Цивилизация
— Почему вы решили заняться проектом «Время «Спартака»?
— В мире спорта, особенно в футболе, часто слышна фраза: «Спартак» — народная команда». Считается, что у красно-белых самая большая коалиция болельщиков, причем «спартаковцев» можно встретить далеко за пределами Москвы, родины «Спартака». В нашем сериале мы даже проговариваем гипотезу, почему так сложилось: «Спартак» в советское время был единственной неподведомственной командой, поэтому за него болели те, кто не имел отношения к учреждениям, на которых базировались ЦСКА или «Динамо», а также те, кому в целом отзывалась идея институциональной независимости и свободы.
Майя Кузина, креативный продюсер «Плюс Студии» (продюсерский центр медиасервисов «Яндекса»).
Пресс-служба Кинопоиска
Отсюда у «Плюс Студии» и возникло желание через сериал пообщаться с болельщиками красно-белых. Мы хотели сделать большой зрительский документальный проект в российской медиасреде, который по амбициям, а также техническим и эстетическим параметрам не уступал бы международным документальным блокбастерам Netflix — вроде «The Last Dance» или «Sunderland 'Til I Die». Учитывая огромное наследие «Спартака» и продолжительную славу, гремящую по сей день, история клуба — идеальный материал для такого эксперимента.
— У ЦСКА и «Динамо» тоже немало болельщиков по всей стране. Почему именно «Спартак»?
— Я думаю, что даже для людей, которые не сильно погружены в спорт, «Спартак» — это бренд. У него есть своя мифология, история, свои легенды и очень хорошая репутация. Это именно народная команда, у истоков которой стоял Николай Петрович Старостин. За «Спартак» болели и болеют все — и интеллигенция, и рабочий класс, если использовать социальные категории прошлого. Сегодня «Спартак» по-прежнему объединяет людей совершенно разных бэкграундов, профессий, географии и культурных идентичностей.
Кроме этого, у него, на мой взгляд, самые легендарные болельщики. Это люди, которые живут спортом и для которых победы или поражения любимой команды — это личное переживание. Осознание себя болельщиком не заканчивается с окончанием матча — это ощущение всегда с тобой. Поэтому фанатское движение — сильное комьюнити, настоящая семья.
— Кто выступил автором идеи сериала, почему вы ей заинтересовались?
— Автором идеи выступил Александр Горбачев — великолепный журналист и автор нескольких документальных сериалов. Производством занималась креативная продакшн-студия Stereotactic. Они предложили сделать проект о золотом периоде «Спартака» и через него посмотреть на эпоху 90-х — время, которое уже довольно сильно изучено и препарировано в визуальной культуре в том числе. Но связь «эпохи перемен» и спорта — новое прочтение, которое позволило под свежим углом посмотреть и на процессы, происходившие в «Спартаке» и футболе вообще, и на драму жизни тех лет. Мы загорелись этой идеей, потому что, во-первых, если проанализировать, с какими трудностями приходилось иметь дело участникам клуба, то символическое значение каждой победы возрастает в десятки раз.
Забивать красивые голы на фоне разваливающейся страны и тотальной неопределенности, продолжая дарить эмоции зрителю, — не просто сложно, а сверхсложно.
Во-вторых, само по себе направление спортивной документалистики — интересное и привлекательное с продюсерской точки зрения. Спортивная драма — формат, который позволяет работать с широкой аудиторией и развивать направление документального сторителлинга, которое я считаю очень перспективной нишей. В этом смысле спорт — это точка сборки, в которой возможность говорить с широкой аудиторией соединяется с яркими историями реальных людей, анализом важных исторических событий и культурных феноменов.
— Чем сериал может заинтересовать человека, который не следит за футболом?
— Я как раз человек, который не погружен в спорт, и в то же время я совершенно точно целевая аудитория этого проекта. Курировала контент кинотеатра «Центр документального кино», где нашей ключевой миссией было развитие зрительской документалистики и формирование крепкого сообщества вокруг неигрового кино. Поэтому мы привозили самые крупные и громкие документальные хиты из программ Каннского и Берлинского кинофестивалей, «Сандэнса» и других крупных киносмотров, а также прилагали усилия для развития локальных кинематографистов.
Во время работы над «Временем «Спартака» для меня было важно продолжить эту миссию и занять позицию не погруженного в перипетии клубной жизни фаната, а потенциального зрителя, который любит интересные истории и большое классное кино в широком смысле этого слова, и, соответственно, думать о том, как сложить историю так, чтобы такой зритель к нам пришел. Ключевой задачей было создать не капсульный проект исключительно для болельщиков, а визуализировать для всех мифологию «Спартака» — крупнейшей футбольной команды с мировой славой.
Кадр из сериала «Время «Спартака»
Пресс-служба Кинопоиска
Откровенно говоря, «Спартак» в 90-е был главной командой страны. Он, быть может, был даже ярче сборной, и за играми красно-белых в Европе тогда следили так же вовлечено, как за нашей командой на ЧМ-2018 в России. Так что «Спартак» даже не для заинтересованных спортом или футболом людей — это большая тема, что-то ностальгическое и родное, что-то из тех времен, когда семья собиралась перед телевизором и смотрела футбол, не оглядываясь ни на политические, ни на экономические, ни на личные трудности. В сериале есть фраза, которая очень хорошо описывает это ощущение: «Спартак» — единственное, что не девальвируется». Тот «Спартак» действительно был гарантом стабильности и одновременно праздником в самые смутные времена.
— Сериал охватил только 90-е годы?
— Мы сосредоточились на самом драматургически насыщенном, интересном и сложном периоде: с конца 80-х и до начала нулевых. Его часто называют золотой эпохой «Спартака» — в это время командой руководил Олег Романцев. Нас в этом отрезке привлекали не только спортивные достижения клуба, но также связь спорта и судеб обычных людей в момент исторического слома. 90-е — это время абсолютной турбулентности, хаоса, больших перемен в стране. Нам было интересно посмотреть, каким образом эпоха коррелирует с тем, что происходило в «Спартаке».
— Как происходили поиски материалов?
— Работа с архивами в таких больших проектах — очень сложная, практически ювелирная. Хаос 90-х проник абсолютно во все сферы жизни, включая государственные архивы и телеканалы. Какие-то вещи приходилось буквально искать физически на полках и пересматривать, чтобы найти нужные эпизоды. Команде стоило большого труда заполучить тот материал, который вошел в финальный монтаж. Кроме того, мы столкнулись со сложностями в плане перераспределения прав: оказалось, что какие-то материалы физически находятся в одном архиве, а права принадлежат уже другой институции.
— Все ли из запланированного вам удалось найти?
— Нам удалось заполучить практически все, что мы хотели. Исключением стали буквально пять минут архива, принадлежащего УЕФА. Найти правообладателя было несложно, в этом смысле все прозрачно. Гораздо сложнее оказалось выкупить саму хронику. Мы все еще ведем борьбу за этот материал и находимся в переговорах. Речь идет о матчах Лиги Чемпионов 1995 года и более поздних играх 1998 и 2002 годов. В данный момент этот архив заменен великолепно исполненным художественным решением — анимированными вставками, дополняющими уже достаточно широкий спектр медиа, которые используются в фильме.
— Расскажите о визуальных приемах, которые использовались в сериале.
— Весь сериал собран из трех основных видов материала: это архивная хроника, компьютерная графика и современный материал, как чисто документальный, так и игровой. Непостановочные съемки — это многочасовые интервью, которые, несмотря на свой чисто документальный характер, реализованы с точностью и изяществом художественного кино. Это проявляется и в подборе оригинальных локаций, и в работе со светом, и в, собственно, операторской съемке. Игровой материал представляет собой художественные реконструкции ситуаций из жизни команды: тренировки, красивые голы, смешные байки — вроде историй о суровом Горлуковиче, который практиковал подкаты на пнях и от взгляда которого хотелось провалиться под землю.
Кадр из сериала «Время «Спартака»
Пресс-служба Кинопоиска
Компьютерная графика позволила нам перенестись в прошлое и восстановить сюжеты, которые передаются из уст в уста, но у которых нет документального подтверждения. Например, эпизод, когда поле «Лужников», которое не успевали подготовить к матчу с «Фейеноордом», сушили с помощью вертолета. Кстати, «Время «Спартака» — один из немногих документальных проектов даже не на российской, а международной сцене, в котором уместно и оригинально используется графика CGI. Такие реконструкции позволяют лучше прочувствовать эпоху, а также момент, эмоцию и накал игры. В этот микс мы добавили анимационные вставки, красивые и яркие, которые помогают держать ритм и сохранять внимание зрителя внутри сюжета.
— Удалось ли вам найти какие-то фрагменты и факты, о которых особо не говорили долгие годы — или даже не знали?
— Могу с уверенностью сказать, что мы задействовали довольно много личных архивов в проекте. Это прежде всего фотографии из альбомов болельщиков и самих футболистов. Для нас это большая ценность, потому что заполучить частный архив с точки зрения производства документального контента — высший пилотаж.
— Все ли сразу соглашались на съемки?
— Для нас Романцев, конечно, был одним из самых важных и желанных героев. Скажу честно, он ожидаемо не с первого раза согласился сниматься. С учетом того, какая у Романцева внутри «Спартака» была драматичная история и с каким трепетом и пристрастием Олег Иванович относится к делу своей жизни, это более чем понятно. В итоге он не просто принял участие в съемках, а даже говорил о тех событиях из жизни команды, которые ранее не комментировал. А еще накормил нашу команду пирожками. Тот факт, что Романцев в итоге стал героем проекта, — невероятно ценно и для болельщика, и для неспортивного зрителя. Для которого он — большая фигура, настоящая легенда из мира спорта.
— Был ли человек, который по каким-то причинам отказался или не смог принять участие в фильме? Принесло ли это сложности?
— В ответ на этот вопрос хочется рассказать историю про Георгия Ярцева (футболист и тренер, умер 15 июля 2022 года. — «Газета.Ru»). Это самая печальная и драматичная история, которая произошла внутри проекта. Он согласился принимать участие, был открыт и рад, очень горел этой историей. Но, к сожалению, буквально через день после того, как мы провели переговоры и ударили по рукам, Георгия Александровича не стало. Собственно, четвертая серия освещала период, когда Ярцев был в клубе, — 1996 год. И мы решили сделать ее посвящением Ярцеву. В этой серии нет его современного интервью, но собрана вся редкая хроника с его участием. Получился красивый портрет большого человека спорта.
— Как вы считаете, в чем разница между советским и российским футболом?
— Это тоже одна из тем нашего сериала, которую мы сознательно вытащили на поверхность. Это история про движение времени и изменения, которые время диктует. В самом начале сериала идет речь о том, что Старостин очень хорошо чувствовал ветер перемен. История Романцева и «Спартака» 90-х начинается именно с решения Старостина пригласить в клуб человека, который идет в ногу со временем. Более открытого, демократичного, готового работать со спортсменами не с позиции старшего, а с позиции друга, который оберегает и мягко направляет. Заканчивается эта история как раз-таки тем, что начались 2000-е — время денег и бизнеса, начало активного развития российского капитализма.
В 90-х все воспринимали футбол как отдушину, праздник, который всегда был и будет, несмотря на окружающую действительность. Футбол 90-х — это история про трудолюбие, веру в победу и командный дух, но никак не про капитал, только если символический. Это именно про честь, дух и свободу. А 2000-е — это все-таки время товаров и услуг. Поэтому вся система спорта очень сильно поменялась. Сейчас спорт — это индустрия, которая, как и любая другая индустрия, способна и должна производить прибыль. Жизнь «Спартака» менялась вместе с эпохой. Если в 90-е все боролись именно за победу, то в 2000-х приходят уже другие люди, которых клуб интересует в первую очередь как возможность для инвестиций и увеличения капитала. Я думаю, что в этом и есть основное отличие. Современная система спорта диктует уже совсем другие правила. Это уже чисто профессиональный институт со своим рынком, правилами и KPI.
— А если сравнить советского и российского болельщика, есть ли между ними отличия?
— Мне, наверное, со своей позиции сложно это прокомментировать. В том плане, что мое детство пришлось на 90-е — и эту эпоху я знаю по себе. А о советском времени могу судить лишь со слов очевидцев. Но, честно говоря, мне кажется, что болельщики «Спартака» не сильно поменялись. Потому что это люди, которые болеют спортом, для которых «Спартак» — это больше чем зрелище. Это семья, отдушина и среда, которая помогает жить свою жизнь.
В фильме есть интересная история: когда приезжал Марадона и играл со «Спартаком», не было зафиксировано ни одного преступления — все были прикованы к телевизору, настолько великим было это событие.
Или, например, когда был дефолт 1998-го и люди все потеряли, стадион «Спартака» оставался местом, где можно было получить положительные эмоции и какую-то поддержку. Думаю, «Спартак» для болельщиков по-прежнему играет такую роль.
— До работы над проектом вы наблюдали за спортом со стороны — как за социальным явлением. А во время подготовки сериала посещали матчи «Спартака»?
— Да, я ходила на матчи «Спартака». Это было довольно круто. Понятно, что это современный «Спартак», современные игры, это уже совсем другие герои. Но эмоции, которые ты получаешь от футбола, находятся вне временного контекста. Это еще одна причина, по которой быть частью фанатского движения — значит быть частью семьи: эти эмоции вас роднят, потому что они одинаковые и у болельщика «Спартака», и у болельщика «Ливерпуля».