены Аркадий Гайдамак и Борис Кузинец — имеют дома именно там.
С помощью Герцлийской конференции демонстрируется, что у маленького Израиля все, как у больших. Анализировать содержательную часть мне не по зубам, но на этом мероприятии имеется интересная светская составляющая: там традиционно показываются олигархи-изгнанники. Поэтому я и полетела в Тель-Авив.
По дороге в Тель-Авив — поучительная история на тему локальной безопасности. Итак, я в небе. Любимый человек бродит с букетом по Хитроу. И тут звонит его израильский помощник и сообщает: «Звонили из службы безопасности (израильской — прим. автора). Божена Рынска должна прилететь из Лондона. Вы сообщили об этом в ее документах. Так вот, в UK ее нет! Так где же она и откуда она прилетает?!»
Ответ «Божена Рынска находится в небе и будет в UK через 7 минут» израильскую службу безопасности вполне удовлетворил. Больше нам не звонили.
Я, когда очухалась, поняла, что, сидючи в Израиле, тамошние «безопасники» легко могут выяснить, находится ли в Великобритании гражданка России. Значит, правильные страны тесно сотрудничают друг с другом в вопросах безопасности. А с Россией — почти не сотрудничают.
После этого этюда из жизни израильской безопасности не стоит удивляться, что при входе на важную конференцию, где выступает президент Израиля, нет рамок металлоискателя. Там вообще ничего нет, кроме группы людей с внимательными глазами. Насколько внимательными — судите сами.
Вечером мы приходим на прием в честь участников конференции с писательницей Юлей Латыниной, которая, несмотря на наши напоминания, конечно, забыла паспорт. На мне болтается бейдж. На Юлии нет никаких опознавательных знаков. Тем не менее мы беспрепятственно минуем все секьюрити. Никто ни о чем не спрашивает. И со стороны может показаться, приходи кто угодно, взрывай что хочешь. Если бы не одно «но». Когда мы с Латыниной уходим с приема, один из людей с внимательными глазами говорит Юле вслед: «А статья-то про Европу была хорошая!»
Безопасность обеспечивается на дальних подступах. В безопасном поселке не надо запирать двери — к двери никто не подойдет. А ежели у вас на двери десять замков, рамки металлоискателей и зверствует ФСО, значит, никакой безопасности у вас нет.
Собственно, это эпиграф к тому пониманию безопасности, о котором говорили на конференции. Вы будете смеяться, но лучше всех выступил 88-летний президент Израиля Шимон Перес. (Особенно бодрила его речь после трех израильских профессоров, которые словно «во сне мочалу жевали».) Больше всего от Переса досталось Ирану, который он назвал «воплощением морального зла». Напоминало все это знаменитую речь Рейгана про «империю зла». И когда я повернулась к своему соседу, чтобы выразить восхищение Пересом, он фыркнул: «Ну.... сегодня он читал по бумажке. Перес обычно в ней не нуждается».
Участники очень ждали выступления бывшего премьера Греции Папандреу. Этот хорошо образованный человек достойно вел дела в бардаке, который унаследовал со всеми греческими долгами, враньем, подделанными финансовыми документами целой страны. Смысл его речи свелся к тому, что мир обязан жить по средствам, все должно быть хорошо, потому что плохо быть не должно.
Президент Всемирного банка Боб Зелик говорил о перспективах мировой экономики. Господину Зелику не очень повезло с интервьюером — Джозеф Йоффе, издатель-редактор немецкого еженедельника Die Zeit, любовался собой и забывал, что он тут не главный. На мой женский светский взгляд, вся мудрость выступления Зелика свелась к: «С одной стороны, так, с другой — эдак, но в целом — жизнь сложна». Что, в принципе, было странно, потому что Зелик — из числа людей, принимающих решения. А мир принадлежит не тем, кто объясняет, а тем, кто принимает решения. Все трое хедлайнеров — господа Перес, Папандреу, Зелик — из числа принимающих решение. И потому тут они — на одной странице.
Но самое главное во всех конференциях, конечно, не речи. По большей части на подобных мероприятиях выступают профессора и эксперты, которых любому человеку, вышедшему из студенческого возраста, слушать не надо, потому что мир устроен не так. Но на любой конференции есть маленькая группа людей, к которым прикованы все взгляды.
Взгляды израильтян были прикованы к вышеупомянутой тройке принимающих решения, а взгляды русских — к своей большой тройке: Березовский, Невзлин и Гусинский.
