Цивилизация
— В кино мы обыкновенно видим сюжеты, где именно матери в одиночку воспитывают своих детей. Но в «Один на один» ситуация прямо противоположная. Нет ли у вас ощущения, что роль отца в воспитании ребенка зачастую считают не такой значимой — по сравнению с ролью матери? Было ли у вас желание доказать обратное?
— Режиссер фильма Уберто Пазолини, отец троих детей, неоднократно упоминал, что в своей работе многое заимствовал из личного опыта. Как вы верно подметили, он тоже считает, что большинство подобных историй показаны через фигуру матери. И для него было принципиально важно взять в фокус внимания именно особенность отцовской любви. Не в традиционном плане — воспитать мачо, привить понятия о чести, научить быть альфа-самцом... Нет, скорее показать трепетные и человеческие взаимоотношения, чистую и искреннюю любовь — как в случае Джона и Майкла из «Один на один». В каком-то смысле это и есть современные отношения, в которых мужчина все чаще принимает на себя роль заботливого отца. Среди моих английских друзей есть много отцов, которые занимаются воспитанием детей, пока их жены строят карьеру. Это становится все более распространенным явлением.
Наш фильм как раз подчеркивает эти перемены, демонстрируя слом устаревших представлений о семейных ролях. Изначальная задумка картины очень простая — показать историю любви между папой и маленьким сыном. Историю двух любящих друг друга людей, которые сталкиваются со смертью, причем один из них — в детском возрасте.
— История вышла очень трогательной...
— Спасибо! Знаете, мы старались сделать не столько грустный, сколько именно трогательный фильм. Ведь это история не о смерти, но любви и жизни. Мы хотели, чтобы после просмотра зрители потянулись за мобильными телефонами и принялись звонить своим близким, чтобы сказать: «Я люблю тебя».
— Как считаете, существует ли закономерность, что люди, выросшие в детских домах, испытывают трудности в построении крепкой семьи? Есть ли у них в таком случае шанс построить здоровые и гармоничные отношения?
— Прекрасный вопрос, меня еще никто об этом не спрашивал. Думаю, Джон, мой персонаж в «Один на один», — как раз пример того человека, который разрушает данный порочный круг. Существует стереотип, что людям, воспитанным в неполноценных семьях, сложнее создать атмосферу любви и стабильности для собственных детей. И впоследствии, уже повзрослев, они сами снова и снова повторяют тот же сценарий. Таких примеров мы видим множество.
Конечно, если дети воспитываются в дисфункциональной среде, то высока вероятность, что они образуют такую же семью. В этом смысле наша история оставляет надежду вырваться из этого порочного круга. Ведь Джон прилагает все усилия, чтобы быть хорошим родителем. А поскольку его собственный отец был водителем грузовика, из-за чего все его детство прошло в дороге, Джон пытается для своего сына сделать все ровно наоборот. Он создает для ребенка безопасное гнездышко и атмосферу любви, которых ему когда-то так не хватало. В нашем фильме мы хотели показать, что есть прекрасные люди, готовые пойти наперекор жизненным обстоятельствам. Каждый из нас должен делать все возможное, чтобы помочь детям обрести семью.
Кадр из фильма «Один на один» (2020)
Digital Cube— Джон, зная о своем смертельном диагнозе, отчаянно ищет для сына новую семью — и в итоге его выбор падает на одинокую женщину. То есть вместо любящего отца мальчик получает заботливую приемную мать, но все равно будет расти в неполной семье. На ваш взгляд, насколько важно для ребенка жить именно с двумя родителями? Даже если речь идет о приемных.
— Действительно — в начале фильма Джон озабочен тем, чтобы отдать ребенка в обеспеченную семью, где его воспитанием будут заниматься оба родителя. В одной из сцен он как раз говорит: «Хочу, чтобы у моего сына были возможности, которых я был лишен. Чтобы у него были отец и мать». Однако с течение времени он осознает, что это устаревшее и ложное представление. То есть деньги и два родителя — это, конечно, хорошо. Но что более важно, так это найти того, кто будет по-настоящему любить его сына. И так получается, что единственный человек, кому он действительно интересен, — та самая женщина, которая пытается познакомиться с ребенком, понять мальчика, посмотреть на мир его глазами. Это куда важнее наличия красивого дома и полной семьи.
— Роль сына в «Один на один» исполнил Дэниэл Ламонт, на момент старта съемок ему было всего четыре года. Легко ли вам было найти общий язык со столь юным актером?
— Это было непросто — приходилось многое контролировать. Дети зачастую очень рассеянны, могут отворачиваться от камеры. При этом Дэниэл иногда даже не вполне осознавал, что происходит вокруг. Как пример — мы уже отсняли половину, а он обращается к маме с вопросом: «Когда начнут снимать фильм?» Его мама тогда ответила: «Что ты имеешь в виду? Мы уже как две недели снимаем».
То есть он пребывал где-то в своем мире. Но когда мы были в кадре, он на каком-то инстинктивном уровне из очень энергичного и подвижного Дэниэла превращался во внимательного, вдумчивого и несколько хмурого Майкла. И находился в образе своего персонажа минуты три-четыре, импровизировал. Могу сказать, что для меня Дэниэл оказался лучшим партнером на съемках. Он был вовлечен в процесс и выдавал очень честные реакции. Такое не всегда получается, когда взаимодействуешь со взрослыми актерами.
Это было прекрасно, но, повторюсь, не без трудностей. Нам даже пришлось придумать свой код. К примеру, когда я держал его за руку, мог легонько сжать ладонь — и он сразу понимал, что в этот момент нужно произносить слова. Такие вот у нас были хитрости. В любом случае — нам очень повезло с Дэниэлом.
Джеймс Нортон в России
Никита Круглов— Посредством сказок ваш персонаж объясняет сыну, что такое смерть. Помните ли вы сами момент, когда осознали, что это такое? И вообще — как, на ваш взгляд, о смерти лучше говорить с детьми, стоит ли вообще?
— Я понял это, когда умерла моя собака — то был первый опыт соприкосновения со смертью. Уже чуть позже, когда мне исполнилось 13 лет, из жизни ушла моя бабушка. Думаю, многие дети впервые сталкиваются с этим, именно когда умирают их бабушки и дедушки.
В фильме Джон пытается максимально доступно, на детском языке объяснить это явление сыну: через разговоры о жуках, кроликах и динозаврах. Иллюстрированная книга, которую он читает ребенку, называется «Когда умрут динозавры» — она существует в действительности, рекомендована социальными службами Англии для детей, которые потеряли родителей.
— Вы ранее снимались в сериале «Война и мир», где сыграли Андрея Болконского — одного из самых известных и любимых персонажей русской литературы. И эта огромная любовь, кажется, автоматически перенеслась на вас. Успели уже ее почувствовать?
— Да (смеется). Безусловно, играть Болконского — большая ответственность. Ведь я знаю, сколь многое для русских значит «Война и мир» и сам герой. Для меня, британца, «посягнуть» на такого важного персонажа было одновременно волнительно и страшно. Это можно сравнить с тем, что какой-то российский актер отважился бы играть Гамлета на родине Шекспира.
Я безумно благодарен, что после выхода сериала ни один русский не подошел ко мне с претензией: «А кто ты такой, чтобы играть Болконского?» Напротив, все русские, которых я встречал, были очень признательны и добры ко мне. То есть не было никакого чувства «собственничества» вроде «Болконский — наш и играть его могут только русские». Все они были очень великодушны, судя по откликам. И я очень признателен России, что позволила мне побыть Андреем на какое-то время (смеется).
— Как вы готовились к роли Болконского?
— Это была огромная работа с текстом первоисточника. И при этом я пытался соотнести путь героя со своим собственным. Болконский — философ по натуре, он пытался определить свое место в мире и проникнуть в суть вещей. Я же, в свою очередь, старался погрузиться все глубже и глубже в русскую душу.
Лили Джеймс и Джеймс Нортон в сериале «Война и мир» (2016)
BBC Worldwide— Читали ли вы роман Толстого?
— До съемок — нет, но я прочел его уже после утверждения на роль.
— Это достаточно массивное произведение...
— Да уж. Насколько помню, осилил только половину (смеется). Знаете, я до сих пор с огромным удовольствием вспоминаю съемки в Петербурге — это просто мечта. В Екатерининском дворце, где когда-то устраивались настоящей балы, мы с Лилли Джеймс танцевали вальс. В красивом зале, под звуки оркестра. Это один из самых прекрасных и запоминающихся моментов в моей карьере.
— Приходилось ли вам заучивать какие-то русские слова?
