Цивилизация
– Как появился арт-парк Никола-Ленивец?
Иван: Арт-парк – это определенный этап развития проекта. Сначала это была просто дача, где вместе с друзьями мой отец, Николай Полисский, занимался живописью, мама – садоводством, собирала ягоды. В общем, мы делали все то, что обычно семьи делают на даче.
В какой-то момент отец понял, что живопись не дает ему того, что он ищет в искусстве, и обратился к разным практикам современного искусства. Однажды он решил сделать армию снеговиков, такое стояние снеговиков на реке Угре – с отсылкой к историческому событию.
Отец попросил слепить жителей деревни Никола-Ленивец снеговиков. Позже он признавался, что не очень рассчитывал, что что-то получится, и был сильно удивлен, увидев результат – огромную снежную армию под открытым небом.
По большому счету, с этого момента началась история некоего ландшафтного искусства, которое сейчас называют ленд-арт, хотя это не совсем корректно, мы используем сочетание «русский ленд-арт».
После стояния снеговиков на Угре отец понял, что ему нужно взаимодействовать с местными жителями, потому что благодаря их труду, благодаря их отношению к жизни появляется нечто новое, чего прежде не было в искусстве.
После этого начался этап, который связан непосредственно с парком, мы называем его «творческая лаборатория одного художника». Отец шесть лет занимался искусством, которое он строил здесь, фотографировал, показывал снимки на московских и международных выставках. Изредка привозил каких-то избранных людей, чтобы показать, что он делает, плюс местные жители и туристы, проплывавшие по Угре, замечали, что здесь происходит.
В 2006 году в Никола-Ленивце состоялся первый фестиваль «Архстояние», на котором свои произведения выставляли разные художники и архитекторы.
В этих двух состояниях, творческая лаборатория для художника и площадка для фестиваля, парк просуществовал до 2011-12 года, пока у нас не появился инвестор и не возникла идея превратить пространство в арт-парк, место, куда в любой день можно приехать, провести время, переночевать.
Сейчас мы движемся к новому состоянию, которое называем музеем, хотя это не совсем верно, нам бы хотелось сделать новую структуру, более производящую, чем хранящую.
– На какую аудиторию рассчитан парк Никола-Ленивец?
Иван: На первом этапе парк привлекал внимание профессионалов в области искусства, а с появлением фестиваля здесь появились студенты архитектурных вузов, люди, как-то взаимодействующие с архитектурой и искусством.
На сегодняшний день я бы сказал, что Никола-Ленивец, по сути, единственная площадка, которая открывает ценность современного искусства широкой аудитории и помогает это искусство полюбить.
Многие люди знакомятся здесь с современным искусством впервые, понимают, что это не обязательно что-то опасное, скандальное, мрачное, начинают интересоваться и находить что-то, что им близко.
У нас очень широкая аудитория: в парк приезжают дети и пенсионеры, обладатели Bugatti, вертолетов и обычные люди, спортсмены, рейверы, байкеры, в этом красота и прелесть нашего проекта.
Недавно мы запустили инклюзивную программу, которая делает удобным посещение для людей с дополнительными потребностями, в том числе, для семей, где такие потребности у ребенка или взрослого. Им здесь очень комфортно – нет барьеров, нет лишнего любопытства, природа очень благотворно на всех действует. Такая благодатная среда, где можно отдохнуть от окружающего мира.
Юлия: Конечно, бывало разное – у нас нет отбора или ограничений, что кто-то может приезжать, а кому-то не рекомендуется. Публичное искусство в сути своей рассчитано на неподготовленного зрителя. Оно даже обязано быть рассчитано на неподготовленного зрителя, который приехал, чтобы к нему прикоснуться.
– У вас никогда не возникало желание сделать парк чуть проще, понятнее, привычнее, «попсовее» – с фигурами сказочных героев, киосками с сувенирами?