С Леонидом Невзлиным проще всего: он пришел с женой Олесей Кантор, которая совсем недавно родила ему девочек-двойняшек. Теперь господин Невзлин — отец пятерых дочерей («что за комиссия, создатель!»). Бывший совладелец ЮКОСа сел аккуратно напротив трибуны, где должен был выступать президент Израиля. И, пока не началась речь Переса, искал знакомые лица в зале. Увидев основателя НТВ Игоря Малашенко, он несколько минут рассматривал его, пытаясь понять: это сон иль кошмарное наважденье? Понятно, что, увидев Малашенко, он думал о Гусинском, ведь четыре года назад в тель-авивском ресторане «Якимоно» произошла легендарная «встреча на Эльбе».
Тогда олигархи Гусинский и Невзлин оказались за соседними столами, и господин Невзлин незамедлительно потребовал сатисфакции за то, в подведомственном Гусинскому СМИ его обозвали земляными червяком. Детство господина Гусинского прошло в коммуналке от завода «Фрезер». Посему его ответ на литературный язык можно было перевести так: «Сударь, вы никак ищете ссоры? Не угодно ли вам оставить меня в покое, а то я не могу за себя поручиться!» Драки не произошло, но весь Израиль знает про едва не состоявшуюся битву слона и крокодила.
Речь Переса Невзлин слушал с видом возвышенно-государственным. На банкет не остался, а его обидчик Гусинский, наоборот, предпочел конференции банкет. Но котором он, впрочем, держался особняком — у него была своя свита.
До банкета в кулуарах обсуждался главный вопрос: позволят ли Березовскому прийти на конференцию со своим охранником, как он того потребовал? Для Израиля личный охранник на таком публичном мероприятии — вещь вполне неслыханная. В итоге, когда я увидела Березовского на банкете, то сразу спросила: «А где же ваш охранник?» Олигарх ответил: «Если вы его не видите, значит, охранник хороший». Впрочем, всем, кроме меня, высокий, на голову выше господина Березовского охранник был виден за версту. Как он туда прошел, осталось невыясненным. Есть предположение, что господин Березовский просто отдал ему свой бейдж. И Березовский прошел просто как Березовский, а охранник Березовского — по бейджу Березовского.
Березовский порывался делиться своими политическими взглядами, но всех больше интересовал его суд с Абрамовичем. Процесс этот интересует многих. Выглядит он натурально как в театре: «Тень, знай свое место», — требует Березовский. А тень отвечает: «Да мы вообще никогда и не были вместе». На мой вопрос: «На какой выигрыш вы рассчитываете?» Березовский ответил: «Как бы мало мне ни присудили, это все равно будет много».
Березовский бывает в Израиле нечасто. Недвижимости у него там нету, он останавливается в отеле «Дан». Гусинский и Невзлин в Израиле как бы прописаны, но живут скорее в Америке. А Израиль дает им ощущение закрытой спины. Но кроме всемирно известных олигархов-лишенцев Израиль пригревает еще и изгнанников менее распиаренных.
Один мой приятель рассказал, что вложил в загибающийся комбинат в 92-м году 25 миллионов долларов. Комбинат был единственным в стране. Приятель его наладил. А потом, уже отлаженный, комбинат приглянулся настоящему кремлевскому олигарху, олигарху с большой буквы «О». Приятель свое отдать не захотел, и тогда господин Олигарх пошел дружить против него к чекистам. Чекисты тоже положили глаз на комбинат. И вот приятеля вызвали в кабинет, в котором его ждал высокий чекистский чин. В этом кабинете состоялся разговор, и почти уже убедили моего приятеля отдать комбинат ни за понюшку, но флажок «задержать при пересечении границы» поставить не успели. Приятель в тот же день вылетел в Израиль. И прежде чем присоединить этот комбинат к чекистскому холдингу, рейдерам, прикрывающимся высокими словами о государственных нуждах, за него пришлось хоть полцены, но заплатить. Теперь, несмотря на отсутствие уголовного дела, приятель мой в Россию влетать не хочет, чтобы не отняли то, что заплатили.
И таких историй в Израиле — море. Там высиживал бывший президент концерна «Нефтяной» Игорь Линшиц, пока не договорился с «кровавым режимом».
Мало кто из наших олигархов и полуолигархов попадает в Израиль по собственной воле. Большинство изгнанников живут или в Герцлии, или в высотном доме на набережной Тель-Авива, соединенным переходом с отелем «Дан». На этаже Гусинского к стене прикреплено чучело огромного крокодила, убитого им собственноручно.
Большие теплые компании собираются в квартире супруги актера Геннадия Хазанова Златы — на блинчики и бульон. Однако госпожа Хазанова — чуть ли не единственный представитель российских «богатых и знаменитых», кто обосновался в Израиле не по политическим причинам.