— Мне пришлось выучить много русских слов для другой роли — в сериале «МакМафия», где играли и российские актеры. Было довольно сложно запомнить эти слова, потому что я не знаю языка. При этом у меня были достаточно длинные сцены с Алексеем Серебряковым и Марией Шукшиной. Но я старался заучивать слова как песню — то есть опираясь на слух, а не полноценное изучение языка.
— Каково было работать с российскими актерами?
— Восхитительно. Тем более в Англии мы ходим в театральную школу, где обучение во многом базируется на русском наследии — я имею в виду систему Станиславского. Так что я был рад поработать с российскими актерами. В особенности с Алексеем Серебряковым, который очень глубокий и самоотверженный человек.
Если говорить о российских актерах, с которыми мне довелось сниматься, то я бы отметил их элегантность и сдержанность. Когда британские артисты говорят, что придерживаются какого-то метода при погружении в роль, зачастую это сопровождается напускной шумихой и высокопарными, тщеславными разговорами. Российские же актеры, напротив, очень тихие и самодостаточные. Они не создают вокруг себя лишней суеты, зато в работе выкладываются на все 100%. Меня это покорило. Я с удовольствием наблюдал и учился на их примере, как надо относиться к работе без излишнего самолюбования.
Мария Шукшина и Джеймс Нортон в фильме «МакМафия» (2018)
BBC Television Centre— Есть ли российские режиссеры, с которыми вы бы хотели поработать в будущем?
— Я бы очень этого хотел — поработать с российскими режиссерами. У вас много прекрасных постановщиков в театре и кино. Правда, я не всегда запоминаю их по именам...
Мне очень понравился «Левиафан» Андрея Звягинцева. Невероятный фильм чудесного режиссера. Его манера съемки вызывает оцепенение, благодаря этому ты погружаешься в сюжет и пытаешься разгадать сущность персонажей. По сравнению с голливудским кино ваши фильмы тихие, неспешные, загадочные и вдумчивые.
В Петербурге я познакомился с театральным режиссером Львом Додиным. Когда он приехал к нам с гастролями, я три раза ходил на его постановки Чехова. Это потрясающее впечатление. В общем, если меня позовут, то точно соглашусь.
— Продолжая разговор о «МакМафии», в которой вы сыграли сына бывшего мафиози из России... Долгое время наша страна была отрезана от остального мира, из-за чего представления о ней обросли стереотипами, — но, кажется, с того момента уже прошло достаточно лет. Как вы думаете, почему образ русских в зарубежном кинематографе до сих пор зачастую связан с бандитизмом, проституцией?
— Мне кажется, сегодня этого намного меньше. Было время, когда мы и правда были отрезаны друг от друга. Это очень грустно, в особенности для Запада, потому что Россия обладает огромным наследием, которое было для нас недоступно. Это нанесло урон обеим сторонам. И вы правы, что было время, когда в зарубежном кино, телешоу и книгах часто появлялся злодеи-русские, особенно распространено это было во время «холодной войны». А после Второй мировой злодеями аналогично изображали немцев...
Что же касается сюжета «Макмафии», я надеюсь, мы не показываем стереотипный образ, который уходит корнями в прошлое. Ведь герой, которого я играю, — русский. Считаю, что важно испытывать симпатию к персонажу, которого изображаешь. Не осуждать его.
Искренне надеюсь, что эта история никого не задела. Алексей Серебряков и Мария Шукшина, исполнившие роли моих родителей, а также Мераб Нинидзе, сыгравший злодея, — все они не были показаны с позиции осуждения. Они были порядочными семьянинами с моральными ценностями. В конце концов, мафия и коррупция действительно существуют, в особенности — на территории Лондона. У нас в столице есть очень много русских, некоторые из них вовлечены в данную деятельность. Однако это мультинациональное явление. Что же касается стереотипа о русских злодеях, то, думаю, это уже в прошлом.
— В свое время вы также озвучили персонажа для «Dragon Age: Inquisition». Вам нравятся видеоигры?
— Я никогда не играл в эту игру, но мне неоднократно говорили, что моего персонажа очень любят. У меня даже было несколько писем от фанатов видеоигры, в которых они признавались, что Коул — их любимчик. Одна поклонница написала мне, пожалуй, самое длинное письмо, которое я когда-либо получал. Оно было целиком про ее опыт взаимодействия с персонажем.
По-видимому, я очень многое упускаю в жизни (смеется). Мне, признаюсь, даже грустно, что я не являюсь частью этого сообщества. Некоторые игры — они же ведь погружают в себя, верно? Это целое приключение...
Джеймс Нортон в России
Ксения Угольникова— Думали ли вы когда-либо воплотить какого-то персонажа из видеоигры на экране?
— Я бы не сказал, что особо принадлежу к игровому сообществу... Не очень в курсе, какие персонажи существуют, поэтому не знаю даже, кого бы смог сыграть. Для меня это отчасти сравни комиксам, в которых я тоже не очень разбираюсь. Так что даже не знаю... Думаю, я должен начать играть в компьютерные игры. Мне кажется, единственная игра, в которую я когда-то играл, это «Mario Kart» (смеется). Хотя припоминаю еще «GoldenEye 007».
— Кино становится все более интерактивным — как, например, в эпизоде «Черного зеркала» «Брандашмыг». При этом в видеоиграх теперь снимаются реальные актеры. Учитывая это, каким вы видите будущее киноиндустрии?
— «Черное зеркало» просто великолепно. Изюминка интерактивного кино в том, что твои решения имеют последствия. Это был прикольный опыт, но меня беспокоило, что какая-то часть история от меня ускользает. При этом не думаю, что в современной киноиндустрии что-то подобное было снято после «Брандашмыга».
Не могу сказать, что прямо без ума от этого эпизода — возможно, в этом плане я несколько старомоден и просто не могу оценить его в той же мере, что и любители игр. Но мне интересно, как будет развиваться эта отрасль, потому что геймерское комьюнити сегодня даже больше, чем киноиндустрия. Тут все зависит от того, в какую сферу больше инвестируют. Если деньги будут вкладывать в игры, то и фильмы последуют их примеру.
— Недавно британская компания Space Entertainment Enterprise заявила о планах построить киностудию в космосе. Что вы думаете об этой идее?
— А разве русская компания уже не сняла первый фильм в космосе? Я не смотрел запуск киноэкипажа, но читал об этом. Они ведь уже вернулись, да? Фильм уже готов?
— Да, они успешно вернулись на Землю, отсняли необходимые кадры в космосе. Но дату премьеры пока точно не называют.
— Понял. Знаете, если мне разрешат отправиться в космос, чтобы сняться там в фильме, это будет потрясающе. Мы открываем новые горизонты, жизнь становится более насыщенной. Это дорогое путешествие, но оно позволит многое узнать. Если мы дорастем до того, чтобы снимать фильмы в космосе, это будет просто фантастика!
И, конечно, было бы интересно увидеть ваш фильм. Единственное не знаю, так ли важно снимать фильм о космосе, будучи в самом космосе, — все-таки это очень дорого...
— Есть ли у вас любимый персонаж среди тех, кому вам довелось сыграть? И кого бы вы хотели сыграть в будущем?
— Даже не знаю, роли всегда разные. Когда ты играешь злодея — вроде ужасного социопата из «Счастливой долины», в этом есть что-то крайне увлекательное. Особенно, когда это очень разнится с твоей повседневной реальностью. А если честно, когда меня спрашивают о том, какого персонажа я хотел бы сыграть, то прямо не знаю, что ответить. Если бы меня три года назад спросили, хотел бы я исполнить роль мойщика окон из Белфаста, я бы всерьез удивился. То есть, реально? В общем, это сложно предсказать. У меня нет списка персонажей, которых я бы отчаянно хотел сыграть. Ведь именно случайные сценарии приводят к самым лучшим ролям.
— Вы не в первый раз приезжаете в Россию. Успели уже ознакомиться с нашими традициями — скажем, распробовать национальную кухню?
— Прошлым вечером мы с друзьями были в кафе-ресторане «Пушкинъ». Заказали очень русский ужин. Моя порция состояла из пяти традиционных блюд. Кажется, я попробовал бефстроганов, пельмени и маринованные грибы. Там вообще было очень много всего маринованного (смеется). И было очень вкусно! Мы пили белое вино и классно проводили время. Так что я всеми руками за то, чтобы и дальше исследовать русскую кухню. Для здоровья полезно: много свеклы, салата, петрушки. Но пельмени — определенно мой фаворит.
Российская премьера драмы «Один на один» состоялась 27 января. В феврале лента выйдет на видеосервисе Wink.