Юлия: Мы обладаем настолько высокой ценностью как проект, который создает уникальное умное искусство и архитектуру, что уничтожать это ради небольшой дополнительной прибыли такими простыми инструментами, как пластиковые яйца или коровы, было бы просто глупо.
Иван: В определенном смысле мы тоже попса – но попса будущего.
Вся эта пластмассовая туфта уходит в прошлое, потому что все меньше и меньше людей начинают на нее реагировать. Думаю, в какой-то момент все переключатся на экологические и более сложные интеллектуальные формы.
Стоит ли заглядывать в попсу прошлого, чтобы зацепить большую аудиторию? Нет, и эта аудитория сокращается, а за нами – будущее.
– Какие проекты вам нравятся в России? Куда стоит поехать сейчас, чтобы увидеть не «попсу прошлого», а что-то стоящее?
Юлия: Мои путешествия по России практически всегда связаны с работой. Скоро, например, еду в Суздаль – там недавно открылся центр современного искусства под кураторством наших знакомых.
Я люблю смотреть на развивающиеся места, где есть новая энергия, люди пытаются переосмыслить и принести позитивный сценарий. Хочу отправиться на Кудыкину гору (парк развлечений в Липецкой области). Да, тем есть огнедышащий дракон не самой моей любимой эстетики, но при этом появился гостиничный центр с очень интересной архитектурой.
Последние несколько лет у меня все меньше и меньше желания уезжать из России, чтобы посмотреть на другое качество городской среды, поскольку Москва сейчас стала крутым мегаполисом.
Но хочется увидеть ценности, которые есть внутри России. Например, возьмем Палех – все знают знаменитые шкатулки, но мало кто слышал о самом городе. А ведь там на пять тысяч человек жителей 600 официальных художников!
Мне интересно совмещать внутренний туризм с профессиональными исследованиями: как русский человек распаковывает собственные корневые смыслы, что он для этого делает. Из недавних поездок меня поразила Териберка в Мурманской области, да и сам Мурманск с его планами по развитию.
Тем, кто не был, советую посмотреть на парк «Рускеала» в Карелии, поехать в Суздаль, город, наполненный сочувствующими ему умными людьми, где много меценатов. Очень интересен Ярославль – город с развитым гастротуризмом и архитектурой нашего русского средневековья.
Иван: Я бы отметил еще Тарусу и музей Космонавтики в Калуге, его новую часть.
– Ориентировались ли вы на что-то при создании парка Никола-Ленивец?
Иван: Мы ни на что не ориентировались и сильно выбиваемся среди зарубежных парков. В том числе, это связано с российской реальностью: у нас много незадействованной земли, огромная территория и другое искусство, другая ментальность.
Я часто слышу вопрос: как повторить успех Никола-Ленивца? Но тут дело не в модели, а в том, чтобы люди очень хорошо и точно чувствовали место и эти чувства могли превратить в достопримечательность, например, как мы – путем искусства.
Наше восприятие реальности закладывается в детстве, самые яркие эмоциональные воспоминания остаются навсегда и в них зашито наше прочтение таких вещей, как природа, пространство. Это те вещи, с которыми работаем мы.
Просто копировать и переносить чужой опыт – это как использовать чужую посуду вместе с остатками еды на ней.
– В какое время года посещать парк интереснее всего?
Юлия: Для меня Никола-Ленивец всегда красив. Я знаю людей, которые приезжают в разные сезоны, чтобы почувствовать эту разность, но, конечно, люди летом едут чаще, чем зимой.
Важно понимать, что ты едешь смотреть не парк, а искусство в парке. Зеленое буйство летом – это взаимодействие искусства с природой и сопротивление, поскольку многие проекты скрыты зеленью. Осенью и зимой объекты становятся главными на территории, выходят на первый план, но при этом не до всех легко доехать на машине, например, в снегопад.
Иван: Первый раз в парк лучше приезжать в мае, до комаров, когда появляется изумрудная зелень – в этот период поразительные рассветы и закаты. Мы отличаемся от музея, где все одинаково в любое время года, тем, что наши произведения каждый день, каждый час выглядят по-разному: в зависимости от освещения, погоды.
По вашим наблюдениям, дети с большей охотой играют среди объектов в Никола-Ленивце или на модных оснащенных площадках?
Юлия: У меня двое детей-подростков, они росли в процессе создании парка, и более искренней и включенной реакции на современное искусство я не видела ни у кого. Дети воспринимают это гораздо проще и глубже, они видят суть, точно могут артикулировать, что нравится, а что нет. Они включены в процесс создания парк и проектов.
Глядя на «Архстояние Детское», фестиваль, который появился чуть позже взрослого, можно сказать, что весь парк осязаем, потребляем детьми, они отрабатывают на наших объектов все свои чудесные обезьяньи качества.
– Есть какие-то способы привить детям любовь к искусству?
Юлия: Если родители не очень разбирались в нем, надо начинать с себя – важно понимать и уметь показать детям контекст, почему создавалось то или иное произведение.
Иван: Если говорить очень простым языком, то современное искусство – это не про то, «нравится» или «не нравится», а про то, почему это здесь появилось.
Когда я гуляю с сыном по территории парка, то мы не обсуждаем искусство как таковое, мы говорим, что есть разные материалы, из которых можно строить, создавать новые вещи, а потом воображать про них что угодно – у произведений огромное количество интерпретаций.
Что касается типовых площадок с кораблями и богатырями, то они – часть городского пространства, которое полностью построено по принципу функциональности. Даже те места, где мы играем, отдыхаем и развлекаемся, запрограммированы – тут нужно ездить на велосипеде, здесь можно посидеть, здесь – погулять с собакой. У ребенка возникает ощущение, что он робот в мире, где действия четко определены.
На природе такого нет, а есть ощущение простора, свободы, бескрайних возможностей. Можно поставить резинового богатыря возле пластикового замка, а можно – произведение искусства и спросить: как ты думаешь, кто это, почему он здесь стоит? Этот процесс мышления, переживания возможен даже без подготовки, с любым ребенком. Он очень важен для развития свободы мышления и творчества.
– На взрослой версии «Архстояния», которая в этом году пройдет 29-31 июля, детям будет, чем заняться? И на что стоит обратить внимание взрослым?
Юлия: «Архстояние Детское» мы делали в режиме тотальной мастерской, но и на взрослом будет детская площадка с расширенной программой, в том числе, музыкальной.
Что касается объектов для взрослых, мне как продюсеру и организатору сложно ответить, какой самый-самый, мне нравятся все. Перед поездкой нужно настраиваться на прочтение неких смыслов через все, что ты увидишь, надо ехать с большим доверием к себе и чувствовать, что хочется, а что не хочется посмотреть. Здесь очень сильная земля, которая буквально подает импульсы сквозь тело – ты получаешь именно то, что должен получить, и уносишь то, что способен унести.
Например, точно стоит увидеть два главных объекта этого года — «Мавзолей мечты» Тотана Кузембаева и «Аквариум» Сергея Шеховцова. Кстати, оба объекта построены благодаря культурному меценатству — это тот путь, которым мы начали идти, и очень хотим развивать. «Мавзолей» мы возвели при помощи попечителя парка Петра Авена, а «Аквариум» — при поддержке Наталии Опалевой и Музея AZ.
Также будет сложный проект «Шесть соток» Александра Бродского, про нашу советскую прапамять, про бесконечный поиск своей двери в будущее и осознание того, что именно в поиске и есть твой исключительный выход в новое состояние. Обязательно увидеть проект «Стена плача» с профессиональными плакальщиками, где станет понятно, как правильно проживать горе, потому что только после настоящего проживания горя может наступить настоящее успокоение.
Есть десятиметровый настольный кикер, есть проект, где можно почувствовать себя птицей. Это не про развлечение и удовольствие, а про самопознание, размышления и уход в себя